Юрий Маловерьян: о нацизме и свободе теперь можно и честно
«Почему героизируют мужчин воевавших в немецких мундирах?» - задается вопросом в Postimees директор института эстонского языка Урмас Сутроп (PM 28.01). Ответить можно так. Оставим в стороне тысячи важных деталей, в целом ответ прост: это была часть новой национальной мифологии Эстонии, появление которой было неизбежно в ходе освобождения от власти России. И если некоторое время назад этот миф подтверждал свое значение, то сейчас общественная дискуссия могла бы склониться в сторону более взвешенной позиции.
Двадцать лет назад в контексте восстановления Эстонской республики отчуждение от советской мифологии было абсолютно естественным. Эстонии нужны были свои мифы, своя новейшая история, ясная и простая концепция «понятная кухаркам», которую и создали Март Лаар, Лаури Вахтре и многие другие. Чтобы укрепить и сплотить народ и дать ему возможность лучше понять самого себя. Лживость советских мифов была в этом смысле полезной: часто можно было просто сказать, что все было в точности наоборот.
Реабилитация солдат в немецких мундирах попало в точку. Именование их «освободителями» было не обязательной частью мифа, можно было обойтись и без этого, но что-то аукнулось с советским «освободители от фашизма», и пошло все так, как пошло.
То есть, можно сказать, что нить повестования пошла не по так сказать историческому пути, а по жизненным обстоятельствам Эстонской республики, вызванным ее геополитическим положением и руководствовалось противостоянием мифам Москвы. Конечно, дискуссия могла бы быть проходить спокойнее и выглядеть не столь односторонне.
Ход политической полемики свел позиции сторон к неизбежной примитивности: если ты за, то я – против, если ты говоришь «белое», я скажу «черное». И если ты говорить, что ветераны принесли Эстонии свободу, то по правилам игры я должен сказать, что на самом деле боролись за свободу те, кто находился по другую линию фронта.
Но теперь, когда Eesti Vabariik просуществовала столько же, сколько и Eesti Wabariik, причины для такого сорта упрощений исчезли или исчезают. Эстонской государственности и геополитической цельности больше ничего не угрожает, и для ее государственности возникли новые правовые и духовные основания со времен Тартуского мира и послевоенной Эстонии.
Об этом свидетельствует и тот факт, что Москва больше не беспокоится на тему фашизма. Инфовойна еще не совсем закончена. 26 ноября российский комитет при ООН продавил обсуждение резолюции о недопустимости героизации нацизма. Но нервная игра словами уже потеряла тот накал, который наблюдался еще пять лет назад, теперь он отчетливо спал. И если важность этой дискуссии во внешней мировой политике снижается, то настает время для правдивого и спокойного обсуждения ее, и внутри эстонского общества.
Начать стоило бы с однозначного признания, что война на стороне гитлеровской армии, добровольно или в ходе мобилизации не была войной за свободу Эстонии, это нонсенс, что бы там эти солдаты сами о себе не воображали. Месть ли, влияние нацистской пропаганды, просто принуждение – все эти мотивы надо раскрыть и внятно осознать.
В то же время надо ясно сказать, что те, кто причастен к преступлениям против человечности – преступники и никто более. И одновременно с тем нельзя навешивать ярлык преступника на человека только потому, что его мальчишкой заставили надеть мундир солдата Waffen-SS. И еще надо признать честно, что ветераны– не преступники и не освободители, а жертвы войны. И,вспоминая их, мы должны думать не о проявленной ими отваге, а о том, что все эти ужасы никогда больше не должны повториться.
Урмас Сутроп напоминает о «национальной неполноценности, когда был подписан пакт Молотова-Риббентропа и Эстония автоматически стала русской без единого выстрела» Конечно у многих и нас, кого тема истории заставляет думать и рассуждать, подобный свершившийся факт вызывает чувство недоумения. Но в то же время можно признать, что это отражение советского мифа о сверхдержаве, в которой каждый сражается с захватчиком до последней капли крови. А можно взглянуть на это и с той точки зрения, что руководители Эстонии и народ страны в то время думали, что поступая, таким образом в сложившейся ситуации, спасаются от неминуемой гибели людей и полного разграбления страны.
Честная дискуссия, конечно же не означает, что Эстония должна была бы признать право Москвы на свою политико-историческую трактовку. Официальная Москва своей позиции не поменяет ради нагнетания сферы своего влияния, говоря об абсурдном «пересмотре итогов Второй мировой войны» и трубя о реабилитации нацизма, прекрасно зная о том, что Эстония почитает ветеранов немецкой армии за то, что они воевали против России, и что нацистской идеологии нет и не было места в нашем мире.
А именно это по мнению Москвы лучше всего подходит для продажи во внешней политике: любовь в России, которая, к сожалению, не принадлежит к списку универсальных ценностей, но в мире имеется договоренность и об отношении к нацизму.
И эстонское общество должно сделать шаг в сторону честного обсуждения результатов Второй мировой войны, может сложиться, что в одностороннем порядке. В российской общественности консенсус таков, что большинство в контексте темы Великой Отечественной войны просто не желает слышать или говорить ни о чем, кроме как о великих и героических победах над фашизмом. Но это теперь не имеет такого особенного значения. В Эстонии надо просто быть честным с самим собой.