Швейцарский шаман начал колдовать над эстонскими спортсменами

Лыжный союз нанял Кристофа Шмида (на фото в красных шортах), чтобы вновь привести спринтеров к вершинам. Фото: Маргус Ансу

«Когда я смотрю на спринтеров, на их самоотверженные тренировки и результаты тестирования, я действительно не понимаю, почему прошлая зима оказалась у них провальной», — в недоумении размышляет новоявленный тренер сборной команды Эстонии по лыжному спринту Кристоф Шмид, которому Мати Алавер приписывает чудодейственные способности. «Они должны были бы располагаться здесь, — швейцарец поднимает правую руку на уровень глаз. — А на самом деле находятся там», — опускает он левую руку на локоть ниже правой.

Легкоатлетический полустадион в Техванди (вся его беговая дорожка состоит только из одной прямой и виража), на часах 9.30 (столь ранняя тренировка обусловлена самым жарким днем лета), когда Шмид зачитывает программу тестовой тренировки.

Лица спринтеров несколько вытягиваются. Что за дела! Бег на 300 метров на время, раздельный старт на роликовых лыжах, общий старт и опять 300 метров. Бегать. Сегодня 300 метров, завтра 400, послезавтра... Неужели Шмид ищет преемника своему лучшему ученику, чемпиону мира в беге на 800 метров 2001 года Андре Бюше?

«Нет-нет! — отмахивается Шмид. — Мы не станем все время бегать. Вернее, вообще не будем бегать. Мне нужно, чтобы спортсмены напрягались в течение примерно 50 секунд, я смогу определить лактат и получу картину их состояния».

«Значит, тренер смотрит, из какого мы материала. Носят ли нас ноги», — ехидничает Сийм Селлис, лучший эстонский лыжник позапрошлой зимы.

«Ощущения бега вообще нет»

Первой на дистанцию выходит Трийн Оясте. На финише она высказывается так, что здесь этого не процитируешь. Она отмечает, что бег совершенно довел до изнеможения руки. Час спустя, после двух лыжных спринтов, Оясте преодолевает 300 метров на полторы секунды быстрее, чем в первый раз. Шмид разглядывает Оясте: «Феноменально!»

Также являющийся тренером отец Трийн Калью, помогающий провести тест на лактат, рекомендует переложить происходящее на легкую атлетику: «Марис Мяги следует перед забегом на 400 метров в полную силу промчаться два круга на роликовых коньках, тогда можно будет сбросить две секунды».

Все остальные время первого забега не улучшают. «Топорное дело, — ворчит Селлис с улыбкой на лице. — Ощущения бега вообще нет».

«Первые и вторые в жизни 300 метров, — комментирует Пеэтер Кюммель. — Пробежал неуклюжими лыжными шагами. Значит, тренер сделает по результатам свои выводы».

Шмид не спешит с серьезными выводами: «Результаты особой роли не играют. Уровень лактата важен. Члены сборной для лета вроде бы находятся в неплохой форме. Я хотел взглянуть, как они отнесутся к моей беговой тренировке. Отнеслись положительно, кажется. Все вроде бы бойцы».

Предшествующий второму забегу роликовый спринт завершает Саарепуу и остается доволен. Его удовлетворение выражает широкая улыбка: «Напрягаться могу, но скорости еще нет».

В то время, когда спортсмены на трассе обливаются потом, компания болельщиков успевает обсудить состояние Петтера Нортуга. Покинувший сборную Норвегии звездный лыжник вроде бы стал толстым и жирным, как рождественский гусь, и на состязаниях по подъему в гору проиграл даже норвежским женщинам. Оясте и Пирет Пормейстер эстонских мужчин не побеждают, да и в комплекции спортсменов жира не видно. Но надо еще посмотреть, что там будет зимой.

Мати Алавер также уже успел изложить свои соображения о том, почему лыжный союз нанял именно Шмида, чтобы вновь привести спринтеров к вершинам: «Мо Фарах завоевал на лондонской Олимпиаде два «золота», но какое же место он занимал до этого в мировом рейтинге? 38-е место! Это значит, что он сумел подготовиться к победе в важнейших состязаниях. Так же, как и Томас Альсгорд в 2003 году, когда занял на чемпионате Норвегии то же самое 38-е место, но пять недель спустя стал чемпионом мира, и инициированный им рывок лишил Андруса Веэрпалу медали».

Все вышесказанное лишь первая часть размышлений Алавера. Далее он цитирует финского хоккейного тренера Раймо Сумманена, по словам которого, «отношение тренера к спортсмену словно отношение шамана к потустороннему миру. Один пытается что-то сказать, другой стремится понять». И вот вам вывод: «Будем надеяться на шаманский дар Шмида. Мы могли бы нанять в тренеры многих именитых людей, десятикратных победителей этапов КМ, но ни один из них не подготовил чемпиона. Шмид сделал это. Спорт это практическая деятельность, красивые слова ничего не стоят».

Тимо Симонлатсер смотрит на усилия коллег и вытягивается, как спичка: «Возвращаясь из снежного лагеря в Норвегии, почувствовал в спине такую боль, что вызвал скорую. Мне сделали укол и сказали, чтобы я встал на ноги. Я ничего не чувствовал. На следующий день, когда отправился к врачу, каждый шаг причинял страдания. Ультразвук смягчил положение. Диагноз в просторечье: тяжелая нагрузка на спину дала себя знать. Жду, когда спина восстановиться. К счастью, мне можно ездить на велосипеде и плавать».

«Надеюсь, мы станем хорошим тандемом»

Тестовая тренировка подходит к завершению. Дыхание восстановлено, показатели лактата получены.

Докторант Тартуского университета Кюммель во втором забеге (его результаты имеют большее значение) обошел Кейна Эйнасте на четыре сотых и оказался самым быстрым, однако сейчас он сосредоточен: «Абсолютная скорость ничего не значит, быстрым надо оставаться в течение 3-4 минут. А что касается Шмида, я его признаю. Правда, я еще не понял его системы, да и выполнять непонятную тренировку трудно. Но вечером мы присядем, и он объяснит. Думаю, что у нас обоих имеются интересные вопросы и ответы. Надеюсь, что мы станем хорошим тандемом».

До спринтерских стартов в свободном стиле Олимпийских игр в Сочи оставалось 230 дней.


Кристоф Шмид: ожидания эстонцев меня не смущают

Кристоф Шмид производит впечатление парня, у которого имеются твердые взгляды и ясное представление, что следует делать, чтобы спортсмен развивался. Будет ли он развиваться на самом деле, зависит уже от самого спортсмена. Далее следуют пять кратких монологов Шмида.

О магии я ничего не думаю. Магия лишь таинственность, которая окружает некоторых тренеров. Результаты обеспечивает работа. Тяжелая работа. Мое дело найти для каждого спортсмена индивидуальный путь, по которому он должен двигаться.

Ожидания эстонцев меня не смущают. Знаю, насколько важен для вас лыжный спорт, столь же важен, как для швейцарцев горные лыжи. Но меня не интересует, чего ожидают болельщики, это не лишит меня сна. Меня интересует, чего ожидают спортсмены.

Настоящая тренировка в спорте понятие относительное. То, что сегодня правильно, завтра будет неверным. У меня был ученик, который завоевал бронзу ЧМ в беге на 1500 метров. Тренировался отчаянно, в этом была его сила. Но он полагал, что надо всегда готовиться к состязаниям так, как в тот самый успешный сезон, делать такие же контрольные старты. И быть лучше, чем в прошлом году. И он действительно был таковым. Всегда. Но успеха больше не было, поскольку он утомлял себя подготовкой и контрольными стартами. Копирование ведет в никуда. Даже после успешного года.

Индивидуальность существенна. К каждому спортсмену следует подходить сообразным для него путем. Если у тебя 200 гениальных кенийских бегунов или пара дюжин супер-лыжников, как у России, медали все равно будут. Постепенно довести старательного спортсмена до самой вершины, вот настоящий вызов.

Успех африканских стайеров заставил меня надолго задуматься, но ответ, почему они превосходят весь остальной мир, так и не найден. Может быть, остальной мир просто не готов к такому тяжкому труду, который был проделан в свое время Себ Коэ, Стив Оветт или Стив Крам? На самом деле кое-кто все же готов, но немногие. Дело все-таки в желании и в труде. РМ