Трагедия в тихом дворе жилого дома

Несчастье произошло под окнами многоквартирного дома, где по сушилке для белья лазали дети. Шесть дней назад на месте трагедии лежали цветы и стояла свеча. Фото: Кристьян Теэдема

В конце июня в Тарту погибла семилетняя девочка, на которую упала    стоявшая возле детской площадки сушилка для белья.

В одном из спальных районов Тарту о случившейся три недели назад трагедии напоминает траурный венок возле детской площадки и торчащая из травы металлическая труба. Еще совсем недавно там стояла металлическая сушилка для белья.

Между такими же видавшими виды металлическими трубами тысячи жителей Эстонии сушат белье. Их можно встретить в каждом спальном районе.

Несколько лет назад квартирное товарищество извлекло из земли две расшатанные и проржавевшие металлические конструкции. Две твердо стоявшие сушилки были оставлены, ведь жителям надо было где-то сушить белье.

Одна из них и стала роковой для семилетней девочки, которая вечером 26 июня вместе со многими другими детьми играла возле своего дома. Металлическая конструкция обломилась и упала ребенку на грудь. «Никто так и не понял, что и как случилось. Спросить тоже не у кого, вокруг были только дети. Они не виноваты», — считает дядя погибшего ребенка Янек (его фамилия известна).

Два прервавшихся звонка в центр тревоги
С целью установления всех обстоятельств случившегося ведется уголовное расследование, поэтому полиция воздерживается от комментариев.
Игравшие вместе с погибшей девочкой дети рассказали ее родителям, что столбы упавшей сушилки перед этим раскачивали и по ним лазали. Трагическая случайность завела девочку под сушилку в тот самый момент, когда труба обломилась.

Старая металлическая труба со временем превратилась в одну из составляющих детской площадки, хотя во дворе имеются качели, лестницы-лазалки и песочницы. «Время от времени я призывала детей к порядку, но ведь каждый день не уследишь», — признается председатель квартирного товарищества, отвечающего за детскую площадку (редакции ее имя известно).

Мать погибшей девочки Кати (фамилия редакции известна) рассказала, что дочь смогла на своих ногах преодолеть несколько десятков метров от места происшествия до дома, ей помогла ее подруга. У нее еще оставались силы, чтобы добраться до коридора расположенной на первом этаже квартиры.

Там девочка и осталась лежать. «Когда она добралась до квартиры, она оставалась в сознании и успела произнести: «Мама, у меня все в порядке», — рассказала мать.
Потом дела стали плохи. Кати попыталась вызвать скорую помощь. «Я звонила несколько раз, подолгу ждала, трубку никто не брал», — вспоминает женщина.

Центр тревоги, по словам пресс-секретаря Яны Падрик, получил вызов в 20.13. Но звонок сразу же прервался. Второй звонок последовал в 20.14 и тоже был прерван. «Таким образом, диспетчер центра тревоги принял эти звонки, но по неизвестной причине вызовы прерывались», — пояснила Падрик.

Минутой позже поступил третий звонок, он достиг цели и центр тревоги классифицировал вызов как срочный, что означает, что состояние пострадавшего представляет угрозу для его жизни.

Четыре минуты спустя на вызов прибыл первый реанимобиль, бригаду которого возглавлял председатель правления Союза скорой помощи Эстонии и председатель правления целевого учреждения Tartu Kiirabi Аго Кыргвеэ.

Примерно в это же время ребенок лишился сознания.
«Маленькая девочка лежала на полу коридора в квартире на первом этаже, без сознания, бледная, практически в терминальном состоянии, ее пульс не прощупывался», — описывает ситуацию Кыргвеэ.

Бригада услышала о случившемся — на ребенка упала металлическая конструкция, чтобы освободить девочку из-под нее, другим детям пришлось приложить немало усилий.
«Мы сразу же приступили к оживлению, перевели ребенка на искусственное дыхание.

Одновременно делался опосредованный массаж сердца, мы вывели на монитор жизненные показатели, открыли сосудистое русло для введения инфузии и лекарственных препаратов», — описывает действия бригады Кыргвеэ.

Девочка умерла на операционном столе
Ребенок был в крайне критическом состоянии, медикам потребовалась помощь, и был вызван второй реанимобиль. «Вскоре стало ясно, что налицо крайне серьезные повреждения грудной клетки и органов брюшной полости, что привело к неконтролируемому внутреннему кровотечению», — пояснил Кыргвеэ.

Но борьба за жизнь продолжалось — сосудистое русло было задействовано в двух местах, был осуществлен дренаж левой плевральной полости по подозрению на пневмоторакс легкого.
В замешательстве Кати не понимала, почему ее дочь все еще не везут в больницу.

«Время, которое они здесь провели, тянулось очень долго. На груди у ребенка были ссадины, но ничего не было видно», — вспоминает женщина, которая все время находилась рядом с дочерью. «Я не знаю, как должно было быть, следовало ли оживлять ее здесь или же поместить в машину и отправить в больницу», — недоумевает она.

В больницу девочка попала после того, как скорая помощь пыталась в течение 45 минут вернуть ее к жизни. Команда травматологов отделения экстренной медицины клиники Тартуского университета была уже проинформирована о прибытии ребенка в крайне тяжелом состоянии.

«Если бы мы сразу же доставили ребенка в больницу, не оживляя, без всяких медицинских процедур и инфузии, у ребенка вообще не оставалось бы никаких шансов. Там пришлось бы начинать с тех же самых процедур, которые мы проделали на месте и продолжали делать по ходу транспортировки», — констатирует Аго Кыргвеэ.

Далее было решено немедленно прооперировать ребенка в зале отделения экстренной медицины. Выяснилось, что у девочки были обширные повреждения грудной клетки, легких, органов брюшной полости и крупных артерий, а также неконтролируемое массивное кровотечение в брюшной полости.

В ходе операции была предпринята попытка установить контроль над кровотечением и восстановить кровообращение. «Поначалу на очень короткое время это даже удалось, однако устойчивый контроль над кровотечением или потерей крови не был достигнут. Ребенок скончался на операционном столе через два с половиной часа после начала обусловленной критической ситуацией операции», — подытожил Кыргвеэ.

Реанимация ребенка заняла более трех часов. «В течение своей почти 35-летней практической медицинской деятельности мне приходилось оказывать помощь многим пациентам в различных критических состояниях, но такая серьезная травма у ребенка была впервые», — признается Кыргвеэ.

Смертельно опасные сушилки были сняты
Сразу же после несчастья супруг председателя квартирного товарищества убрал металлическую конструкцию, которая стала причиной трагедии. «Супруг сказал, что она сломалась в результате раскачивания взад и вперед, на ней были следы разлома», — сообщила шокированная случившимся руководительница квартирного товарищества.

«Очень печальная история... Я была совершенно вне себя», — не скрывает женщина, по словам которой, сушилка для белья находилась прямо у нее под окном. «Я понимаю, что детям скучно, но ведь эти сушилки не предназначены для того, чтобы их ломали.

На нее часто залезали сразу втроем-вчетвером!», — сетует председатель товарищества, сама являющаяся матерью троих детей. «Примеру старших детей следуют младшие, а пострадать может ни в чем не повинный посторонний», — отмечает она.

Хотя лазающие по сушилке для белья дети уже давно вызывали озабоченность членов квартирного товарищества, ранее эта тема на общем собрании не поднималась. Просто до сих пор никому не приходило в голову, что может произойти что-то настолько страшное.

«Неужели нам придется убрать все деревья, кусты, сломать скамейки, очистить окрестности дома, чтобы ничего подобного более не случилось?» — в недоумении спрашивает руководительница товарищества.

«Если дерево гниет, его, разумеется, необходимо убрать, также обстояло дело и с этой ржавой трубой», — полагает Кати, мама погибшего ребенка.

В ближайшее время предполагается собрать правление квартирного товарищества и поднять вопрос о том, что делать дальше. Но жильцы уже ждут, когда во дворе будут вновь установлены конструкции для просушки белья. Находящееся во дворе имущество не находится на балансе товарищества. За него отвечают сообща все владельцы квартир.

В сентябре трагически погибшей девочке могло бы исполниться восемь лет, она должна была пойти во второй класс.

КОММЕНТАРИЙ

Урмас Марди

член правления Союза квартирных товариществ