Ханно Певкур заступил на пост министра социальных дел в феврале – в самый трудный и критический период. Как он адаптировался в новой должности и о том, какая ситуация складывается в социальной сфере страны, спрашивала Кристи Леппик.
Певкур: маленькие больницы не закроют
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Насколько успешно вы адаптировались в должности министра социальных дел?
Все прошло на удивление хорошо, правда, на адаптацию времени и не было. Многое зависит от слаженной работы команды и поэтому последние события (задержание Полицией безопасности советника Андерса Цакхна. - Ред.) потрясли нас. У меня прибавилось работы. Пришлось отменить пять зарубежных поездок.
Вы пришли на должность министра социальных дел из юриспруденции. Насколько вы были в курсе социальной тематики?
И в социальной сфере немало юридических вопросов и администрирования. Каждый человек в своей жизни занимается решением социальных вопросов. Я являюсь отцом двоих детей и мне не понаслышке знакомо стояние в очередях Пенсионного департамента.
В нынешнее трудное время сложно принимать решения, как и сколько сокращать средств в социальной сфере. Министру достанется в любом случае, как бы он не поступил?
Сложность в том, особенно в плане сокращений, и состоит, что все социальные расходы предусмотрены законодательно. Если и проводить сокращения, сначала нужно изменить закон и обсудить решения в парламенте, в котором 101 депутат, представляющий интересы своих избирателей. Кроме того, играет роль политический аспект и ситуация в мире.
Как в нынешней ситуации будет развиваться медицина?
Известно, что в связи с ростом безработицы сократилось поступление социального налога, из которого, собственно, и состоит бюджет Больничной кассы. Я уже не говорю о том, чтобы использовать на покрытие дополнительных расходов резервы. Мы начали год с резервом 13,4 миллиарда крон, сейчас осталось 11,8 миллиарда. В следующем году будет еще на 600 миллионов меньше.
Мы должны отдавать себе отчет, что несмотря на наше желание, чтобы медицина продолжала свое развитие, как это происходило три последних года, сложно на это рассчитывать в ситуации, когда деньги не поступают.
Каково сейчас положение Больничной кассы?
Если оглянуться на нынешний год, то у Больничной кассы все хорошо. Мы придерживаемся графика первого дополнительного негативного бюджета.
Однако нужно сэкономить еще 370 миллионов крон, поскольку социальный налог не поступает в том объеме, который предусматривался в начале года.
Да, в июле или августе соберется совет Больничной кассы (БК), поскольку мы приняли решение, что не имеет смысла обсуждать наш бюджет до тех пор, пока Рийгикогу не принял второй негативный бюджет. Действительно, очень сложно найти покрытие 370 миллионам.
Какие для этого есть возможности?
Уменьшение компенсаций по уходу и больничным листам позволило бы сэкономить 110 миллионов крон. Я уже инициировал вопрос в отношении лекарств, здесь можно изыскать 50-100 миллионов крон. Остаются еще 160 миллионов, вот тут и предстоит принимать самые трудные решения.
Останется ли неприкосновенной компенсация на лечение зубов детям и пожилым людям?
Я не знаю, откуда возникла эта информация, что компенсации на лечение зубов будут сокращены. Этот вопрос не поднимался ни разу.
Отвечу так же, как и в Рйигикогу: когда бюджет Министерства социальных дел обсуждался в правительстве, мы подробно останавливались на каждой строке бюджета. В том числе, обсудили и возможности БК, так как известно, что поступление налогов в кассу будет в минусе. Естественно, в бюджете прописаны и компенсации на лечение зубов, но точно так же прописаны и все расходные статьи министерства.
Если из этого можно вычитать, что правительство обсуждало вопрос прекращения выплат компенсаций за лечение зубов, то это высший пилотаж. Компенсации на лечение зубов урезаны не будут.
Есть ли какие-либо предложения, как найти покрытие этим 160 миллионам крон?
Есть возможность изменить, например, долю самофинансирования в стоимости лекарств по рецепту, которая уже почти десять лет составляет 20 крон. Или изменить условия договоров с каждой больницей.
Как эти решения могут отразиться на людях?
Все нынешние решения непростые и так или иначе отразятся на людях напрямую. Если мы заберем деньги у больниц, это означает увеличение очередей к специалистам.
Если пойдем по пути снижения расходов (доли самофинансирования в стоимости лекарств по рецепту. – Ред.), это напрямую затронет людей, поскольку возрастет стоимость лекарств по рецепту. Это непростые решения.
Что вы думаете по поводу маленьких больниц?
Ни одну больницу невозможно закрыть сразу, и это решение не поможет, потому что людям необходимы медицинские услуги.
Я думаю, что мы должны критически пересмотреть критерии сети больниц. Прежние критерии, установленные когда-то (местная, общая и региональная больницы), уже устарели, поскольку, например, норма для общей больницы – 40 000 человек в регионе обслуживания. Под эти нормы уже не попадают больницы Валга, Выру, Рапла, а также Ляэнеского и Ярваского уездов.
Как же решить проблему?
Исходя из этой точки зрения, было бы правильно, если бы правительство создало новые критерии для больниц или в целом изменило программу развития больничной сети.
Но так не должно быть, что, например, взяли да и лишили родильного отделения и хирургии две больницы в Рапла и Пыльва, о закрытии которых поговаривали в последнее время. А другие больницы, которые также не соответствуют критериям, будут продолжать свою деятельность.
Больницы в Рапла и Пыльва могли бы работать до тех пор, пока правительство не изменит всю программу развития больничной сети, чтобы для всех действовали единые правила.