Русский националист Иван Охлобыстин

Иван Охлобыстин Фото: ИТАР-ТАСС/SCANPIX

Сегодня, 24 октября, в 19.00 в концертном доме Nokia пройдет творческий вечер Ивана Охлобыстина «Духовные беседы». Актер, режиссер, сценарист, писатель, многодетный отец, священник, монархист Охлобыстин рассказал в интервью Postimees о том, что связывает его с Эстонией, своих взглядах и отношениях с детьми.

Таллиннскую публику впервые ожидает встреча с Иваном Охлобыстиным как мыслителем и общественным деятелем. А вообще, это ваш первый приезд в Таллинн?

У меня с вашим городом связано много воспоминаний. Дело в том, что когда я учился в старших классах, у нас с друзьями была такая традиция - мы собирались целым классом и ехали в Таллинн. Мы тогда были довольно целомудренные люди, никаких тебе тусовок, как сейчас у молодежи, никакого кипежа. Мы просто ехали бродить по Старому городу, покупали на выезде «Вана Тоомас».

«Вана Таллинн»?

Да-да, «Вана Таллинн», конечно. Я до сих пор помню «тере тулемаст», по-моему. Если не ошибаюсь, «вабандаге».

Абсолютно правильно!

А сама Эстония... Эстония страна жесткая, эстонцы нас недолюбливают, что уж тут греха таить. В Прибалтике сейчас к русским относятся очень настороженно, я это понимаю. Но на все это у меня накладывается одна история. Мой самый лучший друг, мой кумир, если можно так сказать, был из сосланных в Сибирь эстонцев. У него папа был характерный прибалт, крепкий, коренастный, хозяйственный такой дядька, как в фильме «Долгая дорога в дюнах». Так вот, мой друг, царство ему небесное, был самый талантливый человек, сценарист и литератор из всех, кого я встречал вообще в жизни.

Так вот мой друг — эстонец, у которого вроде бы европейская кровь и должна бы быть европейская логика — писал, как славянофил, как Шукшин, как Вампилов. А я, хоть и русский, наоборот, европеец, прозападнически настроенный. То есть у меня в основе — всегда движение, сюжет, а у него — идея. Именно он привел меня к православию. Эстонец привел меня, русского, к православию, представляете?

Удивительная история, и очень душевная.

Трагичная история. Дело в том что, он так и не пристроился, не смог стать капиталистом, он - из поколения романтиков, один из последних. В 92-м уже начиналась другая жизнь, хотя мы еще не были отравлены деньгами. Я помню, как мы на первом курсе стояли на крыше, смотрели вдаль и надеялись мир сделать... Я вообще думал, что мы скоро переберемся в соседнюю галактику. А потом я-то как-то пристроился, даже как-то увлекся, а он - нет, он был принципиален.

Он пил сильно, но знаете, когда у вас огонь горит, то надо заливать. Так он считал, в этом тоже была его русскость. Он умер от цирроза печени, и его зарыли в могиле, под номером, как собаку и как Моцарта. Я так и не был у него на могиле, не нашел, буду искать дальше. Вот такая есть у меня эстонская история.

Моя Доктрина, с которой я выступал в Лужниках (в сентябре 2011 года Иван Охлобыстин выступил со своей Доктриной-77, в которой излагаются его взгляды на русский народ и его миссию. - Ред.), посвящена светлой памяти Петра Эльмаровича Ребане - моего лучшего друга, настоящего русского человека, не по крови, но по сути. Тогда пришло 28 000 человек, под проливным дождем меня слушали. Я никогда не скрывал и не скрываю, что я — русский националист.

Слово «национализм» ассоциируется прежде всего с тем, что человек просто не приемлет людей других национальностей. В чем заключается ваш национализм?

Это всё дьявол путает. Мы все живем в границах некой кристаллической, как лед или бриллиант, решетки - общепризнанной морали, то есть мы с вами знаем, что хорошо, что плохо. Вот мои самые близкие люди - папа, мама, бабушка, это моя семья. Потом идут друзья, в их круг могут входить люди разных национальностей, потом - мой народ. Это основное, а дальше уже идут государства, мир, космос. Такова национальная логика - ты должен выступать на стороне своего племени, и это очень дисциплинирует.

С точки зрения европейской логики, это кажется диковатым, но для нас это очень дисциплинирующий момент. И мы, я имею в виду русский народ, никогда не рассматривали других как врагов, да я и отличить европейца, допустим, от украинца или белоруса не могу. Просто у националистов присутствует нотка «сначала для своих».

То есть речь не о том, что Россия - для русских?

Да нет, конечно! В свое время как русские-то появились? Славяне позвали того самого бандитского Рюрика, чтобы он помирил всех. Русские на самом деле – это просто более древний аналог американцев. Американцам двести лет, как джинсам, а в истории русских – тысячелетия смешения народов. В течение тысячелетий Господь смешивал крови, то есть мы - большой генетический эксперимент. Азиаты - с одной стороны, европейцы — с другой. Мы - романтики, при этом жестокости нашей нет предела. Это знаете, как не заглядывать в глаза дьяволу.

Поэтому мы так хорошо понимаем европеоидов, в том числе. Мы любим выпить, но при этом любим колокольный звон. Мы любим заунывные степные песни. У нас все это есть, у нас очень развитый генотип, очень перспективный, кстати.

У каждой нации есть своя национальная идея. На своем болезненном пике, который нация переживает как любой растущий организм, это мировое господство. У всех. А у русских национальная идея другая – не допустить реализации всех остальных национальных идей.

Из своей последней поездки в Белоруссию я вынес вот какую мысль. Надо сделать делом всей жизни - без всякого насилия убедить, именно убедить три славянских народа вернуться назад в одно государство - Великую Русь. Пусть Киевскую, пусть Московскую, пусть Минскую. Не важно. Главное, чтобы это было единое государство. Потому что у белорусов нет того, что есть у русских, а у нас – нет того, что есть у них. По отдельности мы неполноценны, мы не выполняем свою миссию охранителя Европы.

Мы много раз доходили до середины Европы и всегда волной откатывались назад. Ни одна нация в жизни не откатилась бы с завоеванных территорий. Англичане до сих пор по этому поводу ностальгируют. У меня есть друг англичанин, он говорит: «Настоящий англичанин начинает свое утро не с овсянки, настоящий англичанин подходит к карте и переставляет флажок – на сколько расширилась или уменьшилась империя». Вот это суть англичанина. Они наши враги, если можно так сказать, а вообще у меня как христианина врагов нет, есть просто недопонимающие.

Вы полагаете, что ваша идея славянского единства осуществима?

Почему нет? У любого человека, я уверен, есть огромный внутренний потенциал, просто мы не умеем им пользоваться. Если мы поставим что-то своей сверхзадачей, мы всех победим. Причем без всякой крови, опираясь на симфонию душ. Вот я и езжу сейчас с вечерами, чтобы объяснить людям, что это возможно. Конечно, славянская идея – это мое личное. А речь вообще о человеческих возможностях, о том, что мы перестали мечтать, стали машинами. Это сверхпосыл моих литературных вечеров, с которым я выступаю и в Таллинне.

У нас вас знают больше как актера. Скоро должен выйти фильм «Чапаев Чапаев», где вы сыграли Василия Ивановича. Когда ожидается премьера?

Не знаю. Режиссер — Виктор Тихомиров. Это один из великих «Митьков». Я думаю, что предпремьерный показ уж был, просто в силу занятости я не мог быть там. Физически не мог.

Но вы видели фильм целиком?

Нет, не видел. Скорее всего, куплю его просто на диске. Я замкнул себя в самые разные обязательства. Вот сейчас занимаюсь озвучиванием мультфильма.

Какой мультик у вас сейчас на озвучке?

«Снежный Король», это продолжение «Снежной Королевы». Полюбился почему-то главный герой - Тролль.

Вы папа с большим стажем, определяет ли это интерес к подобной работе для детей, или же вы просто сами еще ребенок в душе, и вам эта работа в удовольствие ?

С одной стороны, как отец ты обязан присутствовать на всяких детских мероприятиях, находить возможность и время. А с другой стороны, честно говоря, когда я формировался как ребенок, таких мультиков-то и не было, а когда они появились, я уже взрослым был. Симпсонов я не застал, зато я уже знал «Ледниковый период», мне дети открыли. А «Ледниковый период-4» я вообще озвучивал. Мне больше всего нравится эта белка с орехом, ее вообще можно вместо Микки Мауса на ногу татуировать.

У вас при всей вашей занятости остается время на детей?

Это моя трагедия. Я приезжаю домой вечером. А у них точно такая же логика, что и у меня - логика свистящей стрелы: либо так, либо никак. Но они понимают, что у меня деятельный период жизни, и они меня поддерживают, не сетуют. Ну а если сетуют, то в шутку. Они сами хотели бы жить деятельно.

Вы можете сказать, что и сами чему-то учитесь у детей?

Дети – это чудо. В современном обществе мы, взрослые, постоянно пытаемся их скорректировать, это правильно. У нас это задача, это опция, таким образом мы проявляем свою любовь. Но мы им не доверяем. И они это, как зверьки, чувствуют, и поэтому нет контакта.

Почему мало снимается детских фильмов? Потому что люди не понимают, что любят дети. А дети любят, чтобы их понимали, чтобы воспринимали как личностей. Мы не доверяем детям, боимся, что если мы будем доверять им, то лишимся каких-то своих прав. Мы в себе не уверены.

Мы мало уделяем им времени. Мало даем им возможности чисто семейного контакта, что очень важно. Любое общество начинается с семьи. Что вовсе не означает демократии. Вновь вернусь к монархической нотке. Я стою в магазине, рядом со мной стоит барышня, такого интеллигентного вида, блондинка, а рядом на полу волтузится, визжит ребенок. Он хочет робота, а она кокетливо – видит меня, вспоминает, что я артист – кокетливо так говорит: «А как бы вы поступили на моем месте?» Я говорю: «Вы знаете, я бы его ногой, под живот, он улетел бы в стенку соседнего универмага».

Я не могу себе представить, чтобы мои дети вели себя так. Не потому, что они зашуганные. Они, наоборот, нахальные у меня. А потому, что это невозможно.

Я привык детям доверять. У нас очень хороший юмор. Они со мной отсмотрели все, что должны посмотреть дети, чтобы знаете, замкнуть их психику, все, чем можно бравировать в компании. Они уже знают, кем хотят быть.

Дочь Евдокия перешла в школу, которая прикреплена к Первому медицинскому училищу, чтобы потом стать врачом. Дочка Варя – отличница, решила пойти в колледж сестер милосердия. Я спрашиваю: «Варя, в чем логика?» - «Оттуда берут без экзаменов в любой медицинский. А потом пойду в Военно-медицинскую академию имени Кирова». Я говорю: «Зачем туда-то?» А она говорит: «Все очень просто. Во-первых, там дедушка учился. Во-вторых, любой врач, если он приедет из-за границы, должен сертифицироваться, а военные врачи – нет, потому что у них большой опыт солдатиков резать». Парадоксальная логика.

Или другой пример парадоксов детской психологии. Я решил «включить отца». Спрашиваю у Дуси: «Евдокия, расскажи мне о своей мечте». Она говорит: «Зеленые наушники». Я говорю: «В каком смысле? Может, что-то великое, самолеты, далекий космос, великая любовь». «Нетт, - говорит. - Зеленые наушники». Я говорю: «Мотивируй». А она говорит: «У меня зеленый плеер. Зачем я тебя буду обманывать? Вот я дорасту до определенного возраста, вот тогда и скажу, о чем мечтаю. А сейчас я просто о зеленых наушниках мечтаю».

У детей есть все. И они это понимают. И знаете, я с такой радостью вижу, что они без всяких там наркоманских и алкоголических историй, что они целомудреннее. И такая простая мысль, что девица должна выходить замуж девственницей, не вызывает буйного хохота. А это очень хорошо, мне это прямо как елей на сердце.