Российский актер, исполнивший главные роли в фильмах «Шпион», «Гарпастум», «Мы из будущего» и «Легенда № 17», сыграл Фердинанда в спектакле «Коварство и любовь», показанного в Таллинне в рамках фестиваля «Золотая Маска в Эстонии».
Данила Козловский мечтает сыграть Рудольфа Нуриева
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Данила Козловский – звезда российского театра и кино. К своим 28 годам он успел многое, причем в самых разных областях: с одной стороны, он играет Шекспира и Шиллера, с другой – активно снимается, причем не только в России, но и в Америке. О разных аспектах своей карьеры артист рассказал в интервью «ДД».
На провокации никто не ведется
– Спектакль Льва Додина «Коварство и любовь» по классической драме Шиллера – это театр сопереживания, в отличие от современного «театра провокации». Актриса Дарья Мороз сказала в интервью «ДД», что театр сопереживания мертв. Вы согласны?
– Мягко говоря, я в корне с этим не согласен. Эта тенденция мне непонятна, неинтересна – и, по-моему, совершенно бесполезна. Она ведет к новому витку эпатажа, не более. Никто на эти провокации не ведется. Они не вызывают чувств, в них нет откровений. Это, простите, не духовная пища, которая людям необходима – особенно сегодня. Сейчас в театре не принято играть, переживать, быть настоящим на сцене, заставлять людей плакать, смеяться, выходить из театра обновленными, эмоционально выпотрошенными. Хотя я думаю, что это как раз предназначение театра. «Коварство и любовь» воздействует на зрителя так, что он выходит из театра другим, и мне таким театром заниматься намного интереснее. Рано или поздно все эти этапы – провокационный, шмигационный, фигационный – пройдут. Это мода, не более. И люди вернутся в театр за сопереживанием. Один американский артист сказал: если зрители плакали, смеялись и в финале были счастливы, значит, я выполнил свою работу. Вот это – мой театр... Конечно, есть масса актеров, которые плачут на сцене, а зрителя это не трогает. Но когда это точное попадание в образ, когда актерская игра достоверна, когда я верю артистам, переживаю вместе с ними – это же прекрасно!
– Фильмы с вашим участием российский зритель принимал по-разному: «Шпион» по роману Бориса Акунина в прокате провалился, а «Духless» по книге Сергея Минаева – нет. Почему? Российский зритель не готов к киномиксовой эстетике а-ля «Бэтмен» в сочетании с Гитлером и Сталиным?
– «Шпион» – это эксперимент, а «Духless» – фильм более привычный. Он снят в редком для наших кинематографистов американизированном стиле, у нас так редко умеют снимать, но сама история зрителю ближе, к тому же это экранизация популярной книги. «Шпион» – это для меня нечто новое, очень интересное. Да, в большом прокате его постигла коммерческая неудача – подчеркну, в большом прокате: потом «Шпион» успешно продавался на дисках и занял по популярности 14-е место среди двух тысяч картин на известном американском сайте, а значит, картина так или иначе находит своего зрителя... Но в прокате мы больших денег не заработали. Может быть, рекламную кампанию стоило сфокусировать на том, что это комикс, а не историческое кино. Многие не поняли, что это комикс, что Гитлер говорит по скайпу, что за моим героем Егором Дориным следит камера наружного наблюдения, что дерется он не как советский боксер, а как Рой Джонс. И, конечно, зритель пока не привык к игре в пространстве той эпохи, очень для нашей страны важной, – недаром «Сталинград», снятый в более классической манере, собирает сейчас огромную кассу.
Иногда лучше попоститься
– В «Легенде № 17» вы сыграли Валерия Харламова. Нужно ли для того, чтобы воссоздать образ легендарного хоккеиста, любить хоккей?
– Достаточно было полюбить сценарий. Я правда плакал, когда его читал. Я очень люблю жанр спортивной драмы и, когда смотрел американские ленты в этом жанре, думал о том, чтобы в России кто-нибудь снял такое кино. И что было бы совсем замечательно, если бы я сыграл там главную роль. Плюс моя любовь к конькам и ко льду – я люблю играть в хоккей. Очень многое совпало. Не было такого, что я – поклонник оперы и балета, а мне предлагают хоккей, коньки, клюшку и потную раздевалку...
– При этом вы – поклонник балета и мечтаете сыграть Рудольфа Нуриева...
– На то есть три причины. Первая и главная – тема внутренней свободы. Сам факт побега Нуриева за границу говорит о многом. Вся его жизнь – это безумная дорога, на ней были разные знаки, но дорога эта – к свободе. Отсюда – все его поступки и особенности личности, огромное желание жить – и осознание того, что второго шанса не будет. Тема внутренней свободы – очень актуальная и важная и в нашей стране, и в мире. Вторая причина – да, я люблю балет, и мне хочется, чтобы в российском кино появился достойный фильм о балете. И третья – меня интересует личность Рудольфа Нуриева, в которой сочеталось абсолютно несочетаемое.
– В свете российского закона о запрете пропаганды гомосексуализма снять такое кино будет непросто.
– Все знают, что Нуриев был гомосексуалистом. Это не главное, но, конечно, это то, что его во многом определяло. Он это в себе чувствовал, и, опять же, понимал, что в СССР он жить не сможет. И – да, у нас, к сожалению, какие-то средневековые законы. Но что ж делать.
– Вы как-то сказали: «Сериалы бывают те еще, но ты либо не снимайся в них, либо не презирай то, что делаешь». С таким подходом вы наверняка отказываетесь от многих ролей...
– У меня есть определенные принципы, есть какие-то цели, которые я перед собой ставлю, – и стараюсь их достигать. Идеальной карьеры не бывает, но, мне кажется, карьера артиста – это не те роли, на которые он согласился, а те, от которых он отказался. И в какой-то момент лучше попоститься. Не бояться, что тебя забудут, не пригласят и так далее. Понятно, что, как говорят англичане, it's all about balance – все дело в балансе. Тут нужно быть аккуратным и гибким. Я совсем не против работы в сериалах, тем более что сейчас уровень телесериала в мире возрос до высот просто невероятных. Вопрос в сценарии, в режиссере, в компании. К счастью, у меня есть возможность отказываться от того, что мне не интересно и не имеет ни художественной, ни профессиональной ценности. Пока есть, а что будет завтра – я не знаю.
В Америку я не уеду
– Молодые россияне часто говорят, что в России сейчас власть творит нечто такое, с чем надо бороться любыми средствами. Как это ощущаете вы?
– Я вижу опасные тенденции – я же не идиот и не в замкнутом пространстве живу. Я живу в своей стране... Где, может быть, бесполезно смотреть новости, все больше напоминающие образцы советской тележурналистики, но есть Интернет. «Закон Димы Яковлева», закон о гомосексуальной пропаганде... Это все страшно, да. Я не могу сказать, что я революционер. Просто не надо бояться говорить об этих вещах. Это и есть патриотизм – когда ты видишь недостатки и не боишься с ними бороться. А не национализм, который навязывается сверху.
– Вам повезло сняться в американском кино, причем не в артхаусе, а в «Академии вампиров» по фэнтезийному роману Райчел Мид. Тяжело ли играть по голливудским правилам? И, кстати, были ли в «Академии вампиров» русские стереотипы?
– Русских стереотипов не было... Да, впервые за долгое время в американском кино появился русский good guy, хороший парень, и это – одна из главных ролей. Сначала на роль Дмитрия Беликова пробовались американские и британские артисты, меня пригласили в последний момент. Эти съемки для меня – фантастически интересный опыт. И очень непростой. Ты без переводчиков 24 часа в сутки находишься в абсолютно другой ментальной и языковой среде. Но мне повезло – я работал с суперпрофессиональной командой и невероятно талантливыми актерами – Зои Дойч, Люси Фрай, Гэбриэл Бёрнс, Ольга Куриленко...
– Российский актерский бэкграунд вам не мешал? Все-таки в театре вы играете куда более глубокие роли.
– Я против ироничного отношения к «Академии вампиров». Книга Райчал Мид – современная беллетристика, очень хорошо написанная, бестселлер в своем жанре. У нее 35-миллионный фанклуб от Америки до Японии. Кроме того, играть надо по возможности разное. Дмитрий Беликов – это не очередной штамповый русский с сальными волосами и сильным неприятный акцентом, угоняющий самолет, распивая при этом водку. Это хорошо написанная роль романтического героя с интересной внутренней драматургии..
– Если «Академию вампиров» ждет успех, вы будете продолжать карьеру в Голливуде? Пока это не удалось ни одному русскому актеру – ни Савелию Крамарову, ни Валерию Николаеву...
– Я не собираюсь уезжать в Америку. Я русский артист, у меня есть уникальная возможность работать с очень талантливыми людьми в России. Но мне хочется быть интернациональным жанровым артистом с возможностью работать в России, Америке, Англии, где-то еще. На дворе XXI век, мир открыт – и работать нужно там, где тебе хочется.
Справка «ДД»:
Данила Валерьевич Козловский родился 3 мая 1985 года в Москве. Занимался танцами и вокалом, играет на саксофоне и альте. В течение шести лет учился в Кронштадтском морском кадетском корпусе. В 2007 году окончил актерско-режиссерский курс (педагог Лев Додин) Санкт-Петербургской театральной академии, играет в Петербургском академическом малом драматическом театре – Театре Европы.
Сыграл более чем в двадцати кинолентах, среди них – «Гарпастум» (2005; премия «Белый слон»), «Мы из будущего» (2008; премия кинофестиваля «Созвездие»), «Распутин» (2011), «Шпион» (2012), «Духless» (2012; премия Национальной академии кинематографических искусств и наук России «Золотой орел» и номинация на «Нику»), «Легенда №17» (2013), «Дубровский» (2013), американский фильм «Академия вампиров» (выйдет в 2014 году).
В 2013 году стал «человеком года» по версии журнала GQ.