Это случилось в новогодние праздники. Мне нужно было в аптеку. Обслуживала меня молодой провизор, на бейджике у нее на халате было написано ее имя — Наталья. «Tere! — Tere!» Я попросил по-эстонски то, что мне надо было. Меня поняли и положили на прилавок упаковку таблеток. Я заплатил, получил чек об оплате. Казалось бы, можно уходить из аптеки. «Head aega! — Head aega!» Но все-таки праздники на дворе...
На прощание решил сказать на родном (вероятно) языке провизора: «С наступающим!». Православное Рождество было еще впереди. Ответ, прозвучавший с небольшим акцентом, последовал именно такой, какой подразумевает эстонская традиция: «Heid pjühi!». То, как Наталья это произнесла, прояснило для меня нечто очень важное, а именно — к чему привела нас так называемая политика интеграции.
Говорю «так называемая», поскольку преимущественно она проводилась с позиции власти или народа-хозяина, а не как открытый диалог с языковой общиной, у которой своя богатая культура. Это «Heid pjühi!» несло в себе и уважение, и готовность к общению, но в то же время — и осторожность, если не сказать старательность с некоторым оттенком страха. Кто знает, а вдруг я из Языковой инспекции и проверяю ее уровень владения госязыком? И на всякий случай она продолжает даже неофициальное общение в требуемом формате, не переходя на другой язык.
Может быть, то, что на мой счет возникли какие-то подозрения, это всего лишь моя фантазия. А на самом деле Наталья просто искренне поздравила меня с праздниками. И этим пожеланием она словно разрушила ту стеклянную стену, которая отделяет эстоноязычную часть общества от русскоязычной. Но как бы там ни было, в тот момент я был вынужден признать, что атмосфера недоверия, невзирая на 20-летний процесс интеграции и оптимистичную риторику политиков, никуда не исчезла.
Подтверждение этому я нашел, и когда читал сурово реалистическую исповедальную книгу Катри Райк о городе-государстве под названием Нарва. Словно символ закулисья нашего государства, куда не умеют и не хотят заглядывать. Катри Райк пишет, как, заходя в салон красоты, она говорит «Здравствуйте!» и ей в ответ звучит «Tere!», о том, что владение языком означает идти навстречу местным русским.
Выходя из аптеки, я подумал, что именно эта простая формула «С наступающим! — Häid pühi!» могла бы служить началом любого начинания под вывеской интеграции. Ни один закон никого не сделает своим. И слово «мы» говорят не только по-эстонски.