История эта произошла в Таллинне в те времена, когда русский еще оставался языком межнационального общения, но уже выполнял и функции языка общения межгосударственного: в середине 1990-х годов.
Международный оговор
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Английский тогда лишь набирал силу, и не вся молодежь постсоветского пространства владела им в достаточной степени. Да впрочем, когда это языковой барьер являлся достаточным препятствием для тех, кто действительно хочет пообщаться?
Лето и коньяк
Погожим летним днем две старшеклассницы-эстонки, Блондинка и Шатенка, сидели в кафе, а за соседним столиком попивал кофе с коньячком молодой и красивый армянин по имени Авак (имя изменено). О том, кто на кого обратил внимание первым, история умалчивает, но через какое-то время они уже сидели вместе и общались на русском языке, которым владели с разной степенью свободы.
Но взаимопонимания достичь сумели: в процессе совместного распития алкогольных напитков молодые люди почувствовали друг к другу симпатию непреодолимой силы и решили продолжить знакомство в другом месте. Авак вызвал такси, в которое веселая компания погрузилась и отбыла к нему на квартиру, где распитие продолжалось, но без особого фанатизма.
Во всяком случае, ни память, ни ноги никому не отказали, и ближе к вечеру Блондинка вспомнила, что у ее отца сегодня день рождения, соберутся гости, а это значит, что нужно срочно возвращаться домой. Шатенке же торопиться было некуда. Отец – дело святое, поэтому Авак не просто вышел Блондинку проводить, а купил ей для папы букет цветов, посадил ее в такси, заранее оплатив дорогу, а сам вернулся домой, где его ждала вторая девушка. И случилась между ними небесная любовь в самом земном ее проявлении.
Гордость и предубеждение
Тем временем, добравшаяся до дома Блондинка встретила на лестнице мать своей подруги. «А где моя Шатенка? – поинтересовалась та. – Вы же вроде вместе гулять уходили?» – «О, не волнуйтесь, – гордо ответила то ли наивная по молодости лет, то ли утратившая бдительность под влиянием коньяка девушка, – с ней все в порядке. Мы познакомились с замечательным армянским парнем, и она осталась у него в гостях».
Мать Шатенки была трезва как стекло, а в силу возраста подвержена определенным стереотипам. «У армянского парня? – возопила она. – В гостях? Моя несовершеннолетняя дочь? Да он же ее изнасилует!» Блондинка тут же внезапно вспомнила все, чему ее учили с детства: с незнакомыми мужчинами не знакомиться, а познакомившись, домой к ним не ходить. И поняла, что мать подружки права на сто процентов: точно изнасилует, если уже не... «Где она? – продолжала соседка. – Немедленно говори адрес!» И бросилась звонить в полицию.
К звонку отнеслись серьезно: шутка ли – опоенная заморским зельем школьница в квартире человека, который вообще может оказаться маньяком-педофилом? И по адресу выехало сразу несколько машин. «Полицейские прибыли на место, установили, что искомая квартира находится на первом этаже, стали дом окружать, поставили на уши соседей, мигалки крутятся, руки вверх – красота», – так описывает происходившее один из очевидцев.
Чувство и чувствительность
В самом адресе к этому моменту уже произошло все, что произошло, и влюбленные, как это случается, проголодались. Поэтому Авак отправился в магазин за продуктами, а обнаженная (лето, жарко ведь!) Шатенка осталась его ждать. Не запертую на замок дверь она закрыла на цепочку: вдруг кто войдет, а барышня неглиже.
И вот сидела она в ожидании милого друга, размышляла об извилистых тропах, которыми ходит любовь, как вдруг услышала за окном шум – сирена какая-то, голоса, люди бегают, да еще и синий свет мигает. Сначала Шатенка решила от раздумий не отвлекаться, но потом ей стало интересно. Поэтому она открыла окно и в чем была – то есть ни в чем – высунулась наружу. И тут же узрела под окошком полицейского.
Бедняжка даже не успела спросить, что случилось, как он крикнул ей «Давай сюда скорее!» и подставил руки. А девушки – они какие? Мужчина руки подставил – надо прыгать, потому что другого шанса может и не быть. И Шатенка сиганула. А уже в машине, после короткого разговора, поняла, что дело плохо: родители в курсе. И поэтому на вопрос, не изнасиловали ли ее, ответила утвердительно. Да-да, обманом заманили, силком затащили, а потом и обесчестили. Авака дома полицейские не дождались и объявили в розыск.
Доводы рассудка
Не дождались они его по простой причине: к дому он подошел как раз в то время, когда Шатенка выбрасывалась из окошка первого этажа в надежные полицейские руки. И увидев эту картину, заподозрил неладное. Справедливости ради стоит заметить, что Авак сравнительно недавно вернулся из мест заключения, в которые попал за хулиганство, поэтому, хотя вины за собой и не чувствовал, с полицией предпочитал не встречаться.
Парень ушел на нелегальное положение, и в чем его подозревают, узнал только через пару дней, когда полицейские явились по месту его работы. Но самым большим шоком для него явилось то, что Шатенка оказалась несовершеннолетней: девушка, равно как и ее подруга, выглядела значительно старше своих семнадцати лет.
Работал Авак у хороших знакомых, которые знали, где он прячется, но парня не выдали, а наняли Адвоката. Тот встретился с беглецом, выслушал его и посоветовал сдаться: все равно поймают, а если он не врет, то отсидеть придется только до суда. «Если в деле об изнасиловании экспертиза чистая, на этом всё и кончается, – говорит Адвокат. – Я ему поверил, и стали мы ждать результатов экспертиз».
Свою роль сыграл и осмотр места происшествия: вся одежда, включая нижнее белье, аккуратно повешена, следов крови нет, предполагаемый насильник в квартире отсутствует, дверь заперта изнутри, окна нараспашку – беги не хочу. Кроме того обнаружили свидетелей того, что в такси Шатенка впорхнула добровольно, из него же у дома Авака добровольно выпорхнула...
Уехал по-английски
«Потом подоспели и результаты экспертиз, – рассказывает Адвокат. – Признали, что она выглядит старше своего возраста, не обнаружили ни единого доказательства того, что половой акт был насильственным, зато установили, что девица не являлась таковой вот уже два года как. Что, кстати, явилось шоком для ее родителей.
На суде вообще был цирк. Судья просит рассказать Шатенку, как все было на самом деле, та отвечает:
– Выпили кофе. И я спросила: можно, мы с тобой в кровать пойдем? Он говорит, можно.
– А что было потом?
– Выпили еще, и он сказал, что в магазин пойдет.
– А вы?
– А я его спросила, можно, мы потом опять в кровать пойдем?
– Почему вы не убежали, когда он пошел в магазин?
– Но он же обещал, что второй раз в кровать пойдем, вот я и ждала...
Все чуть не упали. И как в этой ситуации поступить? Дело получило широкий резонанс, парень уже три месяца в камере предварительного заключения отсидел, где его сильно избили. Сажать нельзя, отпускать – как-то неловко. И тут вспомнили, что вроде бы он ее еще «до того» за грудь трогал. Ага! Судья спрашивает девицу, оскорбилась ли она. Та отвечает: „Да, я как бы оскорбилась. Но сначала, а потом – нет”. Ну и влепили ему за оскорбление три месяца, которые он уже отбыл».
Почему девушку не привлекли за оговор? А это дело частного обвинения, от которого Авак отказался. Он хотел только одного – максимально быстро уехать домой, поэтому и «оскорбление» признал, и сказал, что сам виноват: в паспорт Шатенки не посмотрел.
«Но эта девушка так и не поняла, что натворила. И на суде перестала хихикать, только когда ей разъяснили, какими могли быть последствия для нее лично, если бы Авак обратился в суд: срок или штраф. Тем более, ее возмущенные родители сказали, что штраф платить не будут – пусть сидит. Кстати, через неделю после суда я встретил ее в городе вместе с подружкой, Блондинкой. Они ко мне: ой, здравствуйте, а где Авак? Я отвечаю, мол, уехал вашими молитвами. И слышу: ну вот, а мы попрощаться хотели... Ну что ты тут будешь делать?»
И правда, что?