Добро пожаловать в село Мужичи!

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Фото: Андрей Бабин

Это горное селение в Сунженском районе Ингушетии в последние годы не раз упоминалось в сводках новостей. И всегда в них фигурировали банды боевиков, стрельба, смерть... Неужели больше ничем не интересны Мужичи?

С трассы Ростов – Баку мы свернули направо, и дорога стала забирать все выше, вот она уже извивается серпантином среди поросших лесом гор, хотя и не очень высоких.
А вот и Мужичи, куда мы направляемся. Это довольно большое селение, расположенное в долине реки Асса. В нем насчитывается около 2000 жителей, примерно 250 дворов. Пересекающая населенный пункт дорога – его главная улица. Гуляющие по ней коровы – очевидно, обычное явление. Небольшие улочки отходят также налево и направо.

Путь к совершенству

Самое оживленное место в селе – средняя школа, расположенная в одноэтажном белом здании. День выдался погожий, и во время перемены дети выбегают на улицу.


Сюда-то нам и надо. Большая группа учеников этой школы под руководством педагога Айны Мусаевны Аушевой всю неделю ездила за пятьдесят километров в Назрань, чтобы принять участие в мастер-классах по изготовлению поделок из дерева, которые давал руководитель MTÜ «Союз ремесленников Ида-Вирумаа» Сергей Окунев из Нарва-Йыэсуу (см. «День за Днем за 15.02.2014).

Хотя, как призналась Аушева, зимой добираться до города нелегко, к тому же большинство родителей живут бедно, а за автобус надо было платить, так как школа не могла позволить себе такие расходы.

Айна Мусаевна – завуч, по образованию она биолог, но преподает, так уж получилось, рисование, черчение и труд. Будучи, по ее словам, потомственной портнихой, взяла на себя еще и кружок «Умелые руки», основные направления в котором – рисование, лепка, шитье и вышивание. По окончании программы в Назрани Айна Мусаевна пригласила нас посетить школу в Мужичах. Учатся в ней на сегодня 287 учеников.

Здесь тоже прямо в фойе состоялись практические занятия, к которым подключились и ребята, которые не ездили в город. Всего в школе учится около трехсот учеников.


Все стены в фойе увешаны всевозможными материалами. Одна тематическая подборка, посвященная массовой депортации ингушей, озаглавлена «Скорбный 1944-й в памяти навсегда» (см. «День за Днем» за 22.02.2014). Другая группа материалов снабжена шапкой «Ислам – путь к совершенству».

Ученики изучают этот путь в рамках школьной программы – с пятого до выпускного класса два часа в неделю. В учительской преподаватель этой дисциплины Магомед Арапханов как раз готовился к очередному уроку, листая учебник на арабском языке.

Хотя в расписании этот предмет называется «история религий» (во множественном числе), педагог, недавний выпускник Ингушского исламского университета, признался, что львиную долю времени он уделяет исламу, а с другими религиями учеников знакомит бегло. Да и по форме одежды, типично мусульманской, он меньше всего напоминает учителя муниципального образовательного учреждения.

Магомед Арапханов уверяет, что дети изучают ислам охотно, наиболее старательные участвуют в олимпиадах. И как успехи? «По-разному бывает, – уклончиво отвечает педагог. – Если успешно, радуемся, если не очень – огорчаемся».

Имени Серго Орджоникидзе

Преподаватель истории религий – молодой человек, по возрасту чуть ли не во внуки годится своему коллеге, который тоже в это время был в учительской. Учитель географии Ахмед Бадулович Далахов – уникален в масштабах даже не Ингушетии, а, наверное, всей России: всю сознательную жизнь, вот уже 57 лет, он работает в этой школе. Ахмед Бадулович рассказывает все новым и новым поколениям учеников о дальних странах, а для него, как он признался, нет на планете милее уголка, чем родные Мужичи и окрестности. Уезжать куда-то и мысли не было.

«Школа сейчас, пожалуй, самый крупный работодатель в Мужичах, – говорит он. – В советское время, конечно, было получше с работой. Здесь поблизости был леспромхоз, швейная фабрика, еще что-то. Сейчас ничего этого нет. Но как-то крутятся люди, у всех свои хозяйства».

Послышалось характерное тарахтенье вертолета, а вскоре и сам он показался в зоне видимости из окна, низко пролетев поблизости. «Это нас так охраняют», – пояснила одна из учительниц. Дело было незадолго до Олимпиады, а поскольку до Сочи отсюда не так далеко, повышенные меры безопасности распространялись и на этот регион, и без того неспокойный, по крайней мере, до недавнего времени.

Если в поисковую систему ввести запрос «село Мужичи», она выдаст множество ссылок, но при ближайшем рассмотрении выясняется, что в них фигурируют в основном две новости. Первая – в июле 2008 года на это село напала банда боевиков, и в результате были расстреляны трое местных жителей (в том числе 38-летний учитель начальной военной подготовки Хусен Торхшоев) и обчищен продуктовый магазин.

Вторая – в апреле 2011 года в окрестностях Мужичей проходила спецоперация по ликвидации банды боевиков под предводительством одиозного Доку Умарова – того самого главаря боевиков, о гибели которого недавно сообщили в очередной раз. Но местные жители сами об этом не рассказывают. Только Айна Мусаевна Аушева обронила, что некоторые все еще боятся ездить к ним в село, особенно летом, когда окрестные леса покрываются густой зеленью.

«Да, было», – скупо сказала по поводу трагических событий Хадижат Долакова, директор и экскурсовод местного Музея имени Серго Орджоникидзе. Этот музей, основанный в 1940 году, является филиалом Государственного музея краеведения Ингушетии и находится в бывшем здании Дома культуры, а самому зданию больше ста лет. В двух шагах от него – судя по ее опрятному виду, новая или недавно обновленная мечеть. Музей не только носит имя пламенного революционера и красного героя Гражданской войны, но и посвящен самому Серго Орджоникидзе. Хотя сейчас вроде бы не принято особо почитать этих героев.

От слова «лужа»

«С этим человеком связана целая страница истории Мужичей, почему же мы должны ее вырывать и забывать?» – задается риторическим вопросом Хадижат Долакова.


Она уроженка Мужичей и постоянно здесь живет, уезжала только на учебу в Краснодарском институте культуры.
Гораздо охотнее, чем о драмах и трагедиях нашего времени, Хадижат рассказывает об истории родного села.

Первый из трех разделов экспозиции – сугубо краеведческий. Здесь собраны предметы быта, украшения, оружие, принадлежавшие местным жителям в глубокой древности. Некоторые экспонаты датируются III-IV веками до нашей эры.

Село Мужичи было основано в 1886 году, когда потомок здешних галгайцев, как называют горцев-ингушей, по имени Мовли-Хаджи Котиев построил здесь первый дом, а потом стал созывать своих сородичей. Одна учительница в школе объяснила, что название села происходит от ингушского слова «муж», которое на русский переводится как «лужа». Якобы на месте будущего села была огромная лужа.

«Можно и так сказать, – согласилась Долакова. – Или, может, „пойло” – точнее». В любом случае имеется в виду соленый теплый источник, он и сейчас сохранился при въезде в село. А окончание «че», которое преобразовалось в «чи», означает «место».

Другой раздел экспозиции посвящен детско-юношеским годам Серго Орджоникидзе, а еще один – той части его биографии, которая связана непосредственно с этими местами.


«Орджоникидзе с товарищами воевал здесь с белой армией Деникина и преградил ей путь на Грозный, – рассказала Долакова. – Некоторое время он скрывался в нашем селе у местных жителей. Этот дом сохранился. И имена людей, которые укрывали Серго, тоже известны – Магомет Хакиев и братья Идрис и Элберт Гандаровы, которые, рискуя жизнью, во всем помогали Серго и его товарищам. Деникинцы обещали большие деньги тому, кто выдаст Орджоникидзе, и угрожали расправой, но никто его не выдал. Люди пошли за Серго, потому что жили бедно и верили, что при советской власти жизнь настанет счастливее».

Нестеровские казаки

Хадижат Долакова с гордостью за земляков говорит, что жители Мужичей отважно воевали и на легендарной горе Шипка, освобождая болгар от турецкого ига, и в китайском Порт-Артуре против японцев, и, конечно, во время Великой Отечественной войны.

И с болью – о черной странице в истории родного села: депортации 1944 года. Треть жителей села в ссылке или по дороге умерли, а само село после депортации было заселено пришлыми людьми и переименовано в Луговое. К счастью, впоследствии справедливость была восстановлена и историческое название селу вернули.

На прощание Хадижат порекомендовала обязательно приехать в Мужичи летом, когда здесь особенно красиво. «Кстати, Дом отдыха при въезде в село как был, так и сейчас принимает гостей, так что милости просим», – добавила она.

Директор-экскурсовод уверяет, что музею жаловаться на отсутствие посетителей не приходится, заказывают и коллективные экскурсии, учителя регулярно приводят группы школьников.

Словно в подтверждение ее слов, через некоторое время у музея притормозила машина и двое мужчин направились к дверям. Увы, опоздали немного, музей закрылся на обед.


А интерес у них был, как выяснилось, очень конкретный. Точнее, у одного из мужчин. «Мой отец – ветеран войны, – рассказал Бекхан, как он представился. – Прошел ее всю, а два года служил в заградотряде. Да, в заградотряде! – повторил он решительно, словно сразу пресекая возможное напоминание, что, мол, неоднозначную репутацию имеют эти подразделения. – Война была, и такие отряды тоже были нужны. Кстати, отец вынес однажды с поля боя раненого бойца, они встречались после войны. Был награжден орденом Славы...»

В Музей Серго Орджоникидзе его привела большая неприятность. «У нас в Доме культуры висел портрет моего отца, и вдруг пропал, и никто ничего не знает, – объяснил Бекхан. – Может, тоже решили, что раз в заградотряде служил человек, то теперь не место ему среди ветеранов? Посоветовали здесь спросить. Может, в этот музей передали портрет, или подскажут что...»

Откуда он? «Мы – нестеровские казаки, – ответил Бекхан. – Слышали о таких?» Нет, не слышал. «По крайней мере так нас, старых жителей Нестеровского, называют те, кто поселились у нас позже».

Узнав, что я из Эстонии, Бекхан рассказал, что кто-то из его старших родственников, сосланных в Казахстан, женился там то ли на эстонке, то ли на латышке. «Фамилия ее была, если не ошибаюсь, Казлаускайте», – сказал Бекхан. Я сказал, что в таком случае она, скорее всего, была литовкой.

«Ах, так? Ладно, нам пора. Будете у нас в Нестеровском – заходите в гости!» – сказал он на прощание и сел в машину.
Нестеровское – недалеко отсюда. Мы проезжали его позже. Но в гости к тамошним казакам – как-нибудь в другой раз.

Комментарии
Copy
Наверх