Беспокоить прах павших – кощунство. Переносить могилы и памятники можно только в самых крайних случаях, причем публично и с соответствующими почестями.
Семилетняя холодная война
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
В переносе Бронзового солдата и праха похороненных на Тынисмяги крайней необходимости не было. На этом настаивала только небольшая, но горластая и агрессивная группа национал-озабоченных отморозков. Опросы показывали, что большинству таллиннцев этот перенос не нужен.
Из искры возгорелся холод
Можно предположить, что высшие силы наказали власти за надругательство над памятником, превратив в посмешище возведенный на площади Вабадузе уродливый «торшер», спроектированный томными юношами, которые явно умели пользоваться только ножницами, клеем и линейкой (но им покровительствовал министр Аавиксоо). Поломки этого памятника стали притчей во языцех, а вид его только портит окружающий пейзаж.
Беспорядки «бронзовых ночей» были явно спровоцированы властями. В частности, соцдемом Юри Пихлом. Полицейский строй на Тынисмяги, барьеры, вытеснение толпы в боковые улицы... Если Пихл не знал, что в такой ситуации любая искра может вызвать пожар, то он профан. Если знал – то негодяй.
Но сейчас важнее задуматься над последствиями «бронзовых ночей». Они разом разрушили с такими трудами налаживавшееся внутреннее спокойствие в обществе. Восстановили друг против друга две общины. Развязали семилетнюю «холодную войну» между ними. (Слава Богу, что только холодную!)
Намеренно ли правительство Андруса Ансипа раскололо общество? Опять же ответ двоякий. Если непреднамеренно, то они кретины. Если намеренно – то подлецы.
В апреле 2007 года кризиса еще не было. Но признаки его приближения были заметны. Западные экономисты предупреждали, что финансовый пузырь в конце концов лопнет. Следовательно, можно было прогнозировать падение жизненного уровня, рост безработицы, общее недовольство.
Смягчить ситуацию можно было двумя способами. Либо специальными социальными программами, либо переводом стрелок с бездарного правительства, не способного не только исправить положение, но и дать народу хоть какую-то надежду на свет в конце туннеля, на мнимых «виновников».
На разных льдинах
Расколотое по национальному признаку общество не в силах объединиться против правительства, даже если интуитивно чувствует, что оно ведет государственный корабль прямиком на рифы. В пассажирском трюме идет постоянная свара, и никто не в состоянии подойти к штурвалу и твердым голосом сказать: «А ну-ка, дай порулить!».
Напуганный и загнанный в тупик народ не сумел даже как следует протестовать против Закона о трудовом договоре, который позволил работодателям увольнять людей в любой момент, известив их эсэмэской и выплатив мизерное выходное пособие. В любой цивилизованной стране волна народного недовольства смела бы такое правительство – причем без всяких эксцессов, совершенно легально, мирными демонстрациями, пикетами и петициями. У нас ничего подобного не произошло, всего-то состоялся довольно скромный митинг на Тоомпеа, да соцдемы с сожалением вышли из тройственной коалиции – не из сочувствия к трудящимся, а потому что европейские социалисты в противном случае поняли бы, что социал-демократического в этой партии – только название.
Андрус Ансип, как известно, оставался премьер-министром дольше любого другого главы правительства Эстонии. Именно благодаря тому, что он – в прошлом функционер КПЭ – хорошо усвоил только один принцип: divide et impera (разделяй и властвуй). И умел только одно это. Но в данной ситуации этого хватило. Он бы и сейчас правил, не соблазнись значительно лучше оплачиваемым постом еврокомиссара (хотя еще неизвестно, получит ли).
Раскол в обществе проявлялся на всех уровнях. Это заметно хотя бы по такому барометру общественного мнения, как комментарии на интернет-порталах. Конечно, далеко не все и даже не большинство населения думает так, как комментаторы. Техника в руках варвара – кусок железа, а Интернет в руках духовного люмпена – суковатая дубина. Маргиналы-комментаторы чрезвычайно активны, и в этом можно убедиться что на эстоноязычных порталах, что на русскоязычных. Но эту злобу опять-таки спровоцировали действия правительства в «бронзовые ночи».
Семь лет – один ответ
К тому же в рамках этой «семилетней холодной войны» развязали наступление на гуманитарные потребности русского населения реформисты с IRL (а теперь с соцдемами, которые ничуть не лучше, может, даже хуже, так как деятели IRL рубили правду-матку с фельдфебельской прямотой, а нынешние партнеры Реформы вешают столько демагогической лапши на уши обывателя, что некоторые верят им).
Если до весны 2007 года уничтожение русского среднего образования висело отдаленной угрозой, а многие обыватели смотрели на эту перспективу с оптимизмом Ходжи Насреддина (к названному сроку кто-то из нас умрет: либо я, либо эмир, либо ишак), то теперь не-эмиры из министерства образования засучили рукава и принялись за дело, нимало не заботясь тем, сколько талантливых молодых людей в итоге будет потеряно для Эстонии.
Менее заметна, но не менее болезненна диверсия в другом секторе гуманитарной сферы – театральной. Ненавидевший Русский театр всеми фибрами своей души министр Рейн Ланг назначил директором совершенно непригодного для этого поста Тыну Ленсмента, дал ему полный карт-бланш – и в итоге сегодня русский зритель отвернулся от Русского театра. Тем самым убивают двух зайцев: со временем можно будет заявить, что если в театр люди не ходят, то можно его закрыть, а здание использовать для какой-нибудь иной надобности – и лишить людей духовной подпитки, которая им необходима. (Только не в виде «Вавилонских башен» или «Любви и информации»!)
Семь лет существует раскол. Семь лет правительство, не сделавшее ничего для народа, удерживается у власти: персоны в министерских креслах меняются, суть одна. И это – самый плачевный итог «бронзовых ночей».