Франко-бельгийская картина «Два дня, одна ночь», вошедшая в конкурсную программу Канн, стартовала и в Эстонии.
Кино для людей без принципов
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Сюжет полуторачасового фильма братьев Дарденнов очень прост, даже незамысловат. Однажды в пятницу Сандра (Марион Котийяр) получает известие о том, что ее рабочее место сокращают. Муж Сандры (Фабрицио Ронджоне) зарабатывает немного, у пары двое детей, которых надо кормить, к тому же Сандра не так давно лечилась от депрессии – и тут такой удар. Обстоятельства увольнения не радуют: начальство поставило коллег Сандры перед выбором – либо она сохранит рабочее место, либо каждому заплатят премию размером 1000 евро. Судьбу женщины решило голосование. При поддержке подруги Сандра вымаливает у начальства разрешение провести голосование заново в понедельник. «Два дня, одна ночь» – это время, которое есть у женщины, чтобы кого-то хоть в чем-то переубедить.
Собственно, всё. Весь фильм Сандра ездит от одного коллеги к другому и произносит один и тот же вымученный, вызубренный текст. Коллеги реагируют по-разному. Один мужик рыдает, когда ему открывают глаза на несправедливость. Другой дает от ворот поворот – тысяча евро на дороге не валяется, у нас уже все распланировано. Третий соглашается переголосовать, за что получает гаечным ключом по голове от собственного сына – у того имелись свои виды на премию. И так далее. Такая вот квинтэссенция унижения, обнажающая, извините за марксистские речи, самую суть капитализма: чуть прижмет – и человек человеку всегда будет волк, вампир и гад. Спасти могут какие-то моральные, в частности, религиозные принципы – да только у кого они есть? Особенно когда 1000 евро на кону.
Не важно даже, найдется ли в коллективе из 16 человек девять праведников или нет. В этом фильме никто не стреляет, не сражается с зомби, не спасает мир, но бездны разверзаются такие, что смотреть на Сандру с каждой минутой все страшнее. И не смотреть нельзя – такие бездны слишком знакомы большинству из нас.
Некоторым, может быть, только по кино (счастливцы!). В фильме Кристофера Нолана «Темный рыцарь» (из бэтменовской франшизы) есть сцена, в которой злодей Джокер запирает две группы людей в разных помещениях и вручает каждой пульт с кнопкой, при нажатии которой, говорит он, взорвется другая группа. Кто первый решится – тот и выживет. (Потом выясняется, что это ложь: нажавший кнопку подорвет свою группу, не чужую.) «Два дня, одна ночь» при всей несхожести реалистического кино с супергероическим рассказывает, по сути, о похожей коллизии. Как сказал в свое время фантаст Орсон Скотт Кард, ответ на «выбор Джокера» для человека морального может быть только один: пульт с кнопкой нужно немедленно сломать или выбросить.
Ясно, что в ситуации, когда нас ставят перед аморальным выбором, аморален тот, кто навязывает нам такой выбор; проще говоря, тот, кто искушает. Понятно и то, что хороший человек должен отказываться от самого выбора, причем сразу, без раздумий, иначе ты теряешь само право считать себя хорошим человеком. Но при капитализме аморальный выбор есть везде и всюду. Мало кому удается не следовать популярному правилу «каждый за себя, а Бог за всех». Виновна, по сути, сама система. Во всяком случае, виновны те, кто систему – в таком бесчеловечном виде – насаждает, говоря, что альтернативы нет. Отсюда недалеко уже и до (закройте ваши уши) революции...
На деле, конечно, далеко. Нравственная глухота, присущая многим героям этого фильма, – явление весьма распространенное. И потом, одно дело, если вы на эту премию планируете поехать в отпуск, и совсем другое, если эти деньги нужны, чтобы оплатить образование ваших детей. Сандра все это понимает и на своей правоте не настаивает. Отчаяние копится в ней стремительно; даже непонятно, как Марион Котийяр удается сыграть человека, высыхающего изнутри, теряющего внутренний свет на наших глазах. В сорок восемь часов безнадежной попытки выжить укладываются нервные срывы и попытка самоубийства. Понятно, что Сандра проиграет, даже выиграв, – она проиграла заранее, в абсолюте: «Как я буду смотреть в глаза людям, голосовавшим против меня? Как я смогу с ними работать?»
И хотя в фильме это не проговаривается, вывод прост: надо менять систему. Хотя бы снизу; хотя бы понемногу, «с точностью до человека», который отказывается столкнуть ближнего в пропасть. Увы, такие фильмы снимают во Франции и Бельгии, а не в Эстонии. У нас о подобной проблематике не принято и задумываться. У нас и так все хорошо. У нас принято ехать искать работу в Финляндию, но голосовать все равно за нынешнюю власть. Не дай бог вам прослыть тут социалистом. Ну или просто человеком с принципами.