На минувшей неделе эстонские СМИ обсуждали катастрофу парома «Эстония», дискриминацию пожилых людей и повышение минимальной зарплаты, но и о местных русских не забывали.
Триумф титульной воли
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
В Õhtuleht в рубрике «За и против» обсуждался вопрос «Оправдается ли создание русскоязычного телеканала?». Главред газеты «Северное побережье» Эрик Гамзеев полагает, что любое лыко, помогающее русскоязычным Эстонии интегрироваться, будет в строку, но с оговоркой: «Есть опасность, что канал посчитают пропагандистским». По словам Гамзеева, кроме нового канала для интеграции можно использовать и имеющиеся русские СМИ, например, то же «Северное побережье».
Преподаватель Таллиннского университета Виталий Белобровцев считает, что «времени и денег слишком мало... Меньшая проблема – это кадры. Если каналу дадут достаточно денег, кадры, может, и найдутся. Большая проблема – в том, сможет ли канал привлечь зрителя. Ее одними деньгами не решишь, властям придется совершить телодвижения, чтобы показать русским: государство поворачивается к ним лицом. Что это будет действительно телеканал для русских, а не пропагандистское ТВ против российской пропаганды».
Ну а пока власти повернуты к нам не совсем лицом, верить им и правда странно.
Тренируй свое сочувствие
В Postimees социолог Юхан Кивиряхк пытается донести до общественности простую мысль: при интеграции нужны такт и время, иначе получится не умная интеграционная политика, а «триумф воли» (отсылка к фильму Лени Рифеншталь о берлинской Олимпиаде 1936 года, восхваляющему нацизм). Начинает автор с простой параллели: как в царской России географию преподавали школьникам на русском, отчего Йоозеп Тоотс лишь через полгода после окончания школы узнал, что Земля круглая, так и сегодня «юные русские Тоотсы» считают ворон в окошке, потому что ни вот столечко не понимают, что вещает на эстонском географичка Анна Михайловна. На эстонском, ибо этого требует закон, – невзирая на то, что «такое потемкинское преподавание никого эстонскому не научит».
Причем, отмечает Кивиряхк, закон на деле дает школам право ходатайствовать о продолжении преподавания на русском, и 15 русских гимназий подобные ходатайства в 2011 году подали, но «министры образования от IRL сочли, что ударно продавить свою политическую волю важнее, чем уроки географии». Нынешний министр образования Осиновский распорядился составить отчет об успешности реформы; поводом послужило и то, что весной выпустились первые русские гимназисты, три года слушавшие 60 процентов уроков на эстонском. Из отчета следует, что формально цель достигнута, но связи между переходом на частичное обучение на эстонском и уровнем знания этого языка нет. Учителя и ученики недовольны учебными материалами, которые создавались для учеников с родным эстонским и слишком сложны, а адаптированных материалов никто им не предложил. Ученики, сознающие необходимость учить эстонский, считают реформу дискриминационной и унизительной.
Географию Кивиряхк привел в качестве примера неслучайно – все отмечают, что преподавать ее на эстонском без толку; 44 процента учеников оценивают свои знания по географии как плохие или скорее плохие. Рабочая группа при Таллиннском университете рекомендовала исключить географию из списка предметов, преподаваемых на эстонском, – пусть и временно. Кивиряхк предполагает, что та же беда – с обществоведением. «Зачем писать об этом в эстоноязычной газете – это ведь “для нас” чужое горе, да? – спрашивает он. – Я считаю, что и эстонский читатель мог бы потренировать сочувствие и представить себе, могут ли дети, учась на чужом языке, уяснить нюансы истории, географии, природо- и граждановедения...»
Расти, зряплата, расти
Предстоящие парламентские выборы, как обычно, дают надежду всем тем, кто нищенствует, получая минимальную зарплату. Да, она у нас не самая низкая в Европе – в Латвии и Литве, Чехии и Словакии, Венгрии и Румынии дела обстоят хуже, – но все страны, на которые мы хотим равняться, нас обгоняют. Политики уже эксплуатируют тему минималки в хвост и в гриву.
«Едва глава соцдемов Свен Миксер успел огласить идею увеличить минималку до 800 евро, как его поддержали центристы. По словам Юри Ратаса, за пять лет минималка должна удвоиться... Осталось подождать, какая партия предложит больше», – пишут редакторы Õhtuleht. Вспоминают они и призыв бизнесмена Индрека Нейвельта довести минимальную зарплату до 1000 евро, оговариваясь, что предприниматели сочли оный призыв утопическим, да и от 800 евро не в восторге: правительство хочет поднять минималку в 2015 году на 35 евро, следуя пожеланиям Центрального союза работодателей. Õhtuleht ждет конкретики: за счет чего увеличивать-то?
«Ни единой конкретной мысли, как столь быстро увеличить зарплату, не навредив экономике, у политиков нет, – подводит черту Eesti Päevaleht. – Экспорт, инновации, увеличение прибавочной стоимости, более эффективная работа – эти слова может сказать каждый... Принудительное увеличение минималки чревато массовым закрытием малых предприятий, жутким удорожанием или исчезновением многих бытовых услуг. Это если контролировать исполнение закона а-ля Германия. Если а-ля Греция, то есть почти не контролировать, – возникнет теневая экономика». Газета считает, что разумная цель – 500 евро к 2017 году; все, что больше, – чистый популизм.
Бедняки, от вас одна инфляция!
Точку зрения бизнеса представляет в Õhtuleht пиарщик Янек Мягги, сообщающий читателям, что «минимальная зарплата по натуре – социалистическая, а по духу – коммунистическая» (вот где ужас-то), и что «проблема не в том, что бизнесмены желают поработить людей, а в том, что они не могут реализовывать товары и услуги по адекватной цене». Пожалеем бедных бизнесменов! Они не виноваты: «Эстония – только что окончивший университет специалист, который считает, что должен бы возглавить правление фирмы и получать за престарелого собственника все его дивиденды. И летом три месяца скользить по волнам, а зимой три месяца кататься на лыжах. И никак иначе. Но даже если у нас есть знания, у нас нет понимания, опыта, круга знакомств, тренированности... Эстонии всего 21 год».
Почему наш нежный возраст мешает поднять минималку? Потому что, ясен пень, «простым людям» надо впахивать больше за меньшие деньги, чтобы бизнес продал продукт подороже – и соблаговолил тогда поднять трудяге зарплату. Мягги против перераспределения доходов между богатыми и бедными: «Если муж отдает зарплату жене (как в Японии), это не значит, что доход семьи увеличивается». Поэтому пусть богатые и дальше богатеют, а бедные – наоборот. С этими бедными вообще одни проблемы: «Конечно, Миксер прав, когда говорит, что более высокая зарплата именно бедных людей сразу вернется в экономику. Но при этом возникнет инфляция, которая уменьшит покупательную способность. Получишь прибавку в 10 процентов, а цены поднимутся на 12 процентов – и никакой пользы. Из-за богатых инфляция возникает куда в меньшей степени, чем из-за бедных, – богачи зарабатывают значительно больше, чем тратят. А бедняки еще наберут кредитов и бросят их в инфляционную топку, и ценность денег уменьшится».
В этих словах – вся социально-экономическая идеология нашей страны. Не дай бог бедные станут чуть богаче! Нет уж – оградим их от этого кошмара, тогда и деньги богачей не обесценятся, и всё у них, богачей, будет хорошо. Никого не тошнит? Ну да, мы же привыкли.