Разделом имущества занимаются обычно после развода. Делить же земельный участок часто приходится совершенно посторонним людям. И еще не факт, что длящаяся десятилетие эпопея закончится так, как планировалось изначально.
Нет, не разделим!
7 марта 2015, 11:46
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Жили-были одноклассники, Лена и Володя. Лене достался от родителей участок земли в садовом кооперативе в Какумяэ с построенной на нем дачкой. Участок вроде бы не очень большой, но и немаленький – 1850 квадратных метров. Рядом с ним – такие же большие наделы, а через дорогу – по теперешним меркам крошечные – по 600 квадратных метров и даже меньше. И пришел в 2004 году Володя к Лене, и сказал: давай, говорит, Лена, я куплю у тебя часть участка, большой мне не по карману, а такой в самый раз. Оформим, разделим, построю я там для своей семьи небольшой домик, и будем соседями.
Было ли получено устное разрешение?
Сговорились на 400 тысячах крон. За 300 тысяч родители Владимира продали свою квартиру, передав деньги сыну, 80 тысяч было накоплено, а оставшуюся сумму выплачивали по частям. Сделку купли-продажи оформили у нотариуса. В правильных дробях право собственности на недвижимость выглядело следующим образом – 2/3 и 1/3. А на бумаге участок был поделен так: Владимиру отошло 1030 квадратных метров, Елене – 720, как раз та часть, на которой стояла дача. Есть и чертежи, и планы.
Деловые партнеры, из одноклассников превратившиеся в сособственников и соседей, стали действовать дальше: нужно было узнать, как оформить раздел территории, чтобы сособственность превратилась в две собственности. И отправились они в таллиннский Департамент городского планирования, где, как удалось выяснить впоследствии, занимавшая в то время должность заведующей отделом Пыхья-Таллинна и Хааберсти Алисе Лаанемяги, посмотрев документы, сказала: ОК, заказывайте детальную планировку, а потом и землю разделим, и второй дом построить разрешим.
На детальную планировку земельных участков обычно уходят годы. Такова практика. Бюрократический аппарат движется медленно и со скрипом, требуется куча согласований, дорогостоящие архитектурные проекты тоже не за один день рождаются. Прошло 11 лет, а воз и ныне там. Вернее не воз, а участок. Он по-прежнему один на двоих. На части, принадлежащей Елене, стоит та же дача, только она немножко выросла и покрылась новой крышей. На двух третях Владимира складированы строительные материалы.
Почему так безрадостна картина? Место-то изумительное – до моря рукой подать, остановка автобуса рядом с калиткой, строй себе новый дом и радуйся жизни, ведь участок покупался явно не для того, чтобы держать там штабель старого кирпича.
Но Владимир Хомышак, принесший в редакцию толстую пачку проектов, нотариальных договоров и деловой переписки с инстанциями, не выглядит счастливым землевладельцем. Не веря больше никому и ничему, он записывает на диктофон не только все заседания в Департаменте городского планирования, которые созывают с завидной периодичностью, но и частные беседы с соседями, и ведет строгий учет всем документам. Не удивлюсь, если окажется, что наш разговор записывали два диктофона – мой и его. Мой – для работы, а его – на всякий случай.
Здравствуйте, дачники!
«Чиновники меняются. Я не помню их фамилий и не знаю их полномочий. Получается, что слово районного архитектора ничего не стоит. Десять лет назад говорили, что можно строить, теперь говорят, что нельзя. Откуда мне было знать, что устного согласия официального лица через 11 лет будет недостаточно? Я-то думал, что все просто – купил участок и строй себе дом...» – сетует Владимир.
Вполне естественно, что, устав в течение десятилетия толочь воду в бюрократической ступе, бывшие одноклассники разругались. Владимир начал искать несоответствия в предоставленных Еленой нотариусам данных о ее семейном положении и сомневаться в правомочности освобождения ее от земельного налога, а Елена, как утверждает Владимир, напоминает ему о его славном неформальном прошлом и наличии близких друзей в спортивных костюмах и кожаных куртках. Вы понимаете, да?
Тут еще другие соседи, по мнению Владимира, при строительстве своего дома залезли на его территорию аж на 38 сантиметров, на что даже есть геодезическая метка. Но в ответ на устные претензии Хомышака, на диктофонной записи слышно, как сосед повторяет одно слово: «Письменно! Письменно!» И ссылается на плохое знание русского языка. Этим же соседям мешают гости Владимира, которые любят жарить на его территории шашлыки и щеголять голыми торсами, украшенными красивыми татуировками с православными куполами.
Так что налицо добрососедские отношения и тесное сотрудничество на ниве всеобщего благоденствия в одном отдельно взятом квартале чудного местечка под названием Какумяэ. К этой идиллии можно добавить дрязги Владимира с МуПо, которая регулярно просит то подстричь траву (а тот отвечает, что нет сарая, где можно было бы спрятать косилку), то заказать услуги мусорной фирмы (а он аргументирует тем, что у него нет на участке дома, а значит, нет и бытового мусора).
В ответе на одно из последних писем Владимира, которые он регулярно засылает в Департамент городского планирования, черным по белому написано: «Вы пишете, что в 2004 году вам разрешили разделить участок, однако целью детальной планировки, которая была инициирована по вашему ходатайству и начата в соответствии с распоряжением мэрии Таллинна № 2072 от 02.11.2005, было определение границ участка и выдача разрешения на строительство двухэтажного дома». Всё. Оказалось, что делить участок в 2004 году никто не просил. Владимир продолжает утверждать обратное.
«Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно», – сказал бессмертный классик Михаил Юрьевич Лермонтов.
И опять про белого бычка
Грустно, что для многих инстанций оказываются непонятными человеческие взаимоотношения сособственников недвижимости. Чиновникам кажется логичным, когда владеющий земельным участком человек продает или дарит часть своего имущества родственнику – свату или брату. Тогда подаренную мысленную часть недвижимости в реальную обычно превращать не собираются: люди живут себе в одном доме, хозяйство ведут общее. В нашем же случае Елене, продавшей 2/3 своего участка в сущности совершенно постороннему человеку, Департамент городского планирования предлагает сломать ее дачу и построить парный дом, в котором она, по мнению департамента, должна жить в полной гармонии с семьей Владимира на общем участке, возделывать общий урожай и стричь общую травку в пропорции два к одному, так как, повторим, у Владимира – 2/3 земли, а у Елены – 1/3.
А Хомышак так и не может понять, почему участок до сих пор представляет собой одно целое. За 11 лет никто не удосужился объяснить землевладельцу, почему, собственно, ему отказывают в официальном разделе земельного участка. Причем объяснить так, чтобы он понял! Ну вот такой он непонятливый, Владимир Хомышак, который из-за своего земельного надела готов идти на конфликт со всем миром.
В редакции прочитана вся его переписка с чиновниками, прослушаны фонограммы собраний в Департаменте городского планирования, на которые приглашался и Владимир, но разговор на которых велся исключительно на эстонском языке, которого Владимир, мягко говоря, не понимает. В частности, на одном из заседаний ему объяснили (на госязыке, разумеется), что на той стороне улицы Какумяэ, где находится мысленная часть его участка, все наделы – примерно одной площади, около 2000 кв. м, и дробить их участок в связи с этим не разрешается, так как это нарушит целостность застройки и понизит рыночную стоимость недвижимости.
На другой стороне улицы, да, есть маленькие участочки, но так сложилось исторически, их таковыми приватизировали. С 2004 года много воды утекло, приоритеты поменялись, так что не обессудьте. И опять, как рефрен: «Мы не запрещаем вам строиться! Стройте парный дом на две семьи, или на одну, как вам удобно, высотой до пяти метров. А в придачу – сарай площадью 25 метров и подсобное строение до 20 кв. м, где можете разместить и туалет. Пожалуйста, мы вам разрешаем!»
Еще в октябре 2011 года на очередном заседании Департамента городского планирования архитектор Сийри-Манну Сумберг сказала (цитирую диктофонную запись – В.К.): «Конечно, идеальным вариантом было бы построить посередине этого красивого участка с наклонным ландшафтом один большой красивый дом, но ситуация такова, какова есть на сегодняшний день. Поэтому предложить этим людям снести старую дачу и построить один дом – нереально. Они не миллионеры. История продолжается с 2004 года, и я с печалью смотрю, как они бьются и ничего не получается».
И в самом деле, для того, чтобы купить часть участка, как мы уже знаем, пришлось продать квартиру родителей Владимира. На вырученные за продажу деньги Елена отремонтировала свою дачу. Если бы Хомышаку разрешили строить, на продажу была бы выставлена его квартира в Ыйсмяэ – этого хватило бы на начало строительства. Чтобы закончить дом, они планировали продать и квартиру жены. Уж точно не миллионеры.
Товарищ не понимает!
«Я не понимаю, что мы неправильно сделали, и не собираюсь отступать. У меня 2/3 участка, и я хочу строиться», – заявляет Владимир. Он считает, что градостроительные приоритеты ни при чем, а им не разрешают разделить недвижимость только потому, что на участок кто-то положил глаз: то ли соседи, то ли муниципалитет. Он согласен, чтобы у него забрали его 2/3 и «дали» ему под строительство свободный участок такой же площади. Это, конечно, наивно, но если в одном человеке сочетаются детская наивность, юридическая неподготовленность, языковая беспомощность и непоколебимое упрямство, с ним и впрямь трудно договориться.
Елена, соседка и сособственница Хомышака, более реально подходит к ситуации: «Я не могу заставить чиновников разделить участок, от меня тоже ничего не зависит, как и от него. Лично я не имею ничего против того, чтобы Владимир строил дом на своей земле, но насколько я понимаю, сейчас это невозможно. Очень печально, что чиновники не видят в нас людей, а отказывая, прикрываются интересами города. Я несколько раз записывалась на прием к г-ну Сависаару, но мне отвечают из его приемной, что мэр меня не примет, так как мой вопрос находится в компетенции Департамента городского планирования, а там с нами не хотят говорить по-русски и не могут ничего толком объяснить. Что же нам делать? Где искать справедливости?»
Но дело не только в характере активного землевладельца: видимо, именно особенностями характера чиновников Департамента городского планирования можно объяснить тот факт, что они не только не ответили на запрос газеты, но и не отреагировали на просьбу «ДД» о встрече с главным архитектором Таллинна Эндриком Мяндом и заведующей строительным отделом Хельви Корк. Мянд не ответил и на телефонный звонок журналиста. Да, Департамент уже раз десять отвечал Хомышаку письменно, растолковывая и буквально разжевывая по-эстонски: нет, не разделим – и точка. А он шлет и шлет новые письма. Если бы мы сами выслушали чиновников, мы бы им, может, и посочувствовали бы, но… Очевидно, что Хомышак так просто не остановится. И не говорите потом, что вас не предупреждали.
«Уже пошли разговоры, что я и не собирался строить дом, а хочу устроить на участке платную стоянку для велосипедов. А хоть для самолетов! Если бы я этого хотел, я бы подал соответствующие документы. А я вместо этого прошу только одного: разделить участок, сделать из него два – мне и Елене! Если у сособственников конфликтная ситуация, то о каком совместном проекте может идти речь? Да и все соседи против меня! Им не все равно, кто находится у меня на участке, как мои гости разговаривают, есть ли у них татуировки... Будто у соседей свет клином на мне сошелся! Когда меня допекают, я начинаю бороться, и, вы знаете, мне эта война уже начинает нравиться. У меня много знакомых спортсменов, владельцев клубов. Много друзей – выходцев с Кавказа... Они любят приезжать ко мне в гости, жарить шашлыки на моем участке. У меня много друзей, я очень общительный человек! Друзья-спортсмены будут переодеваться у меня на участке и ходить к морю тренироваться. Конечно, может возникнуть конфликт, но это будет уже не мой конфликт, а конфликт соседей со спортивным клубом, и никто не знает, чем он закончится... У меня возможностей много, я не тороплюсь».
Какой вывод можно сделать из этой истории? Покупка земельного участка, оформление детальной планировки, получение всех согласований, строительство на нем и эксплуатация строений требуют не только финансовых вложений, не только грамотно проведенной нотариусом сделки, не только заключения договора с профессиональным архитектором, но и элементарного здравого смысла: а смогу ли я вынести это бремя? А что касается раздела участка, находящегося в совместной собственности Елены и Владимира, то прогноз на сегодня самый неутешительный. Кто сможет воздействовать на чиновников, чтобы те, в виде исключения, удовлетворили ходатайство сособственников какумяэской недвижимости? Во всяком случае, редакция продолжает ждать от Департамента городского планирования четкого ответа: могут ли Владимир и Елена надеяться на раздел их совместной собственности.