Пятьдесят оттенков Власти

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Кристиан (Джейми Дорнан) и Анастейша (Дакота Джонсон): она его любит, он хочет 
отхлестать ее по попе.
Кристиан (Джейми Дорнан) и Анастейша (Дакота Джонсон): она его любит, он хочет отхлестать ее по попе. Фото: wikimedia.com

Псевдоэротическая драма «Пятьдесят оттенков серого» про девушку, в которую влюбляется миллионер-садист, внезапно оказалась метафорой о сладком обаянии подчинения.

Псевдоэротическая – потому, что кино у режиссера Сэм Тейлор-Джонсон вышло слишком пуританским: пару раз показывают девушку неглиже, но скорее мельком, про мужика и говорить нечего. Любители клуб­нички, впрочем, разочаровались еще бумажной версией «Пятидесяти оттенков», и немудрено: этот роман англичанка Э.Л. Джеймс начинала писать вовсе не как пособие по садомазохизму, а как фанфик (вторичное любительское сочинение) по мотивам вампирской саги «Сумерки». Итогом стала книга, в которой эротики было на порядок меньше, чем страданий героини, честной девицы, хотевшей большой и чистой любви, но полюбившей себялюбивого козла с кожаными плетками в чулане.

Доминантность и подчинение

Фильм довольно-таки рабски следует сюжету книги, местами чуть его упрощая, но не настолько, чтобы из кинотеатров убежала в слезах многомиллионная армия поклонниц книжки (видимо, точно таких же честных девиц, которым точно так же не повезло с их козлами). Операторская работа оставляет желать лучшего. Да и актерские работы выдающимися не назовешь – что Дакота Джонсон, воплотившая ту самую несчастную Анастейшу, что Джейми Дорнан в роли обаятельного BDSM-щика Кристиана Грея –  играют отнюдь не гениально, ну да чай не «Гамлет».

Правда, есть в фильме и более глубокие слои. Скажем, параллели с «Гордостью и предубеждением»: Дорнан очень похож на молодого Колина Фёрта, игравшего в британском сериале по Джейн Остин мистера Дарси, а Дакота Джонсон немного смахивает на Лиззи Беннетт. Более того, Дженнифер Эль, исполнявшая в том сериале роль Лиззи, тут играет мать героини. В какой-то момент миллионер спрашивает у зазнобы, изучающей английскую литературу, кто у нее любимый автор. «Томас Гарди», – отвечает она, пунцовея. «А я бы поставил на Джейн Остин», – говорит Грей, хищно раздевая студентку взглядом.

Но бог с ними, с «Гордостью и предубеждением»; кабы мисс Остин узнала, что ее остроумный роман аукнулся таким вот торжеством садомазохистской серости, она завертелась бы в гробу пропеллером. Что может оправдать появление данного фильма – так это (нечаянная?) метафора, благодаря которой скучноватое кино превращается во вполне смотрибельное. Главное – поскорее просечь, что «Пятьдесят оттенков серого» повествует не о страданиях молодой дуры и не о полсотне способов получить оргазм, поря и хлеща партнера, а про то, как нормальных людей искушает Власть в лице сильных мира сего – что в тоталитарном обществе, что в обществе потреб­ления, которое по сути своей не менее тоталитарно.

Государству посвящается

Это раньше, когда все верили в Бога, Власть как-то скрывала свои противо­естественные порывы. Сейчас все откровеннее и, как бы это сказать... юридически корректнее, что ли. Собственно, бытующий тут у нас термин JOKK, аббревиатура от juriidiliselt on kõik korrektne  (юридически все корректно), отсылает ровно к тому же явлению.

В фильме это выглядит примерно так: «Я хочу трахнуть тебя жестоким образом. Ты соглашайся! Давай я тебе подарю что-нибудь. Любишь Гарди? Держи первое издание “Тэсс из рода д’Эрбервилей”. И вот тебе автомобиль. И на вертолете я тебя прокачу. И на самолете! Я что хочешь для тебя сделаю. И, ты учти, все будет только по согласию. Контракт подпишем. Вот он, ты его изучи. Я туда внесу любые изменения! И ты не пугайся. Сначала я тебя просто трахну. Потом трахну более жестоким образом. А потом еще более жестоким. Чтоб ты привыкала. Называть меня, кстати, надо “господин”. Тебе хорошо? И я сам решу, куда тебе ехать и чем заниматься. Ты теперь моя. Тебе хорошо. Привыкнешь. “Господин” – не забывай, и ты будешь ждать меня голой на коленях, когда я велю. Тебе так понравится! Нагибайся...»

Механизм искушения людей Властью универсален; в концентрированном виде его реализовал Третий рейх, за считанные годы приучивший нормальных немцев к мысли, что таких же, как они, людей можно превращать в рабов, пытать и убивать. Поразительным образом фильм «Пятьдесят оттенков серого» рассказывает о том, как стал возможен Холокост. А вот так и стал: если действовать умело, постепенно, аккуратно, чередуя кнут и пряник, страх и материальные ценности, многих из нас можно приучить к любой мерзости.

И мы будем свято верить, что у Власти на деле доброе сердце и она все делает правильно, а что плетки и ремни в «комнате удовольствий» висят – так нас же порют (а) небольно и (б) из большой и чистой любви. Мы будем надеяться, что новый кесарь откажется от своих привычек и перестанет обращаться с нами как с рабами. Наша любовь его изменит!

Оставьте всякую надежду. Соглашательство всегда кончается одинаково: изобьют и вые... Да, именно.

Комментарии
Copy

Ключевые слова

Наверх