В созвучии с классическим вопросом «быть или не быть» (в данном случае — принимать беженцев или не принимать) идут вечные русские: «кто виноват?» и «что делать?»
Так ли мы на самом деле великодушны и развиты?
Возникшая после Второй мировой войны антиколониальная система международного порядка и экономические проблемы в развивающихся странах привели к политической и военной нестабильности в Африке и на Ближнем Востоке (откуда и пошли волны беженцев). При этом даже обывателю понятно, что основной целью любой власти является установление контроля за распределением ресурсов. Если бы я ассоциировал себя с государством (это уже личное дело каждого), первым делом спросил бы: «А причем здесь наша Эстония?»
Мы, конечно, входим в НАТО и ЕС, члены которых любят поучаствовать под разными предлогами в ближневосточных и североафриканских заварушках, но эти регионы от Эстонии очень далеки. Можно также говорить о том, что Эстония относится к развитым странам, а старшие должны помогать младшим, но разве много успешных людей помогает менее успешным? Да и нашу развитость можно поставить под сомнение. Под сомнение можно поставить и независимость Эстонской Республики, в случае, если беженцы будут приняты, невзирая на общее (общественное и парламентское) недовольство, в знак проявления солидарности с позицией Брюсселя. С учетом роста популярности в Европе радикальных партий, в том числе и у нас, это проявление добродетели (а может и игра в добродетель) может недобро аукнуться Эстонии.
Мне близок гуманизм Олеси Лагашиной, и я согласен с ней по многим пунктам, что касается ксенофобии, неустроенности, проблем беженцев, да и с тем, что нужно быть просто человеком. Но надо честно спросить себя: хватит ли у нас духа быть Человеком с большой буквы, если мы до сих пор не можем изжить русско-эстонский конфликт? Так ли мы на самом деле великодушны и развиты, а если нет — зачем врать себе и другим? Мне одному кажется, что европейская цивилизация в последнее время перебарщивает с эрзац-христианскими ценностями?