Политолог Калифорнийского и Тартуского университетов Рейн Таагепера пишет, что в последние десятилетия в его американской альма-матер значительно изменился расовый состав студентов, но на университетской культуре это почти не сказалось.
Рейн Таагепера: Цвет кожи и язык
4 июня 2015, 00:00
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Когда 45 лет назад я стал преподавать в Калифорнийском университете, это был «белый» вуз. Теперь там преобладают люди с темным цветом кожи или раскосыми глазами. В моем студенческом городке Ирвайне среди студентов представителей белой расы всего около двадцати процентов.
Значительная часть студентов имеет латиноамериканские корни. Довольно много студентов из Вьетнама, их родители в 1970-е годы бежали от коммунизма. У моего лучшего на сегодня докторанта индийские корни. Примерно такую же картину я наблюдаю в торговом центре района, в котором живу.
Как это отразилось на культуре? Практически никак. Языком общения по-прежнему остается английский. Шекспир и все прочие великие англо-американские деятели являются составной частью высокой культуры.
Телевидение предлагает каналы на разных языках: испанском, японском, армянском… Но телеканалы, транслирующие передачи на английском языке, смотрят все. На улицах и в магазинах преобладает свойская манера общения, удивляющая тех, кто приезжает из Европы.
Университет находится в районе, где проживает средний класс. В бедных районах и трущобах совсем другой стиль. Полвека назад в районе Лос-Анджелеса, где расположен Эстонский дом, обосновались корейцы и мексиканцы. Дома пришли было в упадок, сады превратились в заросли. Но район возродился, люди нашли работу, пустили корни, и от запустения не осталось и следа. Просто невероятно, как может измениться цвет кожи, а все остальное остаться прежним. Еда вот только стала более разнообразной.
Незаметно эти изменения затронули всю страну. Сегодня в США у половины деятелей, которых показывают по телевизору, облик, который еще 50 лет назад удивил бы. Но если закрыть глаза, то ни в манере общения, ни в поведении не почувствуешь никакой разницы. Открываешь глаза, и на лице человека, отличающегося от тебя иным цветом кожи или разрезом глаз, видишь знакомое выражение – язык тела един для всей Америки. И общество продолжает существовать. Остаются предубеждения, связанные с расовыми различиями, но их корни уходят в далекое прошлое и никак не связаны с мигрантами, приехавшими в страну в последние годы.
Как относиться к эмигрантам? Неужели они потому уезжают из своей страны, что не смогли справиться с проблемами в привычном для них обществе? Если поводом для отъезда является желание добиться чего-то большего в жизни, то уезжают в основном как раз наиболее активные. Наверняка те разнорабочие-филиппинцы, которые обосновались в Лос-Анджелесе, были в своих деревнях в числе самых работящих. Трудолюбивые и деятельные люди пускают корни в США, а страны, из которых они уезжают, теряют таланты.
Если смешение рас не приводит ни к чему хорошему, то почему тогда американский народ, в котором смешались все цвета кожи, преуспевает? Если уж на то пошло, то в жестоком мире дворняга смешанных кровей имеет больше шансов на выживание, чем чистопородный пудель.
Конечно, в США процесс вливания в общество идет проще. С одной стороны, английский разговорный язык довольно прост, грамматика языка, родившегося в результате смешения в свое время французского и англосаксонского языков, отличается такой же простотой, как эстонский язык прибалтийских немцев. С другой стороны, в США приезжают выходцы из столь разных стран, что вопрос о едином языке, на котором могли бы все общаться, просто не стоит. Кроме того, этот смешанный язык стал международным языком общения, что является сильным доводом в пользу его освоения. Ко всему прочему в США спокойно относятся к языковым ошибкам.
Для Европы характерна довольно односторонняя миграция, в большинстве своем мигранты являются выходцами из Африки, из стран, где исповедуют в основном ислам. Это снижает возможности для адаптации, особенно, если общество не прощает приезжим того, что они говорят на языке новой родины с ошибками. Можно подумать, что несчастные люди, бегущие из родной страны на утлых суденышках, в большинстве своем представители самых низких слоев общества. Но часто это как раз люди, которым было что терять, они имели достаток и получили образование. Те самые таланты, которых и искать не надо.
Трудно устоять перед искушением возвести барьер на пути иммиграции. Но никакие барьеры не помогут, особенно, если демографическая ситуация в стране оставляет желать лучшего. Природа не терпит пустоты. Значит, остается одно: поощрять миграцию из стран, в которых не исповедуют ислам и в которых не говорят по-английски, т.е. из Латинской Америки и Восточной Азии. В таком случае общим языком общения станет исконный язык нашей страны. А если слишком беспокоиться о цвете кожи, можно и без родного языка остаться.