На краю жизни

Ирина Каблукова
Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Андрей Головань когда-то был спортсменом эстонской сборной. 
Сегодня от той жизни остались лишь воспоминания и медали.
Андрей Головань когда-то был спортсменом эстонской сборной. Сегодня от той жизни остались лишь воспоминания и медали. Фото: Лийс Трейманн

Бывший спортсмен-инвалид Андрей Головань, некогда завоевывавший для Эстонии медали на спецолимпиадах и получивший гражданство за особые заслуги, теперь живет с больной матерью в Палдиски: без помощи от города, государства и спортивных организаций.

Еще каких-то десять лет назад его жизнь была совсем другой. Несмотря на глубокую врожденную инвалидность, Андрей жил практически полноценной жизнью. У него был спорт – тяжелая атлетика, постоянные тренировки, друзья и поездки по многим странам мира вместе со спецолимпийской сборной Эстонии. Сегодня о том времени напоминают только фотографии и многочисленные медали.

Я его не оставлю    

Андрей, которому сейчас 45 лет, заметно нервничает, когда пытается говорить о себе и своих достижениях. В силу заболевания речь его сильно затруднена. Решаем не нервировать его еще больше и уходим на кухню с мамой – Ниной Головань. Именно она всю жизнь борется за сына и теперь решила обратиться в газету, чтобы рассказать о боли и страхе за будущее своего пусть и очень взрослого, но совсем беспомощного ребенка.

Нина уже давно не боится бытовых трудностей и, к сожалению, ни во что не верит. С 23 лет, когда у нее родился первенец Андрей, она неотлучно находится при нем и сворачивает горы ради того, чтобы парень жил. «У Андрея детский церебральный паралич, – говорит она. – Родовая травма. Он у меня семимесячный. Схватки начались 31 декабря. Меня привезли в роддом. Воды уже отошли –  но ведь праздник. Получила укол со снотворным. Утром разбудили, а все уже сухое. Так его и тащили».

Сумев сдержать слезы, Нина рассказывает,  как впервые увидела своего «в узел завязанного сына». Как дважды за то время, пока она находилась в роддоме, к ней приходили врачи и юристы и предлагали оставить мальчика на попечение государства: «Зачем вам такой? Тут уже ничего не исправить. Он никогда не будет двигаться и ходить. Оставьте его. Вы молодая, у вас еще будут дети».

Нина поджимает губы и твердо заявляет: «Я его не оставила и не оставлю. Таким было и решение отца Андрея». Вот так в семье Голованей, которая тогда еще  жила в Таллинне, появился парень с особыми потребностями, который через несколько лет не только начал радовать родителей, но и удивил врачей, вынесших ему приговор: навсегда остаться овощем.

Первые 14 лет жизни Андрея Нина в своем рассказе пропускает. Говорит, что рос он дома. С образованием не получилось: «Он совсем не мог воспринимать учителя, который приходил к нему для обучения на дому. Я сама учила его грамоте, но это все, что удалось». А потом произошел резкий поворот. И переворот.

Узелок развязался

Несмотря на тяжелые первые роды, Нина родила еще двух мальчиков и девочку. «Я родила их в помощь Андрею, – говорит она. – Мне сказали, что появление в семье других детей может как-то повлиять на его развитие. Так и случилось: мои мальчишки с младенчества были с Андреем. Именно они научили его сначала держать голову, потом показали, как ползать, и совсем скоро он сам встал на ноги».

Все врачи, которые наблюдали Андрея, были потрясены. Парень не просто распрямился, но и самостоятельно пошел: «Конечно, мы с отцом очень много им занимались. Гимнастики, вытяжки. Моя мама меня все время ругала, мол, чего ты так жестко с инвалидом, его пожалеть нужно. А я твердо заявляла, что он не инвалид. У него все получится и он встанет». Андрей встал. И занялся спортом.

Андрей не выглядит тяжелоатлетом в привычном понимании. Но видно, насколько крепкие у него руки. Это после поднятия штанги. Результаты были настолько хорошими, что очень скоро его включили в состав сборной Эстонии для участия в спецолимпиадах. Тут стоит сделать отступление: что такое спецолимпиада, объясняет тренер Андрея Лайве Поска:

«Это отдельный вид состязаний. Есть олимпиада, в которой соревнуются здоровые спортсмены. Есть паралимпиада, где выступают спортсмены с определенными ограничениями. А есть спецолимпиада, в которой принимают участие спортсмены с серьезными душевными заболеваниями или с тяжелыми проблемами с движением. Спецолимпиада зародилась в США по инициативе Юнис Кеннеди, сестры президента, а потом начинание подхватили по всему миру. В Эстонию, еще во времена СССР, спец-олимпиаду привезла я, организовав в 1989 году первые игры. А позже на этой почве возникла целая организация, которая работает и теперь».

Для людей с тяжелыми заболеваниями, но имеющих возможность тренироваться и выезжать на соревнования, спорт – это вся жизнь. За годы тренировок и соревнований Андрей объехал множество стран и получил много медалей. С этими медалями он и пришел к нам на кухню, когда услышал, что речь идет о спортивном периоде его жизни. Он любит их рассматривать, перебирать. «Но мы в разговорах стараемся в те времена не возвращаться, поскольку Андрей начинает нервничать», – говорит Нина.

Тем не менее именно при Андрее мы подходим к еще одному интересному факту его биографии. «А знаете, – говорит его мама, – он ведь и гражданство Эстонии получил за особые заслуги». Андрей улыбается, кивает головой: «Мы должны были ехать в Испанию. И перед той поездкой мне дали гражданство. За заслуги».

И вдруг все рухнуло

Андрей снова уходит, а Нина продолжает свой рассказ. Как мы уже сказали, кроме старшего сына в семье росли еще трое детей. Отец работал на автобазе, мать посвятила жизнь детям. «Однажды я узнала, что в компании моих сыновей появились наркоманы, – Нинин голос наливается металлом. – Я поняла, что нужно срочно действовать, и сама пошла в военкомат. Там очень удивились и сказали, что впервые к ним приходит мать, которая требует, чтобы ее сыновей забрали в армию. Парни пошли служить, а мы с мужем приняли решение перебираться из Таллинна в Палдиски».

Жизнь складывалась. Унывать было просто некогда. Младшие дети вырастали и разлетались. «Один сын сейчас живет в Финляндии. Дочка с семьей в Таллинне. У нее два замечательных пацана: отличники и спортсмены. Еще один сын недавно вернулся ко мне – не сложилась работа в той же Финляндии», – рассказывает Нина.

Около десяти лет назад, когда Андрею исполнилось уже 35 лет, со спортом пришлось расстаться. Кроме того, ездить из Палдиски в Таллинн на тренировки стало сложно, а в Палдиски условий нет: «Я много раз ходила в мэрию и просила обеспечить хоть какой-то зал, чтобы Андрей и такие, как он, ребята могли заниматься спортом, проводить вместе время и как-то поправлять свое здоровье, но мне всякий раз отказывали, ссылаясь на то, что у города нет денег».

А настоящее падение в пропасть началось около трех лет назад. Сначала один за другим, в течение нескольких месяцев, умерли мама, папа и брат Нины. «Чтобы похоронить родных, пришлось влезть в долги, которые я отрабатывала около года. И только мы как-то выровнялись, – вспоминает Нина, – выяснилось, что отец Андрея болен раком легких, который убил его всего за два месяца. Остальные дети сами пытаются как-то выжить. У нас с Андреем все-таки есть пенсии, плюс мы оба подрабатываем дворниками, но это весь доход, которого, конечно, ни на что не хватает».

Душевная боль не утихает

Как инвалид с 80-процентной потерей трудоспособности (до последней проверки нетрудоспособность была стопроцентной, но тут вдруг часть ее сняли, хотя здоровее человек не стал: скорее, напротив) Андрей получает пенсию. По словам его мамы, лечения он практически не получает: у семейного врача нет времени заниматься инвалидом. Попасть к неврологу Андрей может только тем же путем, как и все остальные, отстояв длинную очередь. Раз в полгода у него есть возможность на семь дней отправиться в Хаапсалуский реабилитационный центр.

Нина говорит: «Во-первых, что такое семь дней при таком заболевании? Ничего! Раньше мы могли положить его туда на месяц, и был результат, а сейчас он только чуть начинает привыкать –  и уже нужно ехать домой, чтобы ждать еще полгода. Я спрашивала: ну почему так? А мне говорят, что очередь огромная, никого не могут оставлять на большее время. А кроме того, это не бесплатное лечение. После каждой поездки мне выставляют счет на 126 евро, и я его оплачиваю».

А еще по простоте душевной Андрей постоянно влезает в долги: «Это просто беда какая-то. Он работает дворником и вокруг него постоянно околачиваются местные алкаши. Он же доверчивый, хочет общения, они и пользуются. Дадут ему две рюмки, которые при его здоровье вызывают эффект, как от двух бутылок, и пользуются его мобильником: то SMS-кредиты брали, то еще что-то. Вот только что получила новое требование от судебного исполнителя на 400 евро и извещение, что с пенсии будут удерживать по 15 процентов. А я даже не знаю, за что, потому что на мои звонки никто не отвечает».

Была ли Нина в социальных службах Палдиски? Много раз. «Когда мэром был Яан Мельдер, Андрею дали собственное жилье – квартиру рядом с нашей. Но она была после пожара, и жить в ней было нельзя. Мельдер обещал, что пришлет ремонтников, но не прислал, а потом и квартиру пришлось отдать за долги». Просила и о другой помощи, но, по словам Нины, чаще всего ей отказывают. Так, она перессорилась со всеми местными чиновниками и твердо заявляет, что больше к ним не пойдет.

Но что же делать? «Я в тупике, – разводит руками Нина. – Недавно мне поставили серьезный диагноз, о котором я боюсь говорить Андрею. Лечиться я не могу, поскольку мой организм вообще не воспринимает никаких лекарств. К физической боли привыкла. Но остается боль душевная: что будет с ним, если меня не станет?»

Бывшим помощь не положена

На этом мы закончили наш тяжелый разговор. А действительно, что будет? Историю Андрея мы рассказали в Паралимпийском комитете. Мы думали, что в организации, которая занимается спортсменами-инвалидами, должны быть какие-то программы помощи для тех, кто завершил свою спортивную карьеру. Нам казалось логичным, что для людей, которые на соревнованиях защищают честь Эстонии, должна быть предусмотрена какая-то отдельная государственная поддержка.

«Эстонский Паралимпийский комитет получает основное финансирование от Министерства социальных дел. Но это целевые деньги, предназначенные для людей с особыми потребностями, которые занимаются спортом в данный момент, а также – на премирование в случае получения медалей. В прошлые годы, чтобы наградить медалистов, мы обращались за помощью в "Капитал культуры", но эти деньги были предназначены только для победителей на Паралимпиаде. У нас нет собственных финансовых возможностей, чтобы помогать медалистам прошлых лет», – такой грустный ответ прислал в редакцию пресс-секретарь Эстонского Паралимпийского комитета Маргус Хернитс.

«Это наша огромная проблема и главная боль, – говорит создатель Общества спецолимпийцев и бывший тренер Андрея Лайве Поска. – Все спортивные организации, и наша в том числе, получают финансирование на текущую деятельность и на премирование медалистов, но не имеют никакой возможности поддерживать наших воспитанников после того, как они завершают занятия спортом».

Лайве рассказала, что познакомилась с Андреем в начале девяностых. К ней подошла его бабушка, которая от родителей таких же детей с особыми потребностями услышала, что в Таллинне есть возможность водить ребенка на спортивные занятия: «Он был в тяжелом состоянии и к тому же почти не адаптирован социально. Но очень быстро стал развиваться. Знаете, у него же нет душевного заболевания. Конечно, он наивный, но очень добрый и смекалистый. После тренировок я отвозила его на машине домой, и, помню,  он первым услышал, что у меня в машине что-то стучит, – с улыбкой вспоминает тренер. – Потом придумал себе подставку под ту ногу, которая короче другой на десять сантиметров: так ему стало легче и удобнее тренироваться. Могу сказать, что мы были настоящими друзьями. Созваниваемся и теперь, но очень редко, а видеться не можем совсем, поскольку у меня свои серьезные проблемы со здоровьем и я просто не могу к нему приехать».

Поска говорит, что очень переживает за Андрея и таких же ребят, как он. После ухода из спорта многие остаются один на один со своими болезнями и своими проблемами.

К сожалению, выяснить, чем может помочь Андрею мэрия Палдиски, нам не удалось. Вице-мэр города Елена Вилл-манн, отвечающая, в том числе, за социальную сферу, сообщила, что, во-первых, у мэрии Палдиски есть негативный опыт общения с прессой, из-за чего решено отказаться от контактов с журналистами. А, во-вторых, она все равно не смогла бы говорить о проблемах конкретного человека, поскольку это ей запрещает закон. Поговорить на тему социальной помощи в Палдиски нам тоже не удалось, поскольку нас сразу же обвинили в предвзятости и желании написать «сладенькую  статейку».

Такая вот сладенькая статейка у нас получилась.

Комментарии
Copy
Наверх