/nginx/o/2010/10/11/447845t1h9914.jpg)
Начало и финал «Золотой Маски в Эстонии» оказались красиво зарифмованы. В начале — «Дядя Ваня» Вахтанговского театра в постановке литовца Римаса Туминаса; в конце — фантазия Людмилы Улицкой на чеховские темы «Русское варенье» Театра на Васильевском в постановке поляка Анджея Бубеня.
Туминас нашел в Чехове жесткость и трезвость взгляда, обнажил тщательно скрывавшуюся гротескную природу его персонажей, в которой сегодня, в третьем тысячелетии от Р.Х., уже трудно сомневаться. (Хотя многие театры по инерции все еще ставят лирического Чехова.)
Улицкая, продлив жизнь чеховским персонажам на сто лет, перенеся их (а заодно и мотивы чеховских пьес) в наши дни, сняла верхний, респектабельный и порою тянущий в сантименты слой — и остался сплошной гротеск, лица заострились, превратились в острохарактерные маски.
Современная писательница смотрит на еще уцелевшую, немногочисленную (пора в Красную книгу заносить!) русскую интеллигенцию сквозь зоркую оптику чеховского пенсне. Увиденное — очень смешно и очень печально.
Но это уже заслуга и театра тоже. «Русское варенье» в московском театре Школа современной пьесы провалилось с треском, а в петербургском Театре на Васильевском триумфально идет три сезона, побывало на престижных фестивалях, взяло ряд премий. И Улицкая предоставила Анджею Бубеню исключительное право на инсценировки всех ее произведений в России.
Битва за свой остров
Дача, на которой живут персонажи спектакля, рассыпается на глазах. Сцена залита водой, актеры передвигаются по хлипким подмосткам; из ствола старого вишневого дерева вырастает осеняющая этот развал люстра, среди уцелевших ветвей сиротливо висит маленький портрет Чехова. В финале рабочие сцены уберут мостки, и герои пьесы окажутся на отрезанном островке, который они защищали вопреки рассудку и собственной пользе.
Это у Чехова в «Вишневом саде» старая жизнь уходила медленно, вела арьергардные бои, и только Петя с Аней (чьи головы были забиты опасными иллюзиями) радостно прощались с ней и приветствовали новую.
Современному драматургу, театру, да и нам с вами известно, что от новой жизни поначалу не приходится ждать ничего хорошего, она станет более или менее достойной человека не раньше чем лет через 50, но к тому времени в ее недрах зародится новая — и все пойдет по тому же пути.
По героям «Русского варенья» новая жизнь проехалась танковыми гусеницами и ушла вперед, а они все еще упорно цепляются за свой погибающий плацдарм, за дачу, на которой жить нельзя, но с которой связаны воспоминания о прекрасном прошлом… Реальном или придуманном?
Наталья Ивановна (Наталья Кутасова), элегантная дама старшего бальзаковского возраста, Раневская этого спектакля, с увлечением повествует о предках, о бабушке, крутившей любовь в Париже (см. «Вишневый сад»), выводит свою генеалогию от аристократических родов — и совершенно ясно, что все это — плоды фантазии. Модной: нынче все обзаводятся дворянскими предками!
Под землей слышится какой-то невнятный шум (это уже блоковский «гул машины, кующей гибель день и ночь»), обезумевшая кошка не слезает с дерева (потом эту кошку забудут — как Фирса!). Спасение есть, старший сын Натальи Ивановны, миллиардер Ростислав (Артем Цыпин), человек обаятельный, но жесткий, на 90% — Лопахин, на 10% — Серебряков, предлагает им переехать в новый благоустроенный дачный поселок, но семейство отбивается до последней возможности…
Ростислав, как это ни удивительно, человек благородный, хотя и грубоватый; он содержит всю семью, семерых очаровательных пустоцветов. Семья — чеховские персонажи в современных предлагаемых обстоятельствах. Здесь есть и свой Гаев — престарелый Дюдя (Евгений Чудаков), сорок лет влюбленный в не появляющуюся на сцене балерину по прозвищу Железная Жизелька.
Есть и три сестры. Старшая, Варвара (Татьяна Мишина), гибрид Вари из «Вишневого сада» и Сони из «Дяди Вани», религиозна до умопомрачения, даже оторвавшейся цепочкой от унитаза помахивает, как кадилом, рассуждает о судьбах России — и парит в таких эмпиреях, что требовать от нее чего-то полезного просто бестактно.
Средняя, Леля (Ульяна Чекменева), эротичная красотка, «блондинка в законе», в явном родстве с Еленой из «Дяди Вани» и Машей из «Трех сестер». Младшая, Лиза (Надежда Кулакова), с зеленым ирокезом на голове, неуклюжая и мечтательная — отчасти Шарлотта, но немножко и Епиходов. Хотя есть еще один Епиходов — муж Лели Константин (Михаил Николаев), неудачливый композитор, кришнаит и истерик.
Чеховские параллели
Домоправительница и приживалка Маканя (Надежда Живодерова) при таком раскладе — Фирс; ее забота о благополучии семейства так же трогательна и нелепа. Макане приходит в голову варить вишневое варенье (опять мотив «Сада») и продавать его по 10 долларов за баночку. Но в варенье попадает дохлая крыса — как современность в псевдочеховскую идиллию!
Все это безалаберное сообщество достойно не только осмеяния, но и сочувствия — тоже. Актеры у Анджея Бубеня играют прекрасно, создавая почти музыкальный ансамбль. А дуэт Натальи Ивановны и Макани музыкален в прямом смысле слова: каждая тянет свой монолог, свою тему, не слушая партнершу, — но из столкновения двух нелепостей возникает яркий театральный образ.
Против лома нет приема
Чужой здесь только «простой человек», Семен-Золотые руки. Афоня из фильма Данелии, доросший до хозяина жизни. Игорь Бессчастнов создает монументальный образ Грядущего Хама, замешанный на дрожжах лакея Яши, но куда как переросшего его!
Единственное принципиальное отличие aftercherhov'cкой фантазии Улицкой от драматургии Чехова — это отсутствие любви. А без любви жизнь превращается в нечто бледное и выморочное.
И, возможно, мы недооцениваем сакральную реплику из «Дяди Вани» — «Дело надо делать, господа!» У Туминаса профессор Серебряков ударами каблука буквально вбивал ее в сознание окружающих — и это вызывало протест.
Но ведь чеховская драматургия полифонична, верную мысль может высказать и несимпатичный персонаж. Не зря же отдых и небо в алмазах у Улицкой обещает семейству (при жизни!) не лиричная Соня, а деловой и жесткий Ростислав.
Театр и драматург слишком честны, чтобы приветствовать «новую жизнь». Однако честно признаются в ее неотвратимости: против лома нет приема!
Спектакль
Людмила Улицкая. «Русское варенье»
Санкт-Петербургский Театр на Васильевском
Режиссер-постановщик: Анджей Бубень
В ролях: Евгений Чудаков, Наталья Кутасова, Артем Цыпин, Ульяна Чекменева, Надежда Кулакова, Надежда Живодерова и др.