Вокруг меня плескались воды Коплиского залива, безопасный берег вдалеке манил уютными домиками. «Раз – два, раз – два!» – командовал старший комиссар службы морской охраны Пыхьяской префектуры Тоомас Линдъярв для того, чтобы мы ритмично гребли по направлению к спасательному плоту, который, по сценарию, нам выбросили с самолета.
Мы и гребли, поддерживаемые спасательными жилетами и спасательными костюмами. Лежа на спине, мы видели над собой лишь серое небо. В какой стороне спасательный плот – не ясно. Поэтому иногда нам, журналистам разных изданий, записавшимся на первый тренинг безопасности на море, сотрудники морской патрульной службы командовали: «Правой, правой!», если мы отклонялись от курса на спасительный оранжевый домик, покачивавшийся на волнах.
Нет, если не забывать, что здесь не так уж глубоко, вокруг крутые парни – профессиональные спасатели, а на тебе теплый непромокаемый спасательный костюм, то даже и ничего! А вот если бы все по-настоящему, сколько я продержусь в воде, пусть даже в июле? По команде мы, выбросившись в воду с тонущего судна, должны были образовать из своих тел живой мост-связку. В таком виде нас не разбросают по заливу ветер и волны, а значит, шансы на спасение у всех значительно увеличиваются. Я ощущаю на талии носки резиновых сапог спасательного костюма своей коллеги, а мои ноги соответственно держат единственного парня в нашей журналистской компании. Катер водной полиции проплывает мимо, окатывая нас приличной порцией солоноватых брызг.
Спасательный плот
Но где там этот плот?! Мы вообще куда-то плывем или стоим на месте? А руки-то с непривычки устают! «Вот так люди и гибнут – глупо, ни за что. Просто потому, что даже не предполагали, что именно с ними, а не с кем-то другим, может произойти такая история», – думала я. Наконец мы доплыли до качающейся на воде палатки – спасательного плота. Расцепившись, мы по очереди должны были влезть в этот домик. Забраться на плот не так уж просто: руки устали, ноги не могут нащупать порога плавучего домика. И вот, наконец, сидим на мокром полу надувного оранжевого домика. Нам раздали паек питьевой воды в пакетиках.
Морские полицейские рассказывают о своих буднях. «На море можно столкнуться с самыми разными непредвиденными обстоятельствами, – говорит Линдъярв. – Это может быть изменчивая погода, техническая неполадка, человек, случайно выпавший за борт, и даже банальная нехватка топлива на судне».
Буквально вчера, рассказали наши спутники, команда катера службы морского патруля Таллиннского кордона в 17.25 заметила человека, который находился в воде примерно в 500 метрах от порта Пирита. Спасатели за минуту добрались до него и вытащили из воды. Спасенный рассказал, что внезапная волна перевернула его парусную яхту, пропали еще два человека. Вскоре нашли и их. Скорая помощь доставила в больницу переохладившихся и едва не утонувших мужчин. По словам пострадавших, они отправились от причала Катарийна в порт Пирита на девятиметровой парусной яхте. Волна перевернула судно, которое затонуло примерно в 500–1000 метрах от входа в порт.
Перегруз судна
Только за прошедшие выходные центр морской охраны Таллиннского кордона принял девять сообщений о несчастных случаях на море. А с начала года в наших территориальных водах терпели бедствие около 300 человек, шестеро из них погибли. «Ничто не может оправдать отсутствие спасательных жилетов у всех пассажиров маломерного судна: ни короткий путь, ни богатый опыт моряка-рыбака, ни хорошее знание данного водоема, – подытожил Линдъярв. – При выходе на воду с собой всегда должно быть столько спасательных жилетов, сколько пассажиров на судне. Детям нужны жилеты, подходящие им по размеру, от большого жилета не будет никакого толка».
По статистике, за неполные десять лет количество владельцев маломерных судов – катеров и яхт – в Эстонии почти удвоилось. «Сознательность людей тоже стала выше, – признает Тоомас Линдъярв. – Однако трагедии на воде по-прежнему происходят. Причиной обычно становится перегруз судна. Допустим, оно рассчитано на 12 человек, а в море на нем вышла компания из 20 пассажиров и капитана. Часто спасательные жилеты есть, но они сложены где-то под кучей провианта и других вещей. Бывает и так, что жилеты уже очень старые, а иногда и совсем новые, их даже не вынули из пластиковой магазинной упаковки. В случае беды от всего этого толку мало. А чтобы вы прочувствовали на своей шкуре, что испытывает человек на терпящем бедствие судне, мы и организовали эти учения».