В Нарве, в доме, где находится городской Департамент социальной помощи, под лестницей есть каморка, в которой работает волшебник.
Нет, он не фокусник и не иллюзионист. Он – мастер на все руки. А еще у него золотое сердце. И это не преувеличение: так мне говорили нарвитяне, которые пользовались его помощью. Петро Кулешов, а так зовут нашего героя, ремонтирует... да чего только он не ремонтирует! Но давайте с начала.
Точу ножи-ножницы
– Как появилась ваша волшебная будка?
– Все началось в 1999 году. Я работал на Кренгольме электриком, а когда стало понятно, что комбинат вот-вот закроется, задумался, что делать дальше, и зашел в отдел предпринимательства городской управы. Рассказываю, что сам – электрик, но надеюсь, что услуга по заточке инструментов будет в Нарве востребована. А мне отвечают: «Как вы вовремя! Пять минут назад наш заведующий выступал по Радио 4 и сказал, что объявлена регистрация начинающих предпринимателей, так что обращайтесь, мы вам поможем!» Передача шла в прямом эфире, и одна бабулечка позвонила и спросила, почему в Нарве негде наточить нож или ножницы. А тут через пять минут я прихожу! (Смеется.) Так что я оказался в нужном месте в нужное время. У этого помещения были арендаторы, но их дело почему-то не пошло, и мне предложили его выкупить, что я и сделал.
– Вашему бизнесу уже шестнадцать лет?
– Да, я начал затачивать инструменты. Потом говорят: то зонтик сломался, то сумочка не закрывается, то часики стали, то электрочайник перегорел... Потихоньку начал и электроприборы чинить. Дальше – больше. Сейчас чего только не чиню: приносят детские коляски или садовые тележки, вытачиваю запчасть и устанавливаю. Восстанавливаю чемоданы с колесиками, с которыми путешественники не церемонятся: тащат по булыжникам. Что еще? Запаиваю брошки, цепочки, колечки. Не из золота-серебра, а так, бижутерию. Девушки довольны. Мебель, бывает, необходимо отремонтировать, тогда домой приглашают. Сантехнику чиню, технику от пылесоса и миксера до перфоратора.
– В Нарве есть подобные мастера?
– Ключи делают, да. А вот нестандартный ремонт, пожалуй, никто.
– Честно скажите: в Нарве другого такого нет!
– (Смущенно.) Да, ко мне идут...
Соцработник по зову сердца
– Вы все-таки Петр или Петро?
– По паспорту – Петро. Папы уже нет, а мама у меня украинка. Живет в Валга.
– А как вы в Нарве оказались?
– В 1985-м переехал сюда из Краснодарского края, женился на нарвитянке и остался. В России я окончил техникум, так что приехал специалистом-электромехаником. Гражданство я взял украинское, по маме, когда пришла пора определяться. Так что по паспорту я – Петро Кулешов (улыбается). А маме будет 85 лет. Она в Валга не одна, а с моими братьями, которые живут рядышком и заботятся о ней. А сестра здесь, в Нарве.
– Что главное в вашей работе?
– Делать добро людям. Как пожилые люди рады, когда я чиню их вещи! Вот бабулечка приносит ножнички. Старенькая она, и ножнички – тоже. Говорит: «Это мои любимые, я к ним привыкла». Им, может, уже тридцать лет, и так приятно починить их для нее, или ножичек, которым она картошку полжизни чистит, наточить. Ножичек-то тоже любимый.
– Это вы – любимый мастер всех бабушек города Нарвы!
– Ну что вы! Я просто понимаю, что им дорого. Они ведь еще рассказывают о своей жизни, о переживаниях, и я стал понимать, что кроме ремонта им важно, чтобы их выслушали. И превратился в психолога (улыбается). Выслушивал их рассказы и о радостях, и о бедах. Потом оказалось, что многим нужна помощь на дому, и я решил создать недоходное общество для помощи моим бабулькам... Моя сестра прошла курсы по уходу за детьми и занимается тем, что встречает детей из школы, провожает домой, водит на кружки и так далее. Такие потребности в Нарве возникли, когда произошла трагедия с Варей Ивановой. Нет, сейчас все спокойно, но повышенное внимание к детям и забота о них остались на том же уровне. Поэтому сестра тоже присоединится к этому проекту. Сейчас я составляю устав будущего MTÜ: мы будем помогать пожилым людям, детям и собирать пожертвования на лечение больных детей, которым необходимы дорогостоящие операции. К сожалению, таких детей много. Есть и люди, которые хотят помочь да не знают, кому. Я уверен, что процедура сбора денег обязательно должна быть наглядной, например, в виде интернет-ресурса, чтобы необходимая сумма была выведена на экран и уменьшалась по мере поступления денег.
Совсем не мелкий бизнес
– Вы Нарву любите?
– Конечно, люблю.
– Некоторые люди, в Нарве не живущие, считают, что пограничный город накладывает отпечаток на его жителей. Это так?
– Это естественно. На границе сходятся социальные, политические и экономические проблемы. За рекой русский дух, Русью пахнет, совсем другой строй. Люди имеют родственные связи на том берегу, а некоторые, пользуясь географическим, так сказать, положением, ищут возможность заработать на перепродаже сигарет, например.
– Я почему-то не думаю, что вам ваш бизнес гигантские деньги приносит, однако вы работаете и приносите пользу и радость людям, а не бегаете за сигаретами в Ивангород?
– Люди идут на это, потому что им надо на что-то жить, безработица страшная. Я-то открыл свое дело и не думаю ни о какой приграничной контрабанде. Доходы, конечно, очень скромные, но на жизнь хватает. Между прочим, в России мелкому бизнесу сейчас очень тяжело. Мои друзья в Краснодарском крае признаются, что скрываются от налоговиков и от бандитов одновременно...
– Я думала, что это уже кончилось в 1990-х годах...
– Да что вы говорите! Ничего не кончилось. Может быть, санкции помогут развиваться? Фермеры говорят, что благодарны санкциям, которые дали им такую возможность, а до этого бизнес буквально давили. В России до демократии далеко, там нужны и реформы в социальной сфере, и менталитет менять пора.
– В социальной работе вам помогут сестра и жена, а нет ли необходимости в помощниках по ремонту? Создадите новые рабочие места, это ведь важно.
– Да, когда заказов бывает много, такая необходимость возникает. Но работники мне нужны непьющие и некурящие, на криминал не ориентированные, чтобы станок не утащили (улыбается), добросовестные. Я как-то попросил бывшего коллегу помочь, так тот принял несколько заказов, взялся чинить электробритву, деньги за работу получил, а сделал кое-как. Клиент принес ее обратно, я починил и денег не взял. Знаете, есть такая тенденция: если человек два-три года не работает, то больше он никогда работать не будет. Но есть инвалиды, которые ходить не могут, а руки – золотые. Можно ведь и сидя дома пользу приносить!