Российско-турецкие отношения обострились после того, как во вторник утром турки сбили российский боевой самолет. Однако директор расположенного в Таллинне Балтийского центра исследований России Владимир Юшкин заявил в интервью Георгию Белтадзе, что не считает вероятным возникновение на этой почве более масштабного конфликта.
Одной из самых горячих новостей за последние дни стало сообщение о сбитом турецкими истребителями российского боевого самолета. Может ли этот инцидент перерасти в более обширный конфликт?
Мне кажется, Россия не заинтересована портить отношения с Турцией. Помимо того, что российские пилоты были сами виноваты в случившемся, здесь свою роль играют еще три причины.
Во-первых, действующая с 1936 года конвенция Монтрё предоставляет Турции право регулировать, какие именно суда могут следовать через соединяющий Черное и Средиземное море Босфорский пролив. Если Турция пожелает, она сможет перекрыть его для российских судов. Для России же этот проход имеет стратегическое значение, поскольку через него она реализует свое влияние на Ближнем Востоке и способность соучаствовать в обсуждении тамошних проблем.
Во-вторых, важны и экономические факторы. От Турции зависит, будет ли завершено строительство газопровода через Черное море.
И, в-третьих, Россия может лишиться договоров с Турцией на строительство атомных электростанций. Чистый убыток составил бы в этом случае 20 миллиардов долларов.
Во вторник министр обороны России Сергей Шойгу заявил, что Россия устанавливает в Сирии на базе ВВС в Хмеймими ракетный комплекс S-400. Не направлен ли он против турецких истребителей?
Еще не ясно, зачем. Как известно, S-400 является системой противовоздушной обороны. Но кто же эти силы, которые готовы были бы атаковать базу российских ВВС? Следовательно, это может быть знак. России необходимо как-то ответить на случившееся. Атаковать Турцию нереально – это была бы атака против НАТО. Бомбить противников (президента Сирии Башара) аль-Асада? Ну этим они и так занимаются. Но какой-то важный шаг следует совершить и потому, видимо, в ход пошел направленный в Сирию комплекс S-400.
Рамзан Кадыров заявил, что Турции предстоит еще долго сожалеть о содеянном. Существует ли вероятность того, что глава Чечни сам отомстит туркам, пусть даже Россия и попытается разрешить дело путем дипломатии?
Маловероятно. Он сам и его маленькая республика существуют на средства Кремля. Значит, он поступит так, как скажет Москва. И если даже он что-то и предпримет, то Турция может устроить Кадырову и так же Путину большую головную боль на Кавказе: ведь исламисты уже долгое время планировали расширить свой халифат, и Турция может «добровольно» превратиться в канал транспортировки исламских боевиков на Северный Кавказ. Москва опасается этого, и она не позволила бы Кадырову действовать самостоятельно.
Россия пошла на военное вмешательство в Сирии. В ответ на это связанная с ИГИЛ группировка сбила над Синаем самолет «Когалымавиа». В свою очередь, Владимир Путин пообещал, что покарает тех, кто это совершил. Можно ли на основании всего этого утверждать, что в идеологии т.н. Русского мира теперь произойдет сдвиг: отныне врагом начнут считать уже не Запад, а ислам?
Думаю, что нет, поскольку в России имеется 20 миллионов мусульман. Лидеров исламской общины, конечно, заставят говорить то, что скажет Путин, однако, местные мусульмане не станут проявлять покорности в отношении властей.
Поскольку Россия постепенно превращается в государство мусульман, Путин не может сказать ничего иного, кроме того, что он борется против экстремизма, а не против ислама. И он действительно повсеместно это подчеркивает. Ведь выступая в Москве на открытии крупнейшей суннитской мечети, Путин объявил, что ислам это миролюбивая религия. «Но существуют экстремисты, и именно против них мы ведем борьбу». Такое же заклинание он произносил и по отношению к Сирии: «Мы защищаем цивилизованную страну от радикалов».
Два дня спустя после авиакатастрофы глава террористической сети Аль-Каида Айман аз-Завахири призвал к джихаду против России. Следует ли России в этой связи ожидать нарастания террористической угрозы?
Обычно, когда объявлен джихад, для этого требуется фетва (распоряжение исламского религиозного лидера, часто означающее смертный приговор – ред.). В настоящее время фетва отсутствует. Здесь речь шла всего лишь о предложении Аль-Каиды наладить сотрудничество между различными группировками и сообща объявить джихад. Но ведь ИГИЛ уже объявило России джихад!
Следовательно, угроза терроризма и без того уже велика.
Вот именно, и в первую очередь опасность надвигается со стороны южной границы с Таджикистаном и Туркменистаном. Проблема заключается в том, что большинство тамошних исламских лидеров уже достигли пожилого возраста и им подыскивают приемников. При этом их места могут занять радикалы. Возможно повторение того, что произошло в Северной Африке. Тем более, что у границы находится Талибан, поскольку часть из них присягнули ИГИЛ, которое пообещало отомстить России.
Что касается Северного Кавказа, то говорят, что жизнь тамошних исламистов стала настолько невыносимой, что они сами перебираются в Сирию. Но там на них сыплются российские бомбы. Это вроде как самый дешевый способ совладать с ними.
Удастся ли Путину обеспечить перелом в ходе тамошней гражданской войны в пользу режима аль-Асада?
Несмотря на успехи воздушных ударов со стороны России, армия аль-Асада уже потерпела ряд поражений. Какую-то часть (находящихся в их руках территорий Сирии) они сумеют защитить, однако, например, на южном фронте они территории потеряли.
Как утверждают российские эксперты, для оказания поддержки успешной сухопутной военной операции необходимо совершать в сутки не 60, а 300 вылетов. Чтобы делать по 300 вылетов, необходимо разместить там дополнительно два авиационных полка, но их негде там дислоцировать. На тамошней военно-воздушной базе с трудом размещается наземный контингент ВВС, включаю технику и логистику. Следовательно, столь масштабную решающую операцию технически осуществить невозможно.
Смирится ли Путин с тем, если у его нынешнего союзника в Сирии останется, скажем, Народная Республика Латакия, или же его притязания предполагают, что аль-Асад сохранит за собой столицу Дамаск?
Путин реалистичный политик и он понимает, что власть аль-Асада долго не продержится. Ему нужен отнюдь не аль-Асад, а военные базы на Средиземном море, чтобы охранить свое влияние на Ближнем Востоке. При любом мирном сценарии в Сирии должны сохраниться располагающиеся в населенной алавитами прибрежной зоне российские базы.
Насколько Путин заинтересован в стабильном мире в Сирии?
Поскольку Соединенные Штаты Америки отказались играть в Сирии активную роль и готовы решать вопрос на политическом уровне с ключевыми фигурами региона в лице Саудовской Аравии и Ирана, Путин не станет торпедировать процесс решения, например, посредством отправки туда дополнительных пехотных подразделений. Он тоже заинтересован в политическом решении, но в таком, чтобы российские базы остались.
В какой мере Путину удалось сделать Россию если не глобальным, то хотя бы региональным соучастником принятия решений, с которым необходимо считаться?
Думаю, что Путин решает сугубо тактические задачи. Ведь чтобы быть стратегическим игроком на глобальном уровне, необходимо располагать мощной экономикой и таким вооружением, которое имеется у Соединенных Штатов Америки. Например, имеющаяся у воюющих в Сирии россиян экипировка образца 1970-х годов. Не говоря уже о ракетах, это же чистый фейерверк.
С помощью пионерских лагерей, планового хозяйства и прочих архаичных средств на сегодняшний день Россия не в состоянии сражаться одновременно на нескольких фронтах. Поэтому я не вижу никакой перспективы возвращения России в круг глобальных ключевых игроков.
Имеются ли в окружении Путина противники нынешней политики, будущие потенциальные путчисты?
Путчистов там нет. Там все связаны с ним – как через свой капитал, так и собственной участью. В начале периода своего правления Путин переиграл власть: отторгнул прежних олигархов и прикрепил к себе «своих». Новые олигархи пришли из спецслужб и они умрут вместе с ним, если с ним самим что-нибудь приключится, даже если он отречется от власти.
Но они не позволят Путину до этого дойти. Их основная задача сохранить собственное влияние, предоставить ему еще один срок полномочий и за это время решить собственные проблемы, связанные с властью и с капиталом. Каким образом они будут их решать, этого мы не знаем.
Реформировать Россию таким образом, чтобы она оставалась державой и всерьез воспринимаемым в мире экономическим лидером «свои», во всяком случае, не в состоянии. Сейчас к ним прислушиваются только тогда, когда они грозят «хулиганством» или же сами порождают проблемы.
Значит, в экономическом плане россиян ничего хорошего не ожидает?
Нет, не ожидает. Они уже сейчас ощущают это: домохозяйства урезали свои бюджеты, выбор продуктов питания уменьшился. Пока рейтинг Путина высок, они действительно кричат «ура!», однако, когда в следующем году из двух резервных фондов иссякнут последние деньги, наступит крах.
А таких реформаторов как Алексей Кудрин (бывший министр финансов России – ред.) уже не появится?
Нет. В данный момент идет мобилизация экономики России. Осуществляется сильное централизованное планирование. Сейчас, конечно, рассматривается проект того, как быть дальше. Но они не могут руководить иначе, поскольку для свободной рыночной экономики требуется политическая реформа.
Чего следует ожидать или опасаться Эстонии в связи с надвигающимся на Россию в самое ближайшее время кризисом?
Я не думаю, что в окружении Путина имеются люди, которые хотели бы устроить конфликт с НАТО, чтобы отвлечь внимание от внутренних проблем. Скорей они начнут вести переговоры, предлагая абстрактные совместные проекты.
Какие же, например?
Недавно Сергей Караганов (прокремлевский политолог – ред.) сформулировал новую концепцию политического порядка в России. Формой правления при этом заявлена нелиберальная, т.н. управляемая демократия. На самом деле это автократия, однако, ее пытаются представить как демократию. Это, конечно, ерунда.
И опять Европе говорят, что на пространстве от Лиссабона до Владивостока все разделяют единые европейские ценности. Последует предложение наладить сотрудничество между ЕС и Евразийским союзом, а так же в рамках прочих абстрактных проектов.
Все это станет более интенсивным, когда Германия в следующем году начнет председательствовать в Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ). Говорят, что россияне готовятся к организации под эгидой ОБСЕ конференции. На нее предполагается пригласить влиятельных в прошлом политиков, как из Европы, так и из России. Все это они намереваются организовать именно в Киеве.
Почему же?
России необходимо, чтобы Европа аннулировала санкции. Поскольку Европа в принципе уже согласилась с захватом принадлежащего Украине полуострова, россияне согласны завершить боевые действия на Восточной Украине. Это значит, что Россия завершит украинскую главу, если санкции прекратятся.
При этом Великобритания и США не отменят санкции до тех пор, пока Крым не будет возвращен обратно, то есть в общем этот вопрос останется подвешенным в воздухе и о нем России будут напоминать каждый раз, как было в свое время с оккупацией Балтийских стран.
Значит, проект «Новороссия» снят с повестки дня?
Да.
Но что же будет с т.н. народными республиками?
Россия сделает все, чтобы они вернулись обратно под юрисдикцию Украины, но Украине следует в ответ предложить им автономию, о чем сейчас Киев говорить не желает – таким образом происходит погашение конфликта в этом регионе.