Начало 2016 года выдалось тревожным. Недоверие к китайской экономической статистике и очередное падение цен на нефть вызвали волну панических продаж на быстро растущих за счет низкой стоимости финансирования фондовых рынках. Несмотря на всеобщую неуверенность, у Эстонии нет оснований впадать в отчаяние. Положение наших главных торговых партнеров лучше прежнего, и макропоказатели Европы меняются, скорее, в положительную сторону.
Европа предлагает поддержку
Опубликованное во вторник обновление экономического прогноза МВФ умеряет надежды на рост мировой экономики в нынешнем году. Вместо прогнозировавшихся ранее 3,6% мировой ВВП, согласно последнему прогнозу, увеличится в 2016 г. на 3,4%. Несмотря на корректировку в сторону уменьшения, речь все же идет об ускорении: рост экономики в 2015 г. оценивался МВФ в 3,1%. Основной причиной пересмотра прогноза в сторону понижения стали проблемы на развивающихся рынках. Цены на сырье, особенно на нефть, держатся на уровне ниже ожидаемого, вследствие чего доходы стран, живущих за счет их экспорта, значительно снизились. Интересным образом изменилась и риторика: если еще несколько лет назад возможность подлинного экономического роста допускалась только на развивающихся рынках, растущий спрос которых на капитальные товары поддерживал хиреющую Европу, то к настоящему времени, по крайней мере судя по заголовкам газет, ситуация прямо противоположная. Несмотря ни на что, и в этом году, как ожидается, 70% роста мировой экономики будет достигнуто именно благодаря развивающимся рынкам.
По оценке МВФ, экономика Еврозоны должна вырасти как в 2016 г., так и в 2017 г, на 1,7%, то есть ожидания роста в этом году даже несколько выше, чем предполагал предыдущий прогноз. Экономический рост Еврозоны будет опираться преимущественно на сильную Германию, но и экономика Испании, вследствие снижающейся безработицы, получает все более мощный импульс. Хотя замедление роста мировой торговли ограничивает экспортеров, компенсировать образующийся дефицит помогает рост внутреннего потребления, поддерживаемый дешевой нефтью и экспансивной деятельностью Европейского центробанка. В то же время низкие цены на сырье и некомпетентная экономическая политика довели Бразилию, бывшую некогда баловнем инвесторов, до 4%-го экономического спада. Подобные же проблемы вкупе с внешнеполитической конфронтацией сказываются и на российской экономике, которой МВФ прогнозирует в 2016 году спад на 1%. С учетом того, что нет большой уверенности в повышении цен на нефть, реальный спад может оказаться еще больше прогнозируемого.
Изменения в китайской экономике порождают неуверенность
До сего времени экономический рост Китая в значительной мере основывался на экспорте и инвестициях в новые заводы, машины, недвижимость и инфраструктуру. По данным ВТО, в 2014 году китайский экспорт составлял уже 12,7% от совокупного мирового экспорта. Однако такая большая страна не может бесконечно увеличивать объемы торговли, поэтому важность увеличения внутреннего потребления для экономического роста государства можно было предвидеть уже давно. Достаточность имеющихся производственных мощностей вкупе с дорожающей рабочей силой означает, что прежними темпами продолжать сооружение новых заводов и приобретение производственных технологий уже нельзя. К настоящему времени сошел на нет и начавшийся после финансового кризиса бум инвестиций в инфраструктуру и недвижимость, а это означает, что Китаю требуется меньше сырья и капитальных товаров, чем прежде.
Для стран, которые Китай до сих пор снабжал своими товарами, переориентация на экономический рост, базирующийся на отечественном потреблении, без сомнения, станет болезненной. Особенно сильно сокращение китайского рынка ощущают производители металлов. Если в начале 2000-х доля Китая в мировом спросе на металлы составляла 10-20%, то в последние годы она превысила 50% глобального спроса. Произошедшее в последнее время снижение спроса привело, например, к уменьшению цены на железную руду в 4-5 раз по сравнению с пиковым 2011 годом. Изменившаяся экономическая модель Китая не радует не только импортеров сырья, но и предприятия сферы машинных и производственных технологий многих экономически развитых стран, для которых в течение долго времени Китай оставался важным целевым рынком. В то же время на протяжении ряда лет увеличивалась и способность Китая обеспечивать себя необходимым самостоятельно, что заставило производителей искать новые рынки. Снижение спроса со стороны Китая поможет компенсировать и внутреннее потребление развивающихся стран.
Тем не менее, по крайней мере если верить собственной статистике Китая, переход произошел планомерно, что позволило избежать слишком резкого замедления роста ВВП. Согласно опубликованным в начале недели данным, рост экономики Китая в 2015 году составил 6,9%, что хоть и является самым низким показателем за последние 25 лет, однако соответствует ожиданиям аналитиков. Поэтому вспыхнувшая на биржах паника является несколько неожиданной, но, с учетом малоактивного участия населения Китая в деятельности фондовых рынков, она не должна оказать влияние на потребление домохозяйств.
Как происходящее в мире повлияет на Эстонию?
Поскольку средний эстоноземелец обычно владеет акциями только через посредничество II пенсионной ступени, то выброс адреналина на биржах прямо не повлияет на доходы людей. Негативное значение может, однако, иметь косвенное влияние, которое заставит как людей, так и предприятия, проявлять большую осторожность при принятии решений. Отрицательное воздействие низких цен на сырье яснее всего ощутили эстонская сланцевая промышленность и работающие в этой отрасли люди. Вследствие низких цен вынуждены экономить, как и предприятия Соединенных Штатов Америки по производству сланцевой нефти, оказались и эстонские производители, приостановившие производство в тех подразделениях, где использовалась более старая технология, не позволяющая сохранять конкурентоспособность при нынешнем уровне цен.
Хотя точные данные об этом получить трудно, низкая цена на топливо, возможно, повлияла и на результаты эстонской металлообрабатывающей промышленности. Различные предприятия действуют в сфере производства металлоизделий на основе отдельных крупных заказов, и прежде они, помимо прочего, обеспечивали работой различные предприятия, связанные с отопительным сектором и энергетическим сектором. Если в первой половине 2015 года объем производства металлопродукции вырос в годовом сравнении на 11%, то в период с июля по ноябрь индекс производства в отрасли упал на 7%. Подобным же образом можно рассуждать о том, обусловило ли уменьшение инвестиций в инфраструктуру в Китае и на многих других развивающихся рынках спад объема производства в телекоммуникационной электронной промышленности Эстонии, которая сама хоть продукцию конечному потребителю и не экспортирует, однако играет важную роль в глобальной производственной цепочке. Доля Китая в совокупном экспорте Эстонии была совершенно незначительной – 1,2% за 11 месяцев 2015 года.
Влияние падения цен на нефть на рост экономики Эстонии попытался смоделировать Банк Эстонии, согласно расчетам которого ВВП Эстонии в 2015 году был на 0,5% больше, чем мог бы быть без удешевления топлива. В основном положительное влияние удешевления нефти сказалось на частном потреблении, которое в постоянных ценах в прошлом году увеличилось более чем на 5%. По всей видимости, определенное влияние дешевое топливо оказало и на эстонский экспорт, учитывая то обстоятельство, что большинство наших основных торговых партнеров являются нетто-импортерами нефти. В то же время расчеты центробанка не учитывают потери экспорта в Россию и, вероятно, не предполагали столь тяжелых последствий и для эстонской промышленности сланцевых масел.