«Сегодня играем в войну»: откуда у хлопца немецкая грусть? (1)

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Два командира, советский (Андрей) и немецкий (Реймо), совещаются перед битвой.
Два командира, советский (Андрей) и немецкий (Реймо), совещаются перед битвой. Фото: Кадр из фильма

Новый документальный фильм эстонского кинематографиста Меэ­лиса Муху посвящен военно-исторической реконструкции. Точнее, тому, что скрывается за этими словами: игре в войну, которой – игре, слава богу, а не войне – предаются с удивительной самоотдачей взрослые и состоявшиеся мужчины и женщины любых национальностей.

В основном лента «Сегодня играем в войну» рассказывает об эстонском военно-историческом клубе Frontline. Один из героев – глава клуба Андрей Лазурин.

Условное взятие Берлина

Члены Frontline разыгрывают среди прочего сражения Второй мировой – одни за немцев, другие за советских.

В Эстонии, в Белоруссии, на Украине – повсюду фронтлайновцы участвуют в масштабных имитациях реальных боев, и имитации эти человеку стороннему могут показаться очень странным занятием.

Между тем реконструкторы вовлекают в ролевые игрища детей, ходят строем по улицам городов, забавляя местное население, тщательно и с любовью воссоздают солдатский быт прошлого, учат песни на чужих языках, шьют себе мундиры, по команде занимают места на поле боя и подчиняются, когда командир кричит им: «Больше трупов! Умирайте! Умирайте! Вы умерли! Все умерли!..» «Погибшие» лежат смирно, почесываются, лупают глазами – пока все не закончится.

Очень легко увидеть в реконструкции «будто бы подготовку к будущей войне» и «битвы за историю» (цитата из аннотации к фильму). И хотя сам Меэлис Муху старается быть максимально объективным, ничего не поясняет, не мелькает в кадре (единственный раз к нему обращаются бойцы на привале, разливая водку: «Меэлис? Примешь? А-а, уже принял...») и показывает «все как есть», подбор материала все-таки выдает его мнение о происходящем. Почти весь фильм мы видим различные сражения, в финале же группа фронтлайновцев во главе с Лазуриным едет в Берлин, где – в советских мундирах, с медалями на груди – бодро позирует перед Рейхстагом. Неужели перед нами люди, всего лишь ностальгирующие по величию СССР и желающие в игровой форме утвердить свое превосходство над Западом?

Наверняка среди реконструкторов есть и такие, но вряд ли большинство; на одержимых идеологией (советской, нацистской, фашистской – неважно) они похожи меньше всего. Конечно, элемент противостояния присутствует. Политрук наставляет советских солдат перед битвой: «Вы должны сражаться образцово! Чтоб ни одна немецкая пакость ничего не написала про нас на форуме...» Какую-то роль убеждения играют – как у реконструктора, который не играет за нацис­тов, т.к. его родственники пострадали во время Холокоста. И все-таки по большому счету не в идеях дело.

И правда был такой солдат

Может, в реконструкторы идут романтики, которым в мирное время не хватает адреналина? Или, наоборот, эскаписты, желающие убежать от слишком сложной действительности в простой мир, где надо лишь подчиняться приказам? Или те, кто не на шутку увлечен историей, а также военной формой, оружием, техникой?

Меэлис Муху как раз и пытается в этом разобраться. В ленте проскальзывает еще одно объяснение страсти к реконструкции – полумистическое, но захватывающее. Фронтлайновец объясняет новичкам, что к чему, и речь его кажется путанной, но лишь на первый взгляд: «Мы – как реинкарнация... Форма неважна. Важно, что эти люди сражались... Они не были предателями... Не верьте историкам... Никого нельзя убивать. Мы не против других народов. Мы – за равенство!»

А вот русский юноша, отыг­рывающий в Белоруссии немецкого солдата Клауса Штойера, говорит, что имя взял с потолка, Клаус от Санта-Клауса, Штойер от немецкого слова «штурвал», а спустя годы выяснил, что и правда был такой солдат, что воевал он на этой земле, где и погиб...

Может, и правда – реинкарнация? Может, все эти люди, то ли погибшие на войне, то ли выжившие, но травмированные настолько, что не могут толком забыть ее и в следующей жизни, «играют» не в историческую память, а в самих себя? И пытаются понять, правы ли они были – тогда. Уразуметь, за что они сражались и погибали, что вообще происходило, какова была их роль в ужасе под названием «Вторая мировая война». Вот и сходятся они раз за разом в условных битвах, стреляют друг в друга и умирают – понарошку. Без ненависти, без страха, без отчаяния. Так или иначе, лучше играть в вой­ну, чем воевать на самом деле.

«Сегодня играем в войну» (Täna mängime sõda)

Документальный фильм

Реж. Меэлис Муху

2016 г, 83 мин.

Премьера в Эстонии: 29 марта

Комментарии (1)
Copy

Ключевые слова

Наверх