Дом известного художника серьезно пострадал в результате пожара, а сам художник пострадал от неправильно выбранного договора страхования.
Договор с оговоркой (1)
11 мая 2016, 10:54
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Леонида Кравцова знают многие жители Таллинна. Одним он известен как борец за справедливость и вечный диссидент, другим – как художник и скульптор с весьма колоритной внешностью, в течение многих лет продававший свои работы на Центральном рынке столицы. Представителям русскоязычных СМИ Эстонии он знаком как человек, неравнодушный к происходящий в обществе процессам, частенько предлагающим для публикации свои замысловатые колонки. Однако на этот раз Кравцов обратился в «ДД» не с предложением, а за помощью: 27 декабря прошлого года в его доме был пожар.
Горим синим пламенем
Дом, в котором Леонид живет со своей семьей, расположен в таллиннском районе Ярве и был построен в 1937 году. Это добротное двухэтажное здание, пережившее за годы своего существования множество «улучшений и дополнений». В собственность художника оно перешло в самом конце 80-х годов прошлого века, и с тех пор потихоньку стало приобретать более современные вид и содержание – новое покрытие крыши, автономное паровое отопление, пластиковые стеклопакеты.
Одна часть дома используется семейством как жилая, вторая полностью отдана в собственность творчески ненасытного Кравцова под мастерскую. Именно в ней около полудня 27 декабря началось возгорание. «Я был дома один, жена утром ушла на работу. Около 11 часов занялся уборкой в доме, навел порядок и в мастерской. К полудню все было завершено, я выходил из бани, расположенной в мастерской, и услышал за спиной резкий и достаточно громкий щелчок», – рассказал Леонид.
Что произошло, он понял и сам, а позже это подтвердили спасатели: по техническим причинам замкнуло проводку в бане: «Раньше там стояли белорусские лампочки, а совсем недавно я заменил их на импортные, современные. Они не выдержали накала, произошло замыкание и дуга пошла по всей проводке. Огонь стремительно вспыхивал и распространялся по всей длине проводов. Дом деревянный, и скоро вся баня была объята пламенем».
Насколько хватило сил и скорости в не очень здоровых ногах художника, он рванул в жилую часть дома за телефоном, чтобы вызвать спасателей. В это время ему уже звонили соседи, которые успели набрать номер 112 раньше и хотели выяснить, где находится сам Леонид. Итого пожарные получили три звонка, на которые отреагировали молниеносно: через несколько минут на улице Лайне стояли три машины и велись работы по тушению.
«Нам повезло, что огонь не добрался до жилой части дома. Мне потом и спасатели сказали, что это был вопрос еще нескольких минут. Я пытался как-то помочь пожарным и спасти свои работы, которые оставались в мастерской, но прибывшие на место работники скорой помощи настоятельно потребовали, чтобы я прошел к ним в машину. Мне сделали какие-то процедуры, а потом все же повезли меня в больницу», – описал происходившее Кравцов.
Салют, страховщики!
В тот новогодний период тяжело пришлось всем. Леонид в течение трех дней находился в реанимации – уровень углекислого газа в крови никак не хотел нормализоваться. Жена Кравцова узнала о произошедшем, когда ей позвонили из полиции и сообщили: был пожар, спасатели завершили свою работу, муж в больнице, дом открыт и без присмотра: «Она до вечера не знала, в каком я состоянии – телефон-то у меня отобрали, да и чувствовал я себя неважно». Все дни, пока Леонид находился в больнице, дом был обесточен и не отапливался, поэтому, когда 31 декабря врачи решили его отпустить, первое, чем пришлось заниматься еще совсем слабому хозяину, – решать вопрос с электричеством и как-то согревать жилище.
«В первые дни было очень трудно. Новогодние праздники, ремонтные бригады отдыхали. А тут еще и морозы ударили. Трубы разморозились: мы воду закачиваем, она согревается и тут же вытекает. В комнатах было очень холодно, не больше восьми градусов». Однако в тот момент Леонид был полон оптимизма. После обращения в страховую компанию – дом Кравцова застрахован в обществе If P&C Insurance AS – все сразу завертелось: на место прибыли бригады рабочих, которые закрыли крышу временным настилом, восстановили подачу тока и провели ряд важных работ. Леонид радовался: «Очень быстро приехал и представитель фирмы, который осмотрел дом, чтобы составить калькуляцию последующего ремонта. Я даже удивился, что все так четко и аккуратно. Подумал: неужели обойдется без сюрпризов и скандалов? Ан нет».
Согласно составленному счету, восстановление дома Кравцова должно обойтись почти в 53 тысячи евро. Калькуляция была передана страховщику, который сообщил, что готов выплатить половину от указанной суммы. Почему так произошло, Леонид понять не смог. Он отправился в контору If, где ему сказали, что такую сумму насчитал некий бухгалтер, и только он решает, какую компенсацию страховое общество может выплатить.
«Дом был застрахован еще в начале 1990-х. Тогда If еще и не существовало. В 2004 году произошла реорганизация, и моим официальным страховщиком стало именно это общество. Все эти годы я получал счета и исправно их оплачивал. Никаких разговоров и объяснений не было до тех пор, пока не случился этот пожар», – говорит Леонид.
На его запросы прислано немало ответов, понять суть которых не очень просто. Во-первых, все ответы составлены на эстонском языке – но это не беда, поскольку у Кравцова есть друзья, которые в состоянии перевести текст на русский. А во-вторых, даже после перевода представленные объяснения особой ясности не вносят. Не поняли сути проблемы и мы: здание застраховано на определенную сумму. Эта сумма почти в два раза больше той, на которую оно пострадало. Оценку предстоящих работ делала строительная компания, которую прислал сам страховщик, но почему-то If готов заплатить только половину.
«Вот, посмотрите, это рекламные плакаты, которые рассылает страховое общество. Везде указано, что они гарантируют восстановление домов на сто процентов под ключ. В моей же ситуации по каким-то непонятным причинам они готовы оплатить только половину работы. За что же я платил взносы в течение всех этих лет?» – задался вопросом Леонид и попросил нас вмешаться и выяснить, за что его обижает такая крупная и уважаемая фирма.
Кто победил, а кто пострадал
На запрос «ДД» ответил руководитель по коммуникациям страхового общества If P&C Insurance AS Райн Порсс, который и объяснил суть происходящего. Дело в том, что страховой договор, который много-много лет имеется у Леонида, является так называемой подстраховкой. Это значит, что когда-то давно ему было предложено застраховать дом не на всю его стоимость, а только на половину. «Страховая ценность дома составляет 237 500 евро, но в данном случае клиент застраховал его только на 118 800 евро. Это дало ему возможность платить в два раза меньший взнос. Однако при возникновении ущерба, когда вся эта ситуация учитывается при назначении компенсации, мы можем предложить клиенту только 50 процентов от требуемой суммы».
Порсс объяснил, что при заключении договоров люди думают, что выиграли, если вместо 10 евро им было предложено платить всего пять евро в месяц. Однако когда при возникновении ущерба от требующихся 100 тысяч им предлагают только 50, ощущение победы сменяется ощущением поражения.
«Нужно доверять страховым специалистам, которые могут дать дельный совет при заключении страхового договора и предложить правильную страховую сумму. Тогда, если случится несчастье, страховая компания сможет восстановить дом с нуля. Именно поэтому мы советуем людям всегда страховать здания с учетом их полной стоимости восстановления, только так можно быть уверенным в будущем. Более низкую страховую сумму советуют тем, кто хочет платить по страховке меньше, но тут нужно помнить, что этот факт будет учтен в случае возникновения ущерба», – говорит Порсс.
И вновь мы пришли к тому, о чем напоминаем практически в каждой статье на аналогичную тему: читайте договоры. Не все то золото, что блестит, не каждая страховка гарантирует возврат утраченного даже при возникновении страхового случая. Конечно, в истории Леонида точка пока еще не поставлена, поскольку он обратился в Союз страховых обществ, который готов изучить суть возникшего спора. Однако решение союза не является обязательным к исполнению, даже если тамошние юристы найдут, за что можно зацепиться в этой однозначно неприятной истории.
В любом случае Кравцову придется на что-то решиться: или взять предложенную половину суммы и как-то самостоятельно решать вопрос ремонта дома, или ввязаться в судебный спор. Сколько он продлится – сказать сложно. Равно как и сложно предугадать, сколько денег придется потратить на адвокатов.
Пока же известно только одно: на оспаривание суммы у страхователя есть всего год. Закон о долговом праве имеет лазейку для страховщика: если страховщик письменно напомнил о законных возможностях страхователя (а If напомнил), то страхователь должен в течение этого года или согласиться с предложением страховщика, или обратиться в суд. Опоздание сыграет страховщику на руку: с него просто будет снята обязанность вообще платить какую-то компенсацию.