Противники выдвижения Эстонии в члены Совета безопасности ООН хоть и осуждают амбиции правительства, сами при этом не предлагают для Эстонии ни одной альтернативной цели, утверждает премьер-министр Эстонии реформист Таави Рыйвас.
Таави Рыйвас: сделаем Эстонию более значимой (2)
17 мая 2016, 09:27
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Бывший премьер-министр Март Лаар заявил, что ваш план введения Эстонии в Совет безопасности ООН может стать престижной задачей для наших дипломатов, но с точки зрения простого народа – дорогой и бессмысленной затеей. Звучит довольно сурово.
Это, конечно, вопрос предпочтений, устанавливать ли во внешней политике планку пониже и браться только за то, что крайне необходимо, или же видеть для Эстонии возможность проявить амбициозность. В этом и заключается принципиальное отличие.
Лаар, конечно, не прав, утверждая, что именно поэтому Эстонии следует реогранизовать свою сеть посольств. Это просто не соответствует действительности. Кроме предназначенного на дипломатическую службу бюджета, мы выделили дополнительные средства на членство в Совбезе ООН. В 2017-2018 годах сумма составит миллион евро.
Сейчас многие эксперты недооценивают важность ООН. По моему мнению, не следует недооценивать ни один из подобных международных форматов. Главный внешнеполитический нарратив Эстонии – «никогда больше не оставаться в одиночестве». В этой ситуации и членству в Совете безопасности отводится своя ясная четкая роль.
Президент Тоомас Хендрик Ильвес считает иначе. По его словам, план попасть в Совет безопасности датирован еще 2005 годом. Теперь же он ожидает от правительства новой и более значительной цели, однако ее нет.
Я придерживаюсь иного мнения по поводу отсутствия у нас значительных целей. Мы хотим достойно провести председательство в ЕС в первой половине 2018 года. У нас имеются далеко идущие цели выйти по уровню жизни на уровень Северных стран. На варшавском саммите НАТО мы надеемся достичь соглашения о существенном увеличении присутствия союзников в Эстонии, переводе его на более постоянную основу. Таковы амбиции, подобные которым в последний раз и были связаны с вступлением в НАТО и ЕС. Было бы неуместно заявлять, что это и вхождение в Совбез ООН исключают друг друга. Я бы скорее сказал, что наоборот: если мы будем активны в ООН, это скорей наладит и наши контакты в иных сферах.
Вы поставили бы вхождение в Совет безопасности в один ряд со вступлением в НАТО и в ЕС? Президент заявил, что это похоже на попытку пробежать под планкой.
Пробежать под планкой означало бы не стремиться туда и оставаться пассивными во внешнеполитическом плане. Это именно то, чего на самом деле желают и многие критики этого плана. Никто ведь из них не сказал, какова же альтернативная цель, а их альтернатива – в отказе туда стремиться. Я думаю, что это совершенно неправильно.
Сейчас создалась ситуация, когда вы с министром иностранных дел Мариной Кальюранд находитесь в одной лодке, а Ильвес – в другой. Каким же образом вы планируете при этом провести успешную для Эстонии кампанию?
Президент-то на самом деле не против вхождения Эстонии в Совет безопасности ООН. Он даже готов со своей стороны подставить плечо, чтобы провести кампанию в каком-либо государстве. Да и в том, что правительство в данном вопросе более амбициозно, чем президент, я ничего плохого не вижу. Возможно, что мы видим в ООН больше потенциальных преимуществ, чем президент.
Пытались ли вы поговорить с президентом?
Да, я обстоятельно обсуждал с ним эти темы. Отсюда и убежденность, что в действительности он не против. Мне кажется, что его позицию несколько преувеличили.
На самом же деле он понимает, почему правительство проявляет активность. Мы наблюдали с нашей дипслужбой за опытом Литвы и видели, как экспоненциально возросла та база данных, доступ к которой получили дипломаты Литвы как члена Совета безопасности.
Литовцы, кажется, потратили на кампанию вхождения в Совет безопасности ООН 100 000 евро и использовали в целях саморекламы кресло председателя Европейского союза. В 2018 году Эстонию также ожидает председательство в ЕС, однако правительство уже запланировало на нужды кампании миллион евро. Почему?
В отличие от Литвы у нас имеется реальная конкуренция – Румыния тоже стремится в Совет безопасности ООН. Необходимо убедить другие страны мира, чтобы они проголосовали за нас. То, что мы станем членом Совбеза, вовсе не само собой разумеется, совершенно реально, что Румыния наберет больше голосов. Существует и еще одно измерение.
Если мы хотим, чтобы за столом все время присутствовали представители Северных или Балтийских стран, то было бы неуместным полагать, что эту работу за нас должны выполнять другие. Полмиллиона евро в год является все же довольно небольшой инвестицией. Польза от нее в каком-то смысле была бы даже в том случае, если мы не будем избраны: мы инвестируем эти средства, чтобы представить деятельность Эстонии.
Зубоскалы говорят, что эти деньги пойдут на скупку голосов африканских стран.
Это настолько смехотворно, что даже комментировать бессмысленно. Если мы хотим быть самостоятельным государством, нам следует быть в состоянии расти в своей весовой категории. «Сделаем Эстонию более значимой», на мой взгляд, так по-прежнему должен звучать наш внешнеполитический нарратив, и мы вовсе не должны ограничиваться одним только Европейским союзом и НАТО.
Вы утверждаете, что урезание сети посольств и кампания по выдвижению Эстонии отнюдь не являются взаимосвязанными. Вместе с тем если Эстония, например, закроет посольство в Португалии и в то же время устроит в Нью-Йорке банкет для политиков для получения голосов в свою поддержку, я вовсе не уверен, что налогоплательщик будет этим доволен.
Наша сеть посольств должна быть еще и гибкой. Совсем скоро в связи с председательством нам придется значительно расширить наше присутствие в Брюсселе. Если 12 лет назад мы открыли представительство в какой-то экзотической стране, то сейчас пришло время оценить, выполнило ли оно свои цели и является ли это наилучшим вложением средств. А потом принять соответствующие решения.
Кампания выдвижения кандидатуры Эстонии в Совбез имеет две главные составляющие: приемы и визиты политиков в другие страны. Наши министры уже сейчас очень активно ездят за границу. Поэтому случается, что работа кабинета министров оказывается совсем парализованной. Вы уверены, что нам не придется расплачиваться за очередное выдвижение кандидатуры страны на внутриполитическом уровне?
Нет, на самом деле мы не планируем дополнительных полетов, во всяком случае, для большинства членов правительства. Я и министр иностранных дел до сих пор довольно активно проводили кампанию продвижения Эстонии в Совет безопасности на международных встречах. Лучшие форматы для этого те, что и без того существуют.
Для меня первым подобным шагом стал состоявшийся весной 2014 года в Брюсселе саммит между Европейским союзом и Африкой. Я встретился там в двустороннем порядке с лидерами шести африканских стран, с которыми Эстония не имеет особо тесных отношений. С каждым из них я поговорил и о том, что Эстония ищет поддержку для вхождения в состав Совета безопасности.
Насколько вы уверены, что для вхождения в Совет безопасности Эстонии не придется пересматривать свои прежние внешнеполитические принципы, например, применительно к России или к Китаю?
Почему мы должны менять свои принципы? Возьмем, например, опыт Литвы: в качестве члена Совбеза у них имеется возможность сказать свое слово и по столь важной проблеме, как война на Украине.
Я действительно не понимаю критиков, руководствующихся тем аргументом, что правильнее было бы оставаться более пассивными. И даже если все это не гарантирует нам успеха, скорей стоит постараться, а не объяснять себе, что на самом деле от нас в этом мире ничего не зависит. Если придерживаться такого подхода, то лучше и из дома не выходить. Я верю, что от Эстонии кое-что зависит. Мы не должны позволять себе подобный комплекс неполноценности.
Нам предстоит соперничать за членство в Совбезе с Румынией. Каковы наши шансы против страны, население которой превосходит наше в 15 раз?
Я думаю, достаточно хорошие. Конечно, это не само собой разумеется. Преимущество Эстонии в том, что мы до сих пор еще никогда не были членом Совета безопасности. Румыния бывала неоднократно. Если считать, что у всех стран должен быть шанс, то в этом уже заключается определенный смысл для работы. В мире довольно много стран, которые выразили нам поддержку. Как правило, поддержку не обещают публично, о ней сообщают в ходе взаимных встреч.
Пойдет ли правительство до конца в любом случае или, исходя из целесообразности, мы можем и отказаться?
На сегодня мы не видим никаких обстоятельств, чтобы отказываться от цели. Мы все-таки баллотируемся для того, чтобы действительно войти в Совбез. Я думаю, что Эстонии от этого будет явная выгода – весь вопрос как раз и состоит в том, находиться ли нам в комнате, когда принимаются решения, или следить за мировыми новостями по CNN. Оба варианта возможны, но пока я являюсь премьер-министром, выбор Эстонии – это проявлять активность.