«Пионеры-герои»: современная жизнь как подвиг наоборот

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Маленькая Оля перед портретами героических пионеров усваивает, что в жизни всегда есть место подвигу.
Маленькая Оля перед портретами героических пионеров усваивает, что в жизни всегда есть место подвигу. Фото: wikipedia.com

На прошедшей недавно церемонии Гильдия киноведов и кинокритиков РФ вручала премию «Слон», и в номинации «Лучший дебют» этой награды был удостоен кинофильм молодого российского режиссера Натальи Кудряшовой «Пионеры-герои».

…В 1980-х Оля (Наталья Кудряшова), Катя (Дарья Мороз) и Андрей (Алексей Митин) были одноклассниками и друзьями. Вступая в ряды пионерской организации, они «перед лицом своих товарищей» торжественно обещали высоко нести честь советского пионера, будущего комсомольца, верить в идеалы коммунизма и всегда помогать товарищам в беде.

Потом они выросли, стали успешными и обеспеченными: Ольга – актриса, Катя – специалист в крупном PR-агентстве, Андрей – политический аналитик. При этом они навсегда утратили способность чувствовать себя счастливыми и оказываются позже беззащитными перед реальной бедой.

«Пионеры-герои» представляли Россию в программе Берлинале, были отмечены на «Кинотавре» и признаны лучшей игровой лентой на кинофестивале «Сталкер». «Чрезвычайно верным, талантливым и напряженным срезом жизни поколения восьмидесятников» назвал этот фильм кинорежиссер Евгений Цымбал. Данной цитатой и хочется предварить разговор с Натальей Кудряшевой.

Вы начинали как драматическая актриса, и ваша актерская судьба складывалась успешно, если не сказать счастливо: работа в хороших театрах с хорошими режиссерами, роли на зависть многим, номинация на «Золотую маску» за «Обрыв» в постановке Адольфа Шапиро, приз за роль в картине Веры Глаголевой «Одна война». И вот – перемена участи…

Сегодня, по-моему, быть просто актером мало, к тому же актерское счастье заключается в том, чтобы найти своего режиссера. Некогда для меня определяющей стала роль Антигоны в пьесе Жана Ануя, которую я сыграла в дипломном спектакле в нижегородском театральном училище. Та «Антигона», поставленная замечательным педагогом и режиссером Юрием Дометьевичем Фильшиным, во многом меня «сделала»: играя в 20 лет максималистку, получаешь особый жизненный заряд.

Когда в 2002 году я пришла к Анатолию Васильеву в Школу драматического искусства, то поняла, что это то самое место, где я хочу работать. Потом были четыре года сложной лабораторной учебы, а такая учеба имеет смысл только в том случае, если потом ты станешь работать с режиссером, который сейчас тебя учит. Однако Васильев уехал из страны, и я поняла, что не получаю того, что жду, хотя и играла замечательные роли.

Затем были МХТ, Шапиро, «Саломея» в постановке Игоря Яцко. Не могу пожаловаться на невостребованность, но было ощущение, что я могу делать больше. Меня тянуло к чему-то авторскому – еще в Школе драматического искусства мы выпустили спектакль «Малороссийские песни» с моими текстами…

В 2012 году вышла ваша первая режиссерская короткометражка. О чем было это кино?

Моей самой первой пятиминутной картиной был «Холод», эта лента получила главный приз на «Кинофесте». Вы говорите о короткометражке «Утро Лизы». Она… она про человека, конкретно про меня, про выбор, про одиночество. Я придумала и сняла «Утро Лизы» после того, как съездила на семинар к Тонино Гуэрре, великому итальянскому сценаристу, много работавшему с Феллини. Гуэрра в течение шести дней говорил с нами о кино, о том, что надо приближать кинематограф к тому, что тебя лично волнует.

Мне показалось, что «Пионеры-герои» – это фильм-прощание с детством, пионерским прошлым…

Нет, это не совсем так. Пионерское прошлое в нашей картине имеет некоторое отношение к рассказываемой истории, но не более того. Я делала фильм всё о том же выборе. Сегодня мы чаще всего выбираем между чем-то подлинным и его имитацией – нередко живем в мире сплошных подмен. Между тем выбор начинается в твоем прошлом.

Наверное, я могла бы снять картину просто про пио­нерское детство, наполненное какими-то глобальными смыслами. Я и люди моего поколения, в отличие от людей постарше, поменяли страну в детском возрасте, нам было от семи до тринадцати лет, и мы вообще ничего не понимали ни в «совке», ни в подвод­ных камнях эпохи. Узнавание пришло позднее, в старших классах.

Не потому ли один из ваших юных пионеров, идеалист, мечтающий придумать «таблетку от смерти», становится прагматичным, достаточно жестким молодым человеком?

В этом герое нет прагматизма, и он не циник. В нем есть… ранняя усталость. А если бы он был прагматиком, давно бы работал где-то в верхах, и все у него было бы замечательно. С его мозгами можно было бы достичь любых карьерных высот, но этот скользкий путь – не его выбор.

Как вы считаете, вашим героям повезло в том, что однажды жизнь дала им пионерские идеалы?

Конечно. И наше детство, и парадоксальная искусственная эпоха, в которую мы родились и самым краешком своих жизней зацепили, на самом деле были связаны с темой подвига, о котором в то время говорили как о чем-то буквальном. Нам ведь не только про пионеров-героев рассказывали, но и про Жанну д’Арк, и про Джордано Бруно, и про то, что общественное должно возобладать над личным. Все это воспитывало нас особыми людьми. Нам внушали, что есть нечто большее, чем личное благополучие.

Я уже не раз говорила, что мои герои – это в некотором роде чеховские персонажи, тоскующие по смыслам. Может быть, они не так сильны, как им хотелось бы, и не могут перевернуть мир, но… По крайней мере, они в состоянии думать о чем-то важном, рефлексировать, если кому-то угодно называть это так, пусть мне это слово и не слишком нравится. Мои герои – настоящие, а в наше время это, увы, приговор.

Как быть с дедушкой-самогонщиком, который едва не пал жертвой пионерских принципов внучки?

Мне сейчас приходит много прекрасных, сумасшедших, огромных писем, отзывов на фильм, которые иной раз дороже всех фестивальных наград. В одном из них очень правильно было написано, что торжественные клятвы перед портретами пионеров-героев были не данью тоталитаризму, а обещанием быть честными и, если что, не струсить.

Кому именно вы адресуете свою картину?

Поначалу мне казалось, что фильм будет понятен только тем, кому за тридцать. Потому огромное количество откликов от двадцатилетних стало для меня приятной неожиданностью. Они пишут мне, говорят со мной… Как выяснилось, проблема выбора между подлинным и фальшивым сидит и в их головах, как сидела она и в наших головах, как сидит она в головах каждого героя картины. Наш фильм адресован людям, которые в состоянии проанализировать эпоху, в которой они живут, и себя в этой эпохе.

Зачем вам понадобился роковой взрыв в финале?

Я совершенно точно знала, почему сделала финал именно таким. Конечно, это и своего рода метафора того же ряда, что пожар в третьем акте «Трех сестер». Но суть в другом. В сценарии был важный нюанс: мне было важно, что за секунду до взрыва героиня, угадав террористку, подумала, что та похожа на пио­неров-героев с портретов из ее детства. То есть получался как бы подвиг на­оборот. Ведь мы живем в мире, где все смыслы перевернуты с ног на голову.

Можно ли сказать, что, сняв «Пионеров-героев», вы окончательно перевернули какую-то страницу своей биографии, творческой в том числе?

Здесь важно, готова ли я сама перевернуть какую-то страницу. Эта картина – мое высказывание, простое, ясное, как мне кажется, понятное. С пио­нерами-героями я попрощалась, сняла то, что хотела, продюсер, что важно, позволил снять ровно то, что написано, и не получилось так, что по одному сценарию получился другой фильм. Мы ни с кем не заигрывали, ни со зрителями, ни с критиками. Результат – дебютный фильм, который, как мне кажется, всегда должен быть авторским.

Как Наталья Кудряшова относится к Наталье Кудряшовой?

Я периодически от нее устаю, она барышня непростая, но мне интересно узнавать самоё себя. Благодаря «Пионерам-героям» ко мне пришло чувство подлинности, настоящести того, что делаю. На сцене такого со мной никогда не было – даже когда роль получалась.

Комментарии
Copy
Наверх