Эйки Нестор: встречи глав Эстонии и России ждать не стоит

В 55 лет Нестор закончил с футболом и переключился на игру в кегли. Фото: Эрик Прозес

Ветеран большой политики, кандидат в президенты от Социал-демократической партии Эйки Нестор убежден, что в течение ближайших пяти лет встречи между лидерами Эстонии и России не будет: «Вариантов не существует».  

В прошлом начальник отдела автобазы Кейла, профсоюзный активист Эйки Нестор ворвался в высшую политическую лигу почти четверть века назад. За все это время он покидал Рийгикогу лишь дважды, занимая министерские посты: отвечал за развитие регионов в правительстве Андреса Таранда и курировал Министерство социальных дел во втором правительстве Марта Лаара.

Парень из Каламая

Эйки Нестор родился в Таллинне в 1953 году, вырос в прилегающем к Копли районе Каламая, где прошел свои первые университеты. Там же выучил русский язык, на котором охотно общается и дает интервью до сих пор. Он не боится острых вопросов и готов говорить с каждым.  

Спикер Рийгикогу не держит в своем кабинете фотографии близких. О семье почти не рассказывает. Не скрывает, что любит кошек – семейных любимцев Мисси и Мурку. В свободное время предпочитает уединяться на Хийумаа – в летнем домике у можжевеловых зарослей. Нестор обожает заниматься спортом: от футбола смог оказаться только в 55. Сам себе варит кофе по утрам и заваривает чай по вечерам. Сорок лет не изменяет музыкальным пристрастиям, любит Заппу и тому подобную прогрессивную музыку. 

– Что бы вы хотели о себе рассказать русскоязычному читателю?

– Я свой русский выучил в детстве на улицах Каламая – в районе между Балтийским вокзалом и Батарейной тюрьмой. В советское время это было не совсем чтобы гетто, но что-то вроде этого. Там я довольно рано понял, что человек – он и есть человек, независимо от национальности или веры. Убежден, что большинство жителей Эстонии думает точно так же. Всем остальным, кто не верит в это, я бы посоветовал в День независимости Эстонии сходить на линейку в русскую школу и вместе со всеми учениками спеть эстонский гимн. Будет полезно!

– Нынешнему президенту не удалось наладить диалог с русскоязычной общиной. Готовы ли вы попытаться это сделать? Что для этого нужно?

Мой русский язык – совсем простой, уличный. Знаете, я, как в шутке Райкина: пить, курить и говорить по-русски стал одновременно. До сих пор люди меня понимали. Надеюсь, что и в будущем будут понимать.

– Но дело ведь не только в языке. Важно чувствовать и понимать, чем живет русскоязычная община…

– Дело во многом именно в языке. Вырасти в Каламая и не выучить русский было невозможно. В этом смысле у меня никогда не было проблем. Я умею общаться с разными группами населения. Мне все равно, на каком языке они говорят и что думают. Я в этом смысле открытый человек. У меня нет никаких опасений на этот счет.

Я всегда говорю прямо и просто: членство Эстонии в ЕС выгодно всем, независимо от того, на каком языке вы общаетесь дома: на эстонском, русском или турецком. Никакой разницы!

До Москвы далеко

– Кандидат в президенты от центристов Майлис Репс заявила, что готова поехать на встречу с президентом Путиным и поддерживать отношения с Россией. А вы бы поехали в Москву, если бы такая возможность появилась?

– Тут все предельно ясно. Уверен на сто процентов, так же, как вся Эстония и наши союзники, что мы бы хотели хорошо сотрудничать с Россией. Но развитие отношений зависит только от нее. Я родился через полгода после смерти Сталина и хорошо помню то государство, где вырос. В стране, где издеваются над людьми и нет свободы слова, я больше никогда не собираюсь жить. Надеюсь, что будущее России будет демократичным. Сейчас я вижу, как с каждым днем она становится все больше похожа на ту страну, которую называли Советским Союзом. Я ведь часто бываю на международных встречах спикеров парламентов всего мира, слушаю выступления на русском языке, хорошо их понимаю и могу сказать, что в России до сих пор встречаются персонажи а ля Брежнев.

Конечно, мы соседи. Отношения между соседями должны быть. Тут не о чем спорить. Думать об улучшении этих отношений тоже нужно, но исходить при этом следует из Минских соглашений. Сейчас проблемой для Запада является то, что Россия не выполняет принятые на себя обязательства. Есть общемировое понимание того, что в XXI веке никто с оружием в руках не ходит в другое государство менять там власть. Принципы просты. Если одна из сторон их не выполняет, тогда и отношение к ней другое.

Такое мышление, как у нынешних правителей России, мы можем видеть и в Эстонии, и во Франции, Германии, Англии, Швеции. Это борьба между двумя представлениями о мироустройстве. Это касается не только отношений ЕС и России, но и дебатов в самом Евросоюзе и во многих других государствах. Я понимаю тех иностранцев, которые в течение последнего года переселились в Эстонию: они не из Сирии и Афганистана, Ливии или Турции. Самое большое количество людей, ходатайствующих о статусе беженца в Эстонии, – из России и Украины. Я их понимаю. Я сам был невыездной в советское время. И думаю, что однажды оппозиционные российские политики и дебаты внутри страны сумеют разрушить закрытую систему. Это неестественное существование, когда дома говорят одно, на работе – другое, а по телевизору – третье.

– Но если бы сейчас поступили сигналы о возможности встречи на высшем уровне, вы бы поехали к Путину?

– Не будет такого. На недавних дебатах Майлис Репс подняла этот вопрос. Контакты на уровне президента не зависят от одного государства. Я это точно знаю. Даже контакты на уровне председателей парламента не зависят от одного государства. Это совокупность многих разных факторов. Зная, как такие встречи организуются, могу заявить, что, к сожалению, в течение ближайших пяти лет такой встречи – между президентом России и Эстонии – ждать не следует. Нужно быть большим оптимистом, чтобы думать иначе. Я реалист. Врать, как в советское время, не буду. Говорю об этом прямо. Никаких вариантов не существует. На разных других – более низких – уровнях контакты будут поддерживаться. И это нормально для соседей.

Идет солдат по городу

– Что важнее: хорошие отношения с Россией или тысяча дополнительных иностранных солдат на территории Эстонии?

– Нам важнее иметь друзей. Мы не должны забывать 1940-е годы, когда Эстония потеряла свою первую независимость. Тогда перед большой войной все страны Европы думали о себе. У нас были друзья, но у них были свои проблемы. Два больших диктатора – Сталин и Гитлер – между собой договорились. Они нашли общий язык, а другие не нашли. Те двое поделили между собой пол-Европы, в том числе три балтийские страны, в результате чего мы потеряли свою независимость. После войны и Черчилль, и один из отцов-основателей ЕС Робер Шуман поняли: чтобы избежать в современном мире подобных войн, государствам надо быть вместе. Тем государствам, которые думают о демократии, правах человека, понимают друг друга.

Годами нам не нужны были эти тысячи американских солдат. Если в нынешних условиях для нашей свободы надо, чтобы они сюда пришли, тогда это правильно. Все эти решения принимаются не просто для того, чтобы кого-то напугать, а чтобы показать, что мы не одни, у нас есть друзья. И не один диктатор мира не сможет уничтожить сотрудничество свободных государств и людей, если мы сами этого не сделаем.

– Как отразится на предвыборной гонке отсутствие в списке кандидатов Эдгара Сависаара?

Участие Сависаара в предвыборной гонке, по сути, не имело бы никакого значения. Думаю, что он и сам об этом знает. Большинство населения Эстонии не желает, чтобы президентом был тот, который указывает, как им жить и что делать. А Сависаар в роли президента был бы именно таким. Его бы никогда не избрали президентом, а оставаться на вторых ролях он не может себе позволить. Мол, что же это такое – Сависаар и только второй? Я желаю ему крепкого здоровья и стойкости. На самом деле, он уже около десяти лет не является значимой персоной в политике.

– Теперь вы хотите стать президентом. А что бы вы могли изменить, будучи главой государства? Какие основные практические задачи вы ставите себе после своего возможного избрания на пост президента?

– Это типичный вопрос. Мне все говорят: «Эйки, ты же нормальный добрый человек. Зачем тебе соваться в президенты?» Когда я пришел в политику в 1992 году, то работал со страстью. Тогда никто не считал очки, а теперь политика стала более прагматичной: все просчитывают, что сказать и чем это потом аукнется. Политики слишком много занимаются подсчетом очков и не думают о людях. Я не стесняюсь об этом говорить ни своим однопартийцам, ни другим политикам: очки очками, а кто о людях-то подумает?

Рекордсмен Эстонии

– А как вы будете думать о людях в президентском дворце?

– Эстонии сейчас нужен президент, которого понимали бы простые люди: его заявления должны быть близки всем жителям. Необязательно соглашаться с тем, что он говорит, главное – чтобы было понятно, о чем лидер государства вещает. Президент должен быть таким человеком, который захочет остановиться и поговорить со своим соседом или с соседом соседа. Он не должен быть чужим для этих людей, пришельцем с другой планеты.

– Сколько лет вы уже в большой политике?

– О, господи… (улыбается). Я дал клятву как член парламента 4 ноября 1992 года. Работаю уже в седьмом созыве парламента (с первого после восстановления независимости – прим.ред.). Из того созыва в политике до сих пор остался только Март Нутть, который тоже был членом всех семи созывов Рийгикогу. Пару лет назад сотрудники Национальной библиотеки подсчитали, что мой стаж члена парламента на полгода больше, чем у Марта Нуття. Так что я рекордсмен Эстонии!

– Что вы считаете своим главным достижением и провалом на политическом поприще?

– В 1992 году я пришел в парламент, точно зная, что хочу сделать: внедрить страхование от безработицы. Молодое поколение, возможно, и не знает, что эта система существует менее 15 лет. В условиях рыночной экономики человек может остаться безработным. Это риск. В таком случае всегда нужно страховаться от риска, будь это безработица или профессиональное заболевание. Свою первую кассу страхования от безработицы я создал в своем дорогом и родном профсоюзе работников транспорта еще в 1989 году, когда мы этот профсоюз строили. Тогда я попытался организовать подобную кассу по всей Эстонии, но не вышло. В 1992 году это было одним из моих предвыборных обещаний, но реализовать это удалось только в 1999-м, когда я сам стал министром (Нестор занимал кресло министра социальных дел во втором правительстве Марта Лаара в период с 1999 по 2002 гг. – прим.ред.) и начал дергать за все ниточки, чтобы продвинуть идею.

– А провалы тоже были?

– Главным просчетом я считаю, что не удалось ввести страхование от профзаболеваний и несчастных случаев на производстве. Эти риски сейчас в какой-то мере застрахованы через Больничную кассу и государственную пенсионную систему, но лучше бы это все перевести в сферу ответственности работодателя. Если условия работы на предприятии были неблагоприятными, и человек получил профзаболевание, то работодателю пришлось бы за это отвечать. У нас же сейчас, можно сказать, как при советской власти: люди должны требовать через суд выплаты компенсаций.

Во многих правительствах и коалициях, в которых состояли социал-демократы, мы пытались решить этот вопрос, но до окончательного законопроекта дело так и не дошло. Все увязало в спорах вокруг того, как организовать. Можно было сделать по аналогии с больничным страхованием или по принципу страхования от безработицы.

Невыездной некомсомолец

– Кем вы были до 1992 года, когда навсегда вошли в политику?

– Однажды я понял, что, несмотря на свой возраст, я никогда не уходил с работы по собственному желанию. В 1976 году окончил ТПИ по специальности инженер-механик. Шесть лет работал начальником отдела на автобазе в Кейла. После этого меня перевели в профсоюз, где я несколько лет был главным инспектором по охране труда. Во время Перестройки я создал, по сути, новый свободный профсоюз. Я и сегодня горжусь тем, что являюсь членом Эстонского профсоюза транспорта и дорожных работников, даже возглавляю там совет уполномоченных.

И чтобы все до конца было честно и понятно. Советские власти были уверены, что, такие, как я, пятнадцатилетние юноши недостойны быть комсомольцами. И это был единственный пункт, где я был полностью согласен с советской властью. До 1992 года у меня был статус «невыездной».

– Что вы любите делать по утрам и вечерам, в свободное от политики время?

– У меня нет особого выбора. Я не жалуюсь, но жизнь политика такова. Больше всего мне нравится находиться в летнем доме на Хийумаа у можжевеловых зарослей. А если в это время там оказываются мои дети и внуки, то это верх блаженства.

– Есть ли у вас любимый писатель и хобби?

– Мой любимый писатель – Курт Воннегут, человечный, дружелюбный и душевный. Кроме того, я большой меломан. Мой любимый музыкант – американский композитор и певец Фрэнк Заппа. Вот уже 40 лет я не изменяю своим музыкальным пристрастиям. Его музыка была в авангарде и тогда, и сегодня. И еще я помешан на спорте. Когда-то я даже входил в состав эстонской молодежной сборной по баскетболу. Позже переключился на футбол: играл в рядах футбольного клуба Toompea, несколько лет был даже капитаном этой команды, выступавшей на уровне четвертой лиги. В 55 лет я закончил с футболом и переключился на игру в кегли. Там не нужно так много бегать, как в футболе: это больше соответствует моему возрасту.

Справка:

Эйки Нестор

Кандидат в президенты от СДПЭ

Родился 5 сентября 1953 года в Таллинне

*1971 окончил Таллиннскую среднюю школу N1

*1976 окончил ТПИ по специальности инженер-механик

*1976-1982 начальник отдела автобазы в Кейла

*1982-1989 руководитель профсоюза транспорта

*1994 – по сей день член СДПЭ (ранее Mõõdukad)

*1992 – по сей день депутат Рийгикогу

*1994 – 1995 министр по делам регионов

*1999 – 2002 министр социальных дел

*2014 – по сей день спикер Рийгикогу