Вдова оператора и режиссера Юри Силларта сняла о нем фильм. Однако публике была показана не ее версия этой ленты, а продюсерская. Кто тут прав?
Фильм памяти Юри Силларта: чей кинотовар?
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Юлия и Юри познакомились в Москве в 1967 году. Оба учились во ВГИКе. Она, будущий документалист, приехала из Болгарии. Он – из Эстонии и учился на оператора. После окончания института они поселились в Таллинне. Супруги Силларт прожили вместе 44 года. Он умер внезапно – от сердечного приступа.
Для диктатуры киноискусства
Юри Силларт (1943–2011) – человек, безмерно преданный киноискусству. У него свое, особенное место в истории эстонского кино. В качестве оператора он снял дюжину художественных фильмов – и по праву входит в число лучших кинооператоров Советского Союза. Имя Силларта ставили рядом с именами самых известных кинооператоров того времени: Георгия Рерберга («Зеркало» Андрея Тарковского), Сергея Урусевского («Летят журавли» Михаила Калатозова), Павла Лебешева, Вадима Юсова. В искусстве постановки кадра и света, визуализации и передачи смысла и сюжетной линии картины Силларт был истинным новатором, во многом – первопроходцем. Смелым и всегда в поиске.
Такие снятые Силлартом фильмы, как «Отель “У погибшего альпиниста”» (1979, реж. Григорий Кроманов) и «Нипернаади» (1983, реж. Кальо Кийск), стали культовыми в Эстонии и не только. Неоправданно заброшенная в чулан эстонского кино лента «Бриллианты для диктатуры пролетариата» (1975, реж. Григорий Кроманов) была истинным бриллиантом по всем параметрам: смелый детективный сценарий, режиссерская трактовка, операторское видение, роскошный букет актеров. Консультантом по операторской работе был Георгий Рерберг, быстро осознавший, что ему как консультанту здесь, на студии «Таллиннфильм», делать нечего.
Будучи оператором, Юри Силларт по праву мог считаться сорежиссером некоторых картин. И он был готов сменить профессию на режиссерскую, но на «Таллиннфильме» его ценили как очень хорошего оператора, найти замену которому непросто. Помог случай – и у Силларта появилась возможность осуществить постановку о депортации 1949 года по воспоминаниям о собственном детстве.
Его первый художественный фильм «Подъем» вышел на экраны в 1989 году и был для того времени очень смелым: гласность и перестройка уже были, но никто не знал, чем все это могло закончиться. Тогда только начинали открыто говорить о депортациях и репрессиях. Силларт успел снять еще два игровых фильма («Дети солнца» и «Золотой берег») и шесть документальных картин. Для истории эстонского киноискусства очень ценны его работы о коллегах – операторе Юри Мутте, режиссерах Григории Кроманове, Кальо Кийске, Лейде Лайус, Пеэтере Тооминге.
Он был фантастически работоспособным человеком, блестяще эрудированным и изящно остроумным. Многие годы возглавлял кафедру режиссуры в BFM при Таллиннском университете и делился своими знаниями со студентами, для которых был буквально отцом родным, всегда готовым помочь. Многие из его учеников стали успешными кинодеятелями. К примеру, Танел Тоом, который позже учился в Англии, получил в 2010 году за дипломную работу «Исповедь» студенческого «Оскара». В 2011 году этот фильм был номинирован на «Оскар» в категории короткометражных фильмов. Целиком посвящая себя работе, Юри Силларт забывал о себе. И сердце ему этого не простило: оно вдруг просто остановилось. Он ушел, оставив за собой яркий след в кинематографе...
В память о муже Юлия Силларт решила снять документальный фильм. Она начала над ним работать и искала продюсера, когда судьба свела ее с Арко Окком. Тот предложил Юлии сделать фильм на его студии Akuba Film.
Совместная работа завершилась конфликтом и привела тому, что вдова Юри Силларта и Арко Окк сделали два разных фильма.
Версия Арко Окка: право на фильм
Когда наконец мне удалось дозвониться до Окка, в трубке раздавались какие-то звуки – абонент что-то слушал или смотрел. Может, он занят, и я могу перезвонить позже? Окк поинтересовался, что именно меня интересует. Сразу сказала, что делаю материал для «ДД» о двух версиях фильма памяти Юри Силларта. Ответ был краток и категоричен: «Не могу сейчас говорить. Существует только один вариант фильма».
Через час состоялся более обстоятельный разговор. Я повторила вопрос и добавила, что мне довелось посмотреть две версии.
«Есть только один фильм, – ответил Окк. – Если вам кто-то показал еще что-то другое, я могу сейчас же обратиться с заявлением в полицию (Окк в этот момент находился в Барселоне – Л.Л.) за незаконное посягание на мое имущество».
Угрожает? Решил запугать? Значит, предложенная тема неудобна. И все-таки мы продолжили разговор, хотя прояснить сложившуюся ситуацию Арко Окк согласился не сразу, всякий раз переводя разговор на другую тему. С третьей или четвертой попытки вопрос о существовании разных версий фильма стал проясняться.
«Когда стало понятно, что к сроку сдачи фильма – 29 мая 2015 года – Юлия не успеет его завершить, я сам сделал окончательный монтаж, – сказал Окк. – С технической точки зрения фильм нуждался в доработке, но мы все-таки его показали. А осенью прошел премьерный показ на большом экране в Таллинне и Тарту».
Кто автор фильма? «Юлия Силларт. Она сама дала разрешение на демонстрацию. Хотя я, конечно, тоже многое сделал и считаю себя соавтором. Мы сделали хороший фильм. Без сентиментальности, без личностного отношения...»
В курсе ли Окк, что Юлия не согласна с его версией и смонтировала свой вариант документальной ленты? «Премьера фильма уже прошла, – ответил Окк. – Проект завершен. Юлия взялась за новую версию, но это ничего не значит. Я как продюсер отвечаю за работу всего коллектива – и не мог поступить иначе. Она профессионально не справилась с работой к сроку, и мне пришлось картину завершить».
Почему Окк вообще согласился работать с Юлией Силларт? «Она хотела сделать фильм памяти мужа, и я решил ей помочь. Тема интересная. Личность Юри Силларта и его работы меня вдохновляли. Юлия, без сомнения, была его музой, и поначалу мы хотели представить ее как своего рода мост к творчеству Юри. Получилось иначе. Она человек восточного менталитета, ее мысли и действия мне непонятны...»
Но ведь можно было отодвинуть срок сдачи фильма и дать возможность вдове Силларта, которая и сама – профессиональный документалист, сделать свою версию. Почему вы не просили о продлении срока? Этот вопрос я задала дважды; ответа не было.
Версия Юлии Силларт: право на жизнь
С Юлией Силларт мы познакомились после просмотра ее фильма об Игоре-Северянине, который жил в Эстонии с 1918 года до самой смерти в 1941 году. Документально-постановочный фильм настолько впечатлил меня, что я подошла к Юлии, чтобы поблагодарить за прекрасное кинопроизведение. О поэтах Серебряного века создано немало фильмов, и, как правило, это хронико-документальные ленты. Фильм Юлии Силларт – поэзия о поэте с аллегориями и подтекстом. Стихи Северянина переплетаются с цитатами из писем и воспоминаниями тех, кто знал поэта.
В заключение нашей беседы я выразила свою признательность и за фильм о супруге – «Юри. Охотник за луной», совсем недавно показанный в кинозале KUMU. Реакция Юлии Силларт была неожиданной – она удивилась, что фильм снова показывают.
По словам Юлии, на демонстрацию фильма был наложен запрет: «И вообще это не мой фильм – и его нельзя показывать. Вы смотрели версию продюсера Арко Окка. Он сам ее смонтировал, не считаясь с моим мнением. В прошлом году мы сделали две разные версии 70-минутного фильма, но в кинотеатрах была показана версия продюсера. Мой протест он проигнорировал».
Потом, рассказала Юлия, ей нужно было смонтировать 52-минутную версию для ТВ: «Вырезать почти 20 минут – это непросто, нужно решить, какими кадрами пожертвовать. Все кажется важным и нужным. Монтаж моей версии делал режиссер монтажа Мартин Мянник, и мы с ним не успевали к назначенному продюсером сроку. Я просила у Окка отсрочки. Он проигнорировал мою просьбу и сделал фильм на свое усмотрение. Я никак не могу согласиться с его версией».
Защищая авторские права, Юлия пыталась запретить показ не согласованной с ней версии фильма: «При содействии юриста мы пришли к обоюдному соглашению: я смонтирую свою версию, а до тех пор его фильм не будут показывать. Осенью 2015 года я обратилась в Союз кинематографистов, и мне обещали, что члены правления посмотрят обе версии и выскажут свое мнение. Тогда можно будет решить, какой фильм имеет право на жизнь. С 1 декабря 2015 года на демонстрацию фильма наложен запрет. В январе 2016 года я узнала, что версию Окка покажут на ETV, и попросила этого не делать. Программный директор звонила мне и уговаривала не возражать: телепрограмма составлена, ее уже не изменить».
Итог печален: «Моя авторская версия смонтирована, но технически завершить ее мы с Мартином Мянником не имеем права – весь отснятый материал принадлежит продюсеру. Думаю, у моего фильма есть право на жизнь. Но для Арко Окка мои авторские права ничего не значат».
Замкнутый круг?
В поисках справедливости Юлия Силларт обратилась в Союз кинематографистов Эстонии. Ее просьба была простой: посодействовать выходу на экраны ее авторского фильма. О том, как на ее просьбу отреагировали руководители киноиндустрии, рассказал член правления союза и главный продюсер Института кино Пирет Тиббо-Худгинс: «В процессе производства ходатайствовать о продлении сроков сдачи можно дважды. В данном случае заявления от продюсера не было. Основным автором считается режиссер, то есть Юлия Силларт. Поскольку конфликт между режиссером и продюсером по обоюдному согласию не разрешился, некоторые члены правления согласились посмотреть обе версии и высказать свое мнение. Мнения разошлись. Двое были за фильм Юлии, один посчитал, что в обеих версиях есть свои плюсы и минусы. Кое-кто отказался от комментариев. Хочу подчеркнуть, что в обязанности членов правления не входит давать оценок фильмам и примирять режиссеров с продюсерами. Все разногласия должны решаться в творческих коллективах самостоятельно или с приглашенными юристами».
...Не уверена, что нам с вдовой Юри Силларта не придется платить по иску продюсера за нарушение прав его собственности на отснятые материалы, но признаюсь: Юлия показала мне обе 52-минутные версии фильма.
Из режиссерской версии особенно запомнился рассказ художника Тыну Вирве о том, как они с Юри собирались снять кино в стиле Пазолини, хотя фильмов его до того не видели. Молодые и горячие, они готовы были творить и экспериментировать. Заключительные кадры фильма Юлии Силларт – очень личные. В продюсерской версии их нет, Арко Окк, как он сам говорил, смонтировал безличностный фильм.
Чья версия имеет право на жизнь? С юридической точки зрения с продюсерской версией все в порядке. Говорить с продюсером о творческой этике, напоминать о совести? Для него этот фильм – завершенный проект. А то и товар, который он сам породил, продал, оставил будущему поколению.
По логике вещей режиссеру Юлии Силларт, вдове Юри Силларта, виднее, каким должен быть фильм. Дело не в том, чья версия лучше или у кого больше юридических прав. С моей точки зрения, это пример отсутствия элементарных человеческих качеств. Ведь этические понятия лежат в основе в том числе и творчества. Есть ли какая-то дверь, куда можно постучаться, чтобы справедливость восторжествовала?