Из-за готовящейся публикации на журналиста завели уголовное дело

Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Александр Иконников.
Александр Иконников. Фото: Роман Старапопов

В ходе журналистского расследования Александр Иконников неожиданно для себя стал главным героем «своего романа». «Впервые в Эстонии в момент написания статьи против журналиста возбуждают уголовное дело и оказывают давление со стороны госучреждений», - сокрушается Иконников, который всего лишь пытался разобраться в некомпетентности зубного врача, имея на руках документальные свидетельства. Кстати, статья в итоге в печать так и не вышла, пишет «МК-Эстония».

Выпускать материал Иконников не захотел. «Если бы статью опубликовали, то это могли расценить как давление на следствие», - поясняет журналист. Уголовное делопроизводство в отношении Иконникова длилось полтора года. Самое любопытное, что в то же самое время первоначальные стороны конфликта – врач и пациент, о ком он и собирался писать статью, уже решили свой спор в суде.

Журналисту же пришлось дать подписку о невыезде. Как раз в это время в Казахстане у Иконникова умерла мать. На похороны он поехать не смог…

Двумя годами ранее

14 июля 2008 года. Утро. В кабинете стоматологии Juulija Smirnova OÜ раздается телефонный звонок от Александра Иконникова. Журналист просит о встрече, чтобы получить комментарий зубного врача по спорной ситуации, которую он пытается распутать.

«Стоматолог Юлия Смирнова взялась отбеливать зубы гражданке Наталье Андерсон. Взяла и плату – около 640 евро. В ходе отбеливания она угробила ротовую полость Андерсон. Брак пришлось исправлять врачам другой клиники, тоже не бесплатно», - знакомит с результатом собственного расследования Иконников.

В качестве доказательства журналист предоставляет «МК-Эстонии» все документы от других врачей и результаты экспертизы, подтверждающие брак в работе Смирновой. «В принципе, у меня на руках был очень сильный документ – это заключение Пеэтера Мардна (заведующий отделом надзора Департамента здравоохранения – прим. авт.) и его экспертной комиссии по оценке качества услуг здравоохранения. Но чтобы быть объективным, я должен был взять комментарий и у второй стороны – у стоматолога Юлии Смирновой», - рассказывает Иконников, ссылаясь на Кодекс журналистской этики.

«Я решила, что одна на встречу не пойду. Что там будет – неизвестно, - вспоминает Юлия Смирнова в ходе разговора с «МК-Эстонией». – А в момент встречи он прямо с ходу стал угрожать и ругаться. Я даже не поняла в чем дело. Все было так, как я описывала в заявлении».

Из материалов следствия

Копия заявления, которое Смирнова написала в полицию после встречи с Иконниковым, имеется в распоряжении у редакции. Вот некоторые доводы, которые приводит зубной врач:

«При встрече Иконников начал недвусмысленно угрожать нам физической расправой, говоря вместо «Здравствуйте!» «Вы что, трое меня бить пришли? Так, я вас всех троих мордой на асфальт положу». Иконников сказал, что Андерсон заказала ему уничтожающую меня статью «Врач-убийца». Когда я спросила, что Андерсон от меня нужно, то он ответил: «Деньги». Также он сказал, что за спиной Андерсон стоят бандиты и вообще очень серьезные люди. А он сам может запросто убить за один раз троих человек, и руки его дрожать не будут... Перед тем, как расстаться, мы попытались показать Иконникову документы из официальных государственных источников, СМС-сообщения от Натальи Андерсон с угрозами и шантажом в мой адрес».

А вот начало статьи Иконникова, которую он готовил по данной проблеме (оказывается, эти документы уже были у него на руках):

«Когда пациентка стала требовать возвратить плату, то Смирнова написала на нее заявление в полицию, мол, Андерсон нарушает общественный порядок, шумит-кричит-ругается. Констебль выписала штраф. И пациентка, кормящая мать, оказалась кругом виноватой. Наталья Андерсон, подала жалобу в суд на решение констебля. Суд ознакомился с документами и сразу, без проволочек, отменил незаконное решение констебля».

«Смирнова хотела мне показать решение полиции о назначении Андерсон штрафа, но при этом она даже не знала, что суд отменил решение полиции», - рассказывает Иконников.

«Дело в том, что я не кричала на Смирнову. Такого не было. Вот и пришлось подать в суд. В то самое время, когда это якобы случилось, я была у другого стоматолога. Это все было легко проверить», - добавляет Наталья Андерсон.

На этом этапе Иконников и начал свое расследование, не подозревая, что вскоре станет еще одним главным героем этой истории. На основании заявления Юлии Смирновой против Иконникова возбуждают уголовное дело.

«Вам писать больше не о чем?»

«Того, что написано в заявлении Смирновой, на самом деле не было, - отвергает все обвинения Иконников. – Ну как я могу завалить двух здоровых мужиков, которые как шкафы?»

«Вы выгораживаете не того, кого надо, - с сожалением говорит Смирнова, когда узнает о том, что ее история все-таки будет описана на страницах газеты, хоть и два года спустя. – А чего сейчас хочет Иконников?»

Врач с удивлением узнает, что против Иконникова с июля 2008 года велось уголовное расследование, которое было возбуждено на основании ее же заявления. Ситуация, конечно, абсурдная: пациентка и врач в декабре 2008 года в суде нашли компромисс, дело закрыли, а следствие, возбужденное против журналиста, продолжалось.

«Иконников хочет подать в суд? – со смехом переспрашивает Юлия Смирнова. – Болеет дядя. Давно и необратимо. А вы что, эту чушь будете писать? Ну вы даете! Вам писать не о чем?»

«Я подаю в суд не для того, чтобы заработать денег. Это дело принципа и сумма, которую я буду требовать, – всего один евро», - говорит Иконников.

Наталья Андерсон же рассказывает, что проблемы с зубами после того визита к Смирновой у нее имеются до сих пор. В общей сложности за исправления пришлось заплатить около 1280 евро.

Связи на высшем уровне

Сам Иконников считает, что в этой истории не обошлось без вмешательства сильных мира сего.

«Сразу после той встречи со Смирновой, мне позвонила одна старая знакомая (отныне – бывшая) и сообщила, что я вел себя по-хамски, что я хуже шакала, поедающего падаль. Это было очень неприятно, так как она говорила со слов своего супруга, который тоже присутствовал на той встрече со стороны Смирновой, - рассказывает Иконников, добавляя, что эта знакомая – известный политик, имеющая доступ к телу самого президента. – Несколько звонков правым эстонским политическим деятелям убедили меня в том, что моя старая экс-знакомая к моему делу никакого отношения не имеет. Кто же тогда имеет?»

На вопрос «МК-Эстонии», есть ли у нее связи на государственном уровне, Смирнова только засмеялась.

Окружной прокурор Наталья Мильвеэ, сказала «МК-Эстонии», что уголовное дело в отношении Иконникова было возбуждено на основании части 1 статьи 193 уголовно-процессуального кодекса. «Следственный орган или прокуратура начинает производство путем совершения первого следственного или иного процессуального действия, если для этого имеется повод или основание», - гласит статья.

«Факт угрозы был зафиксирован, - говорит прокурор Наталья Мильвеэ. – Дело было закрыто в связи с тем, что у жертвы не было оснований для опасения физического насилия». В данном случае, по словам прокурора, поводом для возбуждения уголовного производства послужило именно заявление Смирновой, а не статья, над которой работал журналист. Дело против Иконникова было закрыто 16 декабря 2010 года.

Предупредительный штраф в действии?

Совсем недавно был принят так называемый закон о защите источников, столь возмутивший журналистское сообщество. Один из пунктов, вызвавший наибольшее недовольство, говорит о предупредительных штрафах и позволяет возбудить уголовное дело в отношении журналиста еще в момент подготовки материала. Можно ли утверждать, что Иконников попал под раздачу задолго до принятия такого закона?

Член правовой комиссии Рийгикогу и бывший гендиректор полиции Роберт Антропов считает, что подобная трактовка неверна, а с принятием новых поправок, появилась и масса положительных факторов.

«Если взять в пример вышеупомянутую историю, то раньше по закону истец не мог востребовать компенсацию за моральный ущерб. Раньше можно было востребовать максимум расходы на успокоительные, но для этого надо было предоставить чеки и справки. Сейчас же на основании закона, суд может принимать во внимание доходы и обороты фирмы и с учетом этого выплачивать моральную компенсацию пострадавшим. Чем больше доход кампании, тем больше выплаты», - поясняет Антропов, приводя такой пример: если вдруг пассажиры автобуса заметят, что водитель пьяный, то потом в суде можно потребовать у владельца автобусной фирмы моральную компенсацию. Ведь мало ли чего могло случиться!

Штрафы же, говорит депутат парламента, нельзя рассматривать как превентивные. «Некоторые могли подумать, что эти штрафы предназначены для того, чтобы предупредить журналистское издание о неправоте. Но это не так», - уверяет Антропов.

По его словам, штраф назначается только в том случае, если правонарушение зафиксировано, и выплачивается он только после вынесения приговора.

«Что касается данной истории, то, если все было так, как изложено, это странно, что уголовное дело возбуждается из-за угроз, которых, может, и не было. А ведь сколько у людей крадут велосипедов и телефонов. К этим делам органы относятся с халатностью», - подытоживает Роберт Антропов.
 

Комментарии
Copy
Наверх