Вадим Штепа: по соседству с Гулливером

Вадим Штепа. Фото: личный архив

Сложность эстонско-российских отношений вызвана не только политическими событиями последних лет, она имеет географическую природу, пишет колумнист Вадим Штепа.

В далеком уже 1990 году, когда Россия провозгласила суверенитет, россияне обсуждали проекты будущей федерации. Культуролог Михаил Эпштейн тогда сопоставил Россию с соседними странами: «Можно ли Эстонии общаться с балтийско-черноморско-тихоокеанской Россией в нынешнем ее объеме? Это все равно как общаться с Гулливером, обегая каблук его башмака. А вот с Псковской или Питерской Русью вполне могло бы получиться у Эстонии душевное вникание и сближение взаимных запросов».

К сожалению, в России не удалось построить такую федерацию, в которой ее субъекты были бы достаточно автономны и на равных общались бы со своими соседями. Победила старая имперско-централистская модель, в которой регионы не имеют практически никакой самостоятельности и даже губернаторы назначаются сверху – что абсолютно противоречит принципу федерализма, записанному в российской конституции.

Интересно вспомнить, что в начале 1990 годов Владимир Путин, возглавляя отдел внешних связей мэрии Санкт-Петербурга, неоднократно приезжал в Эстонию для решения различных вопросов приграничного сотрудничества. Сегодня, в условиях построенной им вертикали власти, регионального чиновника, который последовал бы его примеру, уволили бы за самоуправство. Теперь все международные вопросы полагается решать только через Москву.

По размеру территории и числу населения Эстония похожа на множество российских регионов. Однако кардинальная разница состоит в возможностях гражданского самоуправления. Даже самые крупные по числу населения регионы России, в каждом из которых проживает более четырех миллионов человек – Краснодарский край, Свердловская область, Республика Башкортостан, – не обладают и малой долей тех прав, которыми пользуются 1,3 миллиона жителей Эстонии.

Конечно, у каждой страны свое законодательство. Но даже в унитарных Франции и Польше свободно действуют региональные политические партии, которые выражают интересы местного населения и избираются в парламенты регионов. А в «федеративной» России региональные партии запрещены...

Защита интересов своего региона в нынешней России зачастую приравнивается к сепаратизму. В 2014 году был принят закон «о призывах к нарушению территориальной целостности РФ», после которого обсуждать перспективы различных российских регионов стало рискованным даже в научном сообществе.

Здесь очевидно принципиальное противоречие российской и европейской политической философии. В России любые разговоры о региональном самоуправлении сразу вызывают подозрения: а не хотите ли вы отделиться? Это типично имперское мышление, в котором норма – гигантское централизованное государство, а регионы низведены на уровень бесправных провинций. Однако чем заканчиваются империи – все наблюдали на примере СССР...

В Европе ситуация совсем иная: она характеризуется диалектическим сочетанием общеевропейских и локальных интересов. Представители даже самых малых стран ЕС вполне свободно выражают свою точку зрения в Европарламенте, и никому не придет в голову относиться к ней пренебрежительно. Кстати, недавно избранный президент Эстонии Керсти Кальюлайд долгое время представляла в Европейской счетной палате в Люксембурге интересы Эстонии.

Любопытно, что даже региональные движения, которые в СМИ принято называть «сепаратистскими» (шотландское и каталонское), являются подчеркнутыми сторонниками европейской интеграции. В Барселоне проходят миллионные демонстрации с плакатами: «Каталония – новое европейское государство». А шотландцы сегодня, после брекзита, намереваются провести новый референдум, чтобы добиться сохранения Шотландии в Евросоюзе.

Это и есть здоровая федералистская логика, которую российские имперцы не понимают. Единое политическое пространство создается не приказами «сверху» и не насильственным удержанием территорий, но ровно наоборот – добровольным и прямым взаимодействием различных регионов.

Нынешняя Россия все еще хочет чувствовать себя этаким имперским Гулливером, наводящим страх на окружающих лилипутов. Но не будем забывать, что в гениальном романе Джонатана Свифта лилипуты все-таки победили самоуверенного великана!