Непризнанный эстонским государством референдум 1993 года об автономии Нарвы стал предметом исследования и полноценной выставки. Экспозиция скоро будет представлена в Музее оккупации, а потом прибудет и в сам приграничный город, требовавший для себя особого статуса. Правда, в тени исследования остался организатор референдума, не опрошенный и даже не приглашенный на презентацию.
Молодой историк-исследователь Иван Лаврентьев родился в 1992 году в Таллинне и при случае подчеркивает, что рассматривает нарвские события 93-го непредвзято, насколько это вообще возможно. В 2015 году Иван защитил в Историческом институте Таллиннского университета бакалаврскую работу про референдум об автономии Нарвы, а спустя еще год с лишним стал куратором выставки, которая откроется в Музее оккупации 18 января и проработает до 5 марта. Она затем должна будет посетить и Нарвский музей.
Выставка получила название - "Как Нарва осталась c Эстонией" ("Kuidas Narva Eestiga jäi"), хотя вопрос об отделении на референдум не выносился. Экспозиция выполнена на трех языках. В качестве наиболее интересных экспонатов анонсированы бюллетень голосования, уличные агитплакаты и газетные публикации, со своеобразными содержанием и версткой.
Из резюме исследования Ивана Лаврентьева: "В начале 1990-х гг. значительная часть русскоязычного населения Эстонии оказалась в ситуации, где их мало вовлекали в управление государством. Принятие нескольких важных правовых актов со стороны Рийгикогу спровоцировало массовое недовольство, поскольку значительно сузило возможности данной группы принимать участие в формировании политики, вести экономическую деятельность и др., а также поставило под вопрос юридический статус людей, большинство которых стали теперь лицами без гражданства. Это побудило Нарвский городской совет прийти к выводу, что возникла необходимость в автономии. Последняя, по мнению муниципальных депутатов, должна была выражаться в возможности использования вето на территории города Нарва в отношении актов, изданных органами законных властей Эстонии. Дабы найти поддержку данного плана, был проведен референдум, в котором могли принять участие все совершеннолетние жители г. Нарва.
Проведенный в Нарве 16-17 июля 1993 г. референдум об автономии является необычным событием в истории Эстонии. Для страны, которая уже почти два года как восстановила независимость, это была ощутимая проверка на прочность, поскольку данная ситуация была совершенно новой и неожиданной. Поскольку автономия стратегически важного приграничного города поставила бы под угрозу все Эстонское государство, правительству республики пришлось активно действовать, используя различные коммуникационные, экономические и политические меры. Это обеспечило относительно низкую – порядка 50% – явку на референдуме и, что важно, привело к тому, что серьезно к результатам референдума почти со 100% поддержкой автономии не относился никто. Даже российские власти, неоднократно подчеркивавшие дискриминацию русскоязычного населения, в итоге остались при мнении, что вопрос референдума является внутренним делом Эстонии".
И оттуда же: "11 августа 1993 г. Государственный суд признал результаты референдума недействительными; новых попыток ходатайствовать об автономии в подобном масштабе в последующие годы не предпринималось. Презентация поверхностной концепции особого статуса Нарвы уже после признания референдума незаконным свидетельствует об отсутствии у инициаторов последнего подробного понимания автономной Нарвы, т.е. все мероприятие было фарсом с самого начала".
Ни научное исследование, ни нынешняя выставка не привязаны ни к каким круглым датам. Но, отвечая на вопрос об актуальности, Иван Лаврентьев называет свою работу чем-то вроде ответа на многочисленные вопросы в современной мировой прессе - станет ли Нарва еще одним Крымом? "Это интересный вопрос: схожие попытки здесь уже были, но были давно, мы их уже отрефлексировали, хотя широкие массы и тем более молодежь ничего не знают о тех событиях", - поясняет молодой исследователь.
"Двадцать с чем-то лет - подходящий период времени, чтобы посмотреть назад и при этом никого лично сильно не задевать этими обсуждениями", - добавил он.
Два главных идеолога и организатора нарвского референдума 1993 года - это депутат Нарвского горсовета, лидер союза российских граждан Юрий Мишин, трагически погибший в конце 2011 года, и председатель горсовета с декабря 1989 года по октябрь 1993 Владимир Чуйкин, проживающий с недавних пор в Таллинне. Удивительно, но ни с одним из них Лаврентьев не общался, ограничив круг живых источников политологами, некоторыми политиками, историками.
Почему же не дали слово Чуйкину? Автор исследования считает, что в таком случае пришлось бы справедливости ради делать интервью и с Индреком Тарандом, который тогда являлся спецпредставителем правительства в Нарве, но поскольку Таранд - это ныне действующий политик, вынужденный учитывать современные реалии, то от него, как считает Лаврентьев, "было бы крайне сложно добиться чего-то такого же, чего я мог бы добиться от Чуйкина". "Поэтому все опирается на протоколы горсобрания, которые лежат в Нарвском архиве и представляют собой крайне занимательное чтение в плане реплик и стиля, на заявления, сделанные чиновниками и политиками в прессе и в дискуссиях, например, в Рийгикогу, а также на материалы, подготовленные журналистами, которых достаточно много", - объяснил исследователь.
65-летний Владимир Анастасович Чуйкин сообщил Rus.Postimees.ee, что ничего не знает о выставке про нарвский референдум. Еще посокрушался, что за все годы после тех событий его никто и никуда по таким поводам не приглашал, интервью не брал. "Потому что я очень много знаю, - собеседник добавляет интриги. - И из моих друзей, которые тоже много знают, тоже никого не приглашали".
На открытие выставки в Музей оккупации приглашены, чтобы поучаствовать в дискуссии, нарвский корреспондент ERR Юри Николаев, долго возглавлявшая Нарвский колледж Тартуского университета, а теперь ректор Академии внутренней безопасности Катри Райк, историк и профессор Эстонской художественной академии Давид Всевиов… "Пригласят так пригласят, а сам я не пойду, - таково отношение Чуйкина. - Я и этот музей обхожу стороной, так как сторонник того, что никакой оккупации не было".
Становится ясно, что Владимир Чуйкин со скепсисом относится к исследованиям и исследователям нарвского референдума: "Они не хотят знать правду, и я представляю, какая там будет выставка…". Хотя сам он никому ничего доказывать и объяснять уже не хочет: "Чего доказывать?! Разве перешибешь обухом, если уже под тридцать лет людям пудрят мозги, не зная даже, какой именно вопрос ставился на референдуме?"
А еще три с половиной года назад, когда отмечалось двадцатилетие референдума, Владимир Чуйкин был чуть более разговорчив - говорил, что в 1993 году все было сделано правильно и законно, однако нарвитян якобы предали: "Нас предали Евросоюз и журналисты - это я сказал 20 лет назад и говорю сегодня. Евросоюз и тогда, и сейчас - это двойные стандарты. Журналистам же было интересно, не произойдет ли во время референдума какая-нибудь драка, не постреляют ли кого-нибудь, - и больше ничего не интересовало. Пока результаты референдума в полночь (в ночь на 18 июля. - Ред.) не объявили, было порядка полутора сотен журналистов, а через неделю - когда в суд подали - никто из журналистов и не поинтересовался ничем".
По убеждению Чуйкина, поднятый в то смутное десятилетие вопрос автономии, - а никак не отделения приграничного региона - можно было бы решить и сегодня в рамках административной реформы, объединив города Нарва и Силламяэ с землями вокруг них: "Было бы все здорово и с экономической, и с политической, и с любой другой точки зрения".