Быстрый рост экономики начнется через пять лет, нас ждет промышленная революция

Петер Херманруд Фото: Eero Vabamägi

Неоднократно признанный лучшим норвежским стратегом главный стратег тамошнего подразделения Swedbank Петер Херманруд рассказал на прошлой неделе клиентам банка, что причиной роста финансовых рынков стал не президент США Дональд Трамп, а тот факт, что экономика стала расти во всем мире.

В интервью, которое эксперт дал Postimees после доклада, он заметил, что в ближайшие годы рост мировой экономики будет все еще медленным, однако лет через пять-семь начнет быстро ускоряться.

- Мировые финансовые рынки находятся в странном положении. Рисков, особенно политических, очень много, но несмотря на это рынки бьют новые рекорды. Почему?

- Потому что для рынков всегда важнее всего был рост экономики. Это намного важнее политики. Рынки базируются на экономике. Заголовки прессы склонны больше говорить о Трампе или о том, что произойдет на президентских выборах во Франции, но рынки больше интересует то, что на самом деле происходит в экономике.

Сейчас мы впервые после семилетнего перерыва видим, что экономика стала расти почти везде – у США дела идут лучше, у Китая, у Индии. Если взглянуть на экономику, мы увидим, что изнутри она тоже выглядит лучше. Чувство уверенности потребителей стало значительно крепче, чем годом ранее – как в Европе, так и в США и вообще в мире.

То, как идут дела в экономике, намного важнее, чем то, чего мы боимся в политике. Брекзит – очень важная тема в СМИ, как и Трамп, но это не так важно для рынков акций.

- Почему дела в европейской экономике идут лучше? В Эстонии экономисты и аналитики почти пришли к консенсусу, что вялая финансовая политика центробанков, то есть печать денег, - от лукавого. Но теперь мы видим, что это все же принесло пользу.

- Печать денег не была чем-то прекрасным, но и не слишком навредила. Она предотвратила события, которые могли бы окончиться катастрофой.

С печати денег начался рост экономики США, и там экономика начала расти раньше, где-то через два года стала расти и европейская экономика. Кажется, печать денег послужила толчком к экономическому росту, но мы пока точно не знаем, действительно ли это было так.

Важнее всего, что экономика вновь встала на правильные рельсы. Теперь вопрос в плохих последствиях печати денег, которые мы, возможно, увидим. Возможно, процентные ставки слишком низки, а цены на жилье во многих местах слишком высоки. Поскольку печатать деньги нельзя вечно, процентные ставки будут оставаться очень низкими не слишком долго, иначе могут возникнуть проблемы. Например, проблемы с инфляцией, может быть, цены на имущество слишком задраны, а может быть, - цены на акции, и все это может снова упасть.

- Критики денежной эмиссии говорят, что из-за этого цены на имущество слишком выросли, но структурные проблемы при этом не решены, особенно в Европе.

- Это хорошее замечание, поскольку рост производительности был довольно небольшим. Может быть, в долгосрочной перспективе было бы лучше, если бы кризису дали усугубиться, тогда, вероятно, были бы решены и структурные проблемы. Сейчас очень сложно сказать, случилось бы так или нет. В Европе по-прежнему есть проблемы: по-прежнему слишком велико долговое бремя, по-прежнему невысока производительность и т.д.

Что касается пузыря цен на имущество, в прошлом году я говорил, что его нет, теперь же скажу, что, может быть, он есть. Рынки акций выросли слишком сильно, особенно в США. Может так случиться, что, когда печать денег будет остановлена, рынки акций сильно упадут.

- Некоторые экономисты говорят, что медленный рост экономики – новая норма, и он таким и останется в будущем. Вы с этим согласны?

- В среднесрочной перспективе, в ближайшие пять лет, я с этим согласен. Рост экономики, который мы видим в 2017 году, необычно высок, но, к сожалению, так не может продолжаться. Пока мы не предпримем чего-то, что касается структуры экономики, рост будет оставаться небольшим.

Сложно говорить о будущем, но новая технология, очевидно, вновь начнет ускорять рост экономики. Но да, сейчас мы можем сказать, что темпы роста начнут замедляться и в ближайшие годы медленный рост экономики продолжится. Велика вероятность, что в ближайшие пять-десять лет мы не увидим быстрого экономического роста.

- Что вы думаете о новой промышленной революции? Находимся ли мы в начале долгосрочного цикла роста?

- Именно. Следующие пять лет или, может быть, чуть больше, невысокие темпы роста будут новой нормой. А затем начнут происходить очень-очень большие перемены: искусственный интеллект, интернет вещей, самоуправляемые автомобили, свое влияние окажет и потенциал, связанный с очень дешевой энергией.

Солнечная энергия с каждым годом становится все дешевле. Она стала конкурентоспособной, в итоге у нас появится доступ к дешевой энергии. И это изменит общество. Это повлечет за собой очень большие перемены в будущем, но это произойдет не ранее, чем через пять лет.

- Пять лет назад вы предсказывали, что цена на нефть в ближайшие годы останется стабильной. Вы были правы. Три года она и оставалась стабильной, пока не упала. В своем докладе вы теперь говорите, что цена на нефть будет расти. Насколько быстро?

- Цена не вырастет быстро, она будет расти необычайно медленно. Из-за сланцевой нефти, добыча которой очень дешева, а производственные расходы постоянно снижаются. Вероятно, ценовой потолок составит около 75 долларов за баррель, не больше.

В очень долгой перспективе цена на нефть, вероятно, снова начнет снижаться, по двум причинам: из-за сланцевой нефти и, возможно, из-за электромобилей, которые уменьшают спрос.

- Когда мы увидим цену на нефть в 100 долларов за баррель?

- Вероятно, не в ближайшие десять лет. По-моему, этого не произойдет, а если произойдет, то в течение двух или трех лет, т.е. в течение этого цикла, а не в следующем. Конечно, очень опасно так говорить, но сланцевой нефти в мире слишком много.

Точно так же произошло на газовом рынке. Цена на природный газ росла, а потом произошла революция сланцевого газа, после которой цена на газ больше никогда не приближалась к прежнему уровню. Причина в том, что в мире слишком много дешевого сланцевого газа и, может быть, слишком много дешевой сланцевой нефти.

- Как Норвегия пережила падение цены на нефть?

- На самом деле, довольно хорошо. Два последних года экономика была слаба, уровень безработицы несколько повысился, но не фатально. Конечно, это катастрофа для нефтяного региона, западного побережья Норвегии, где находятся нефтяные компании. Но у остальной норвежской экономики дела идут довольно хорошо. Из-за падения цены на нефть норвежская крона стала слабее, а из-за более слабой валюты дела у экспортирующих предприятий пошли намного лучше. Экономику активизировали и правительственные расходы. У нас существует нефтяной фонд, и расходы из него выросли очень быстро, что увеличило экономическую активность.

Благодаря нефтяному фонду, слабой кроне и дифференцированной экономике дела у нас шли довольно хорошо, а теперь идут еще лучше.

- Нас беспокоят не столько здешние, сколько шведские цены на недвижимость, поскольку наши банки очень тесно связаны. Вы не могли бы описать, что сейчас происходит на шведском рынке недвижимости?

- Шведский и норвежский рынки недвижимости очень похожи. Скорость роста цен на недвижимость была более-менее одинаковой.

- Что тому причиной?

- Думаю, первая причина – низкие процентные ставки. Люди думают только о них.

В Швеции важно еще и то, что рост экономики был рекордно высоким в то время, когда процентные ставки были рекордно низкими, и это очень странно. Никто не понимает, что они (шведский центробанк – прим. автора) делают. Если экономика растет быстро, обычно высоки и процентные ставки, но низкие процентные ставки и даже отрицательные – это очень странно.

Я очень обеспокоен, поскольку они не могут вечно удерживать процентные ставки низкими. В какой-то момент, когда инфляция начнет ускоряться, придется начать их повышать, поэтому меня очень беспокоят цены на жилье.

- Если цены на жилье в Швеции рухнут, как это повлияет на банки в странах Балтии?

- Во-первых, крайне маловероятно, что ситуация на шведском рынке недвижимости настолько ухудшится, что это повлияет на банковский рынок стран Балтии. Конечно, наибольший риск для шведских банков представляет рынок жилья, который рос слишком быстро, слишком долго, а история свидетельствует, что, если цены растут слишком быстро, они в будущем снова упадут.

В случае, если цены упадут на 10-20%, банки это устроит. Может быть, даже, если цены упадут на 30-35%. Но проблемы возникнут, если цены упадут на 50%. Это явный риск. Не с вероятностью в 50%, но, скажем, в 20%. В любом случае банки выстоят. Если у шведских банков возникнут очень большие проблемы, они, очевидно, продадут балтийские филиалы, а европейские банки их выкупят. Пока экономика стран Балтии в порядке, я не думаю, что банки уйдут.

Проблема возникнет, если все пойдет плохо. Не думаю, что пузырь на шведском рынке жилья повлияет на Эстонию и страны Балтии в целом. Если скандинавские банки уйдут, вместо них придут другие.

CV

Петер Херманруд

Образование:

Чикагский университет и Норвежская школа экономики

Послужной список:

1984–1987 аналитик Procter & Gamble

1987–1990 главный аналитик Elcon Securities

1990–1998 директор по инвестициям Vital Forsikring

1998–1999 главный стратег Elcon Securities

с 1999 – главный стратег норвежского Swedbank