«Все музыканты свиньи», особенно весной

Елена Скульская
Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Елена Скульская, 
литератор
Елена Скульская, литератор Фото: Pm

Всегда откуда-то берутся люди, готовые служить искусству. Деятели искусства и культуры празднично насыщены мыслями, чувствами, идеями, надеждами, адресованными не своему благополучию, а вовне — другим людям, пишет Елена Скульская. И слава Богу, что человечество продолжает заниматься искусством, особенно весной.

Несколько дней назад ко мне пришли в гости молодые эстонские кинематографисты. Пришли с подарком. Вручили мне какой-то горшочек с чем-то растущим. Сказали, что нужно готовиться к весне назло сугробам. Я пригляделась и поняла: мне подарили обыкновенную репчатую луковицу.

Такие луковицы в моем детстве ставили в стаканах на подоконники. В стакане, в мутнеющей воде, плавали вялые, полиомиелитные ноги луковиц. А сверху, из шелушащегося, обмякающего мешка, словно он там втягивал щеки, выбрасывались и стройно напрягались зеленые луковые побеги.

Они должны были продолжить путь. Их обрывали на полуслове и нарезали в салат, чтобы дети пережили зиму до первой травы.

Утром зеленые перья подаренной мне луковицы зашевелились, на них дохнул воздух жаркой квартиры. Раздвинулись бедра растения, разведены были в стороны ноги; ожесточившись, разрывая плоть, полез из луковицы, из ее живородящего, пронзительно кисло пахнущего бурдюка, полез головой вперед розоватый, почти лиловый плод.

Ему не давали расправить лепестки, он раздувался и рвался сквозь зелень, сквозь слипшиеся ноги, и выплюнул, наконец, себя целиком, разметав побеги и ободрав себе лиловатый бок.
Это был гиацинт.

Он свесился на стебле и ждал, когда перережут пуповину, и косился на меня, и запах его был столь одуряющ, пронзителен и дик, что я поняла: у меня уже недостанет сил ни воспитать его, ни приучить к порядку.

Я вытолкала его на лестничную площадку. Он стучал упорной головой в дверь. Он мне и был-то чуть выше щиколотки, но столько сил он потратил на то, чтобы родиться, что не мог замолчать, уйти, переждать где-нибудь холода, я не знаю, где, но где-нибудь ведь мог, а подсовывал запах — жалостливее крика — мне под дверь, и отмахнуться от него не было ни малейшей возможности.

Запах гиацинта заполонил весь дом, я снесла его к входной двери подъезда, но даже на четвертом этаже распахивались двери и все спрашивали друг у друга: «Что за страшный запах?!».

У всех разболелась голова, даже у тех, кто только проходил мимо нашего подъезда. Вся улица была поражена гиацинтовой лихорадкой. Запах весны, страсти и молодости несомненно побеждал сугробы, начинающие кинематографисты были правы.
Зачем нужны стихи?

Фильм «Все музыканты свиньи» — дипломная работа Хелери Саарик. В ней речь идет о молодой девушке-композиторе, которая не хочет искать компромисса в искусстве и чья жизнь поэтому трагична по определению.

Хелери предложила мне сняться в ее картине. Я подумала: уж если их гиацинт сумел напугать весь наш дом, то что же может натворить сама съемочная группа?! И согласилась. Я снялась в эпизоде с исполнительницей главной роли — молодой актрисой Рийной Майдре.

Меня поразил спокойный и толковый профессионализм, с которым работала съемочная группа. Но еще больше меня поразила проблематика картины.

Дело ведь не только и даже не столь­ко в том, что подлинное искусст­во не бывает почти никогда востребовано, дело в том, что всегда откуда-то берутся люди, готовые служить этому давно поверженному Богу. Не публике, не поездкам, не деньгам, не успеху, а именно тому, что противоречит всем нормам сегодняшнего бытия. Что ведет к несчастью. Что источает запах беды и катастрофы.

В эпизоде я читаю свои стихи на русском, а Рийна читает их же на эстонском. Совпадение должно быть идеальное, поэтому было сделано специально для фильма восемнадцать вариантов перевода. Это при плотнейшем графике съемок, при более чем скромном бюджете, требующем стремительности и небрежения к мелочам.

Я видела, как работают разные режиссеры: кто-то льстит артистам, кто-то обманывает их, кто-то орет. Хелери спокойна, как воспитательница в детском саду для трудновоспитуемых детей. Она объясняет столько раз, сколько нужно, и к восемнадцатому дублю все-таки добивается от артистов именно того, что было ею задумано с самого начала.

Слава Богу, думала я, что человечество не развивается, не умнеет и продолжает заниматься самым бессмысленным и совершен­но бесполезным делом — искусством.

В одном из эпизодов, кстати, с нами снимался кролик. Вначале он был очень доброжелателен, всем шел на руки, давал себя гладить. Но предложенная роль ему не очень-то пришлась по душе. Где-то между десятым и пятнадцатым дублем он категорически отказался сниматься, убегал и даже расцарапал руки помощнице художника.

От него все отступились. Тогда Хелери подошла к нему, взяла на руки, и он сразу притих, сразу понял, кто здесь главный и кого придется слушаться.

В культурной столице?
Нынешней зиме исполнилось уже пять месяцев. Она уже нас всех узнает и улыбается при встрече, норо­вя поставить подножку. Поскальзываются все — без различия в возрасте, образовании и национальности.

И вот что характерно: все друг другу помогают подняться; всю зиму люди то и дело уступали друг другу дорожки, проложенные во льду на центральных улицах столицы, вынимали друг друга из сугробов, вызывали друг другу «скорую», если не было другого выхода.

В холода вообще, вы заметили, люди относятся друг к другу гораздо теплее. Конечно, с приходом весны это потепление может кончиться, — улицы станут широкими, асфальт под ногами надежным, и как бы пропадет необходимость протягивать друг другу руку помощи.

Ну а уж летом и вовсе отношения могут быть скованы льдом. Для равновесия.
Калев Кескюла писал в своем стихотворении «Синева итальянского неба»:

Inimese elu on nii kurb
et selle eest peab katsuma
kaugele pääseda

Ükskord saab Eesti Riik nii rikkaks
et kõik pensionärid võivad
elada soojal maal

Kes elavad igavesti
kõrbevad neegriteks
(Жизнь человеческая столь печальна
что от нее следует держаться
как можно дальше

Когда-нибудь Эстонское Государство
станет таким богатым
что все пенсионеры
смогут жить в южных странах

Те кто будет жить вечно
превратятся под солнцем в негров)

Но пока еще далеко до такой жары, так что можно было бы попытаться в нашем относительно прохладном лете сохранить приязнь друг к другу на том только основании хотя бы, что рано или поздно, но никак не позднее ноября, опять наступит зима, и мы снова будем нуждаться друг в друге.

Яанус Рохумаа, директор программ «Таллинн — культурная столица Европы», сказал мне, что участниками важнейших мероприятий стали автоматически все жители Таллинна.

Потому что, как минимум, мы все можем продемонстрировать высокую культуру поведения.
Я помню, как, возвращаясь из первых заграничных поездок, потрясенные советские люди рассказывали: там толпа совсем другая, там люди идут тебе навстречу и улыбаются.

Интересно, стали ли мы теперь той самой улыбчивой толпой, которая радует и утешает всякого приезжего? Или мы угрюмы и замкнуты и ненавидим тех, кто «понаехал тут, да еще смеет веселиться»?

За время существования телевизионной передачи «Батарея» у нас в гостях побывало семьдесят пять деяте­лей искусства и культуры. И среди них — ни одного мрачного или скуч­ного; все веселы, все в высоком граду­се существования, все трагичны и пре­красны (это только уныние не зна­ет разных красок, а веселье вполне может включать в себя трагедию).

Андрес Уйбо показывал, как дышит орган и как он во всем похож на человека; Илона Мартсон уверяла, что Хармса переводить совсем не трудно, нужно просто настроиться с ним на одну волну; Ирина Кюльмоя объясняла, что язык мстит нашей речи за пренебрежение им; Андрус Кивиряхк говорил, что спокойно относится к критике, поскольку писатель всегда несколько опережает свое время, ничего, его потом догонят.

Александр Цукерман настаивал на том, что журналисту, чтобы стать популярным, нужно просто как следует отрастить ухо и слушать то, о чем говорят люди; Сигне Киви пришла к выводу — творческий процесс — понятие непрерывное, всеохватное, и даже прочитала совершенно замечательно «Письмо Татьяны к Онегину»; Александр Ильин пытался объяснить детскую психологию артистов; Прийт Пярн...

Впрочем, я могла бы рассказывать о своих героях бесконечно, потому что они празднично насыщены мыслями, чувствами, идеями, надеждами, адресованными не своему благополучию, а вовне — другим людям, без которых вся их деятельность и жизнь стала бы бессмысленна.
Синоптики обещают весну. И знаете, сколько бы они ни обманывали, рано или поздно их обещания сбудутся!

Комментарии
Copy

Ключевые слова

Наверх