Вячеслав Иванов. ...Плюс украинизация эстонской экономики

Вячеслав Иванов. Фото: архив автора

Почему вакансии в сельской местности не стремятся заполнить не только эстонцы, но и местные русские? Может, потому что русские тоже не шибко-то рвутся работать на селе? Об этом рассуждает журналист Вячеслав Иванов.

В Германии на, мягко говоря, непрестижных работах заняты в основном выходцы из Турции. В России – таджики или узбеки. В Болгарии – цыгане. В Эстонии... Вы думаете – русские? А вот и нет: украинцы!

Во всяком случае, такая тенденция явно дает о себе знать. Как пишет газета Maaleht, в одном только Вильяндимаа в этом году было принято на работу более ста выходцев с Украины. Расклад, что и говорить, неожиданный.

«1100 евро – не такие уж маленькие деньги»

Кто бы спорил!..

А произнес эту фразу член правления расположенного в Ярвамаа OÜ Estonia Яанус Марранди (депутат-соцдем), отвечая на вопрос журналиста, легко ли их фирме находить работников. Нет, нелегко. Хотя наемным работникам компания платит среднюю по стране зарплату (те самые 1100 евро), «эстонцев днем с огнем не сыщешь, и приходится нанимать иностранцев».

Далее господин Марранди рассказывает совершенно потрясающую историю. Недавно OÜ Estonia искало работника для зерносушилки. Работа посменная, в том числе и по ночам, зато оклад и бонусы – до 3000 евро в месяц. «Но людей нет, даже для самой простой работы».

Эстонца на эту должность найти так и не удалось, поэтому опять пришлось прибегать к помощи Украины: «К нам как раз пришла устраиваться дояркой одна молодая украинская женщина и хотела перевезти сюда и мужа, – продолжает повествование депутат-аграрий. – Работой украинца руководство довольно. А вообще в этом году впервые на нашем предприятии работают четыре украинца, с которыми мы заключили сезонные договоры».

Невольно вспоминается опыт концерна BLRT, который вынужден целыми партиями завозить для работы в Эстонии сварщиков-корпусников из украинского Николаева. Но там хотя бы речь идет о специалистах высочайшей квалификации: чтобы стать корпусником, даже очень хорошему сварщику требуется не менее десяти лет, да и то не всякому это по плечу.

А работник зерносушилки, да еще с окладом министра...

Впрочем, дело даже не в том, что рабочую силу приходится импортировать именно с Украины. Мне в этой ситуации кажется поразительным другое. Но сначала – еще одна ссылка на Maaleht. Проявите терпение.

В волости Куусалу семейная фирма Mikumardi почти год безрезультатно ищет дояра. Член правления предприятия Михкель Рейманн считает, что дело в «манящих огнях большого города» – Таллинна, находящегося в тридцати километрах от Куусалу. Поэтому жители здешних краев предпочитают искать счастья в столице, а не копаться в земле или навозе на родных полях и фермах. «Я могу предложить квартиру, за аренду которой сам же и буду платить, человек оплачивал бы только коммунальные расходы. Я плачу почти тысячу евро на руки, предоставляю в пользование машину... Желающие вроде как есть, но когда звонишь им, они не реагируют, на назначенные встречи тоже не приходят...»

Прошу меня извинить за довольно пространные цитаты, но, во-первых, просто сказать «там-то и там-то не хватает рабочих рук» было бы скучно, неубедительно и банально; а во-вторых, может быть, содержащаяся в этих цитатах информация все-таки окажется для кого-нибудь полезной.

И здесь мы подходим к главной, на мой взгляд, проблеме, которую высвечивают описываемые журналистами сельского издания истории.

Все работы хороши – выбирай на вкус...

У меня, собственно, один вопрос: а почему на сельские вакансии не принимают живущих в Эстонии русских? Здесь, впрочем, варианты ответа могут быть самые разные.

По статистике безработица среди русских в республике примерно на 20 процентов выше, чем среди эстонцев. И где-то на столько же ниже – средний заработок. Но почему русские не претендуют на свободные места в тех же уездах Вильяндимаа и Ярвамаа, о которых говорится в Maaleht? Тем более, что здесь им готовы дать квартиры, машины... Или они ничего не знают о таких возможностях? Тогда откуда о них стало известно тем ста с лишним украинцам, которых здесь приняли на работу только за последний год? Я чего-то, как сейчас принято выражаться, не догоняю.

Почему на эти должности, по словам Марранди, днем с огнем не сыскать эстонцев, я более-менее себе могу объяснить. Это вообще проблема во всем мире: коренные жители сельской  местности стремятся в мегаполисы, где, по их мнению, их ждет гораздо больше возможностей, чем на селе. В Эстонии роль мегаполиса исполняет Таллинн, в несколько меньшей степени – Тарту. В еще меньшей – другие города.

Но почему на освобождающиеся места надо принимать именно иностранцев?! Впрочем, есть у меня некоторые догадки и на этот счет.

Не думаю, что работодателю-хуторянину и даже владельцу более крупного сельхозпредприятия так уж важно, является ли нанимаемый им работник этническим эстонцем и говорит ли он свободно на государственном языке. Тем более что с приезжими украинцами в этом смысле проблем даже больше, чем со здешними русскими.

Кстати, полагаю, что, говоря о не желающих устраиваться к ним на работу эстонцах, и Марранди, и Рейманн имеют в виду вовсе не их конкретно этническую принадлежность. Скорее всего, здесь употребление этнонима сближается с общемировым трендом: обобщенно называть людей по месту (стране) их проживания, а не «по крови».

Так вот. Меня терзают смутные подозрения, что местные русские тоже не шибко-то рвутся работать на селе, даже если там им предлагаются условия, заведомо лучшие, чем в городе, где они в данный момент проживают. Сказывается инерция мышления и поведения: мы здесь прожили всю жизнь, так будьте любезны и обеспечить нас любимой работой здесь же...

Не скажу, что все так думают, но, тем не менее, нет у меня иного ответа на вопрос, почему на сто с лишним вакансий в Вильяндимаа не оказалось ни одного претендента из зарегистрированных в Кассе по безработице русских эстоноземельцев.

Здесь есть еще один аспект. Приезжающие в Эстонию на постоянное жительство иностранцы понимают, что они – эмигранты, оказавшиеся в чужой стране. И чтобы быстрее адаптироваться, они в силу необходимости вынуждены быть более инициативными и в поиске работы, и в освоении местного языка и местных обычаев.

Тогда как эстонские русские – по крайней мере, старшего и среднего поколений – оказались в Эстонии как в части унитарного государства СССР, неважно, приехали они сюда из других его частей или здесь родились. Цель оказаться за границей они не преследовали.

Неприятие того факта, что им (нам!) тоже следует адаптироваться к новым условиям, идет у них (у нас!) на подсознательном уровне. Но такой стереотип придется ломать, иначе мы окажемся здесь даже не на положении таджиков и цыган в чужой метрополии, а вообще люмпенизированной чужеродной массой.