Для Эстонии продуманной кажется идея строительства LNG-терминала, заправляющего только малые суда, поскольку находящийся в Клайпеде танкер как региональный терминал в состоянии покрыть потребление газа стран Балтии, сообщил руководитель Европейского энергетического союза Марош Шефчович, который рассказал в интервью о проблемах, которые возникают при создании общего энергетического рынка Европейского союза.
- Пожалуйста, объясните свой оптимизм в отношении построения Европейского энергетического союза, поскольку противящиеся этому интересы стран-членов ЕС появятся сразу, как только начнется возведение конкретных трансграничных объектов, например, электролиний или газовых трасс.
- Мой оптимизм опирается на тот факт, что энергетический союз строится уже много лет. Мы слышали много критики от лидеров стран-членов, а также и от граждан, которые ждут большей, чем было до сих пор, связи между с промышленностью, транспортом, темой изменения климата и нашей политикой.
В число приоритетов стран Балтии и Центральной Европы входит энергетическая безопасность, поскольку все мы помним кризис в снабжении Европы газом в 2009 году.
Второй важный фактор касается реаизации наших амбициозных планов по климату. То, что с позиции нашей безопасности и климатической политики мы должны достичь эффективных по затратами и связанных между собой решений, заставляет каждую страну и ее премьер-министра искать решения для создания действующего энергетического союза.
Мой оптимизм основан и на том обстоятельстве, что я посетил все страны-члены, а некоторые из них по два или даже по три раза. И в каждой я получил четкую поддержку энергетического союза. Конечно, пожелания стран различаются.
Например, в Центральной и Восточной Европе, прежде всего, акцент делается на энергетической безопасности, а в Северных странах сосредоточены на возобновляемой энергетике. Для Западной Европы самым важным кажется подтверждение Парижского договора. Предприятия заинтересованы в развитие внутреннего рынка, чтобы использовать возможности европейской экономики.
Сейчас занимаемся тем, чтобы выразить эту поддержку в законе. Благодаря эстонцам мы получили очень хорошую возможность довести формулирование на базе законов к концу будущего года и отправить предложения в Европейский парламент.
- С позиции здравого смысла, открытый энергетический рынок – это лучшее решение. Но что сказать польским шахтерам, которые опасаются, что с открытием рынка они потеряют работу?
- Несколько месяцев назад я встречался в польском шахтерском регионе Катовичи с представителями местного собрания. Результаты этой встречи весьма вдохновили меня, поскольку поляки определенно ищут сотрудничества, чтобы найти новую экономическую модель для данного региона. Кроме развития шахт они должны развивать и другие промышленные отрасли, поскольку молодежь уезжает из региона, а у детей проявляются многочисленные заболевания дыхательных путей.
Мы должны ясно сказать, что очень уважаем работу шахтеров. И среди моих родственников есть представители этой профессии, которые всю свою жизнь занимаются этой тяжелой работой. Также мы должны показать и удачные примеры: в Германии и Франции смогли успешно развить экономическую жизнь в шахтерских регионах.
В этой области мы работаем с Польшей, Словакией и с Испанией. Прежде всего, наши эксперты пытаются выяснить возможные бизнес-модели для этих регионов, изучить, каковы их сильные стороны. Какие виды промышленности там можно развить и как мы при помощи финансовых инструментов можем поддержать эти изменения.
Например, поляки изучают технологии, как отводить парниковые газы, чтобы минимизировать последствия использования угля, или использовать уголь таким образом, чтобы последствия не были настолько пагубными для окружающей среды.
Если поляки добьются успеха, мы сможем положить начало так называемому чистому использованию угля и сбору парниковых газов. Мы сможем соединить эту работу в создании новой экономической модели, что даст таким регионам возможность для блестящего развития.
- Я правильно понял, что Польша полностью готова к открытию своего энергетического рынка?
- Это может быть нашей целью. Когда у нас будет готова модель европейского внутреннего рынка энергии, то таким свободным движением капитала и рабочей силы мы сможем обеспечить и свободное движение энергетических потоков.
Но фактом является то, что у нас в европейском энергетическом секторе есть проблемы как с программным обеспечением, так и с оборудованием. Мы часто теряемся в собственных объединениях, а потому объем трансграничной торговли остается очень маленьким.
Мы должны быть уверены, что у нас есть подходящее оборудование, чтобы иметь возможность для доставки энергетического потока через границу. В то же время, для трансграничной торговли у нас должно быть и подходящее программное обеспечение. Мы считаем, что возможности открытого рынка предлагают лучшие результаты как для участников рынка, так и для потребителя.
- Вокруг создания важного для энергобезопасности стран Балтии электросоединения Польша-Литва идут острые споры. Литовцы поддерживают возведение одной линии, что можно сделать быстрее и дешевле. Для эстонцев было бы лучше решение с двумя линиями, поскольку в случае одной линии нам нужно будет построить в Эстонии дополнительную резервную электростанцию к уже имеющейся в Кийса. Что вы думаете по этому поводу?
- Синхронизация электросистемы стран Балтии с Европой крайне важна как с позиции ваших правительств, так и с позиции Европейской Комиссии. Мы договорились с премьер-министром Юри Ратасом, что нам нужно как можно быстрее начать развивать эту тему и найти решение для финансирования уже во время действующего состава комиссии.
29 сентября системные операторы участвующих в проекте стран встретятся в Варшаве, чтобы обсудить предложенные всеми государствами технические решения. Мы должны посмотреть, из чего формируется стоимость этих решений и как их можно применить.
Мы пришли с премьер-министром к общему выводу, что возможные варианты должны быть представлены политикам для принятия решения самое позднее к концу этого года, или к началу следующего.
Я предложил прийти к первому решению во время встречи премьер-министров, которая пройдет в марте будущего года или, самое позднее, в июне. У нас есть договоренность о том, что мы оценим представленные странами Балтии предложения для использования Европейского фонда объединения.
Последней возможностью вынести решение по данному вопросу у комиссии в нынешнем составе будет в феврале 2019 года. В любом случае, если мы хотим достичь какого-то результата, мы должны начать принимать решения уже сейчас.
Это даст и ответ на вопрос: создание скольких линий оптимально для Польши, стран Балтии и Северных стран.
- Найти общий интерес очень сложно. Например, развитие ситуации по возведению регионального LNG-терминала заставляет сомневаться в том, могут ли достигнутые договоренности сохраниться. По прежнему соглашению предусматривалось строительство LNG-терминала на берегу Финского залива, но в конце прошлого года Литва начала знакомить с идеей превращения временно доставленного в Клайпеду танкера в региональный терминал. Какое решение вы тут видите?
- Мы видим динамичные изменения в энергетике. Несколько лет назад цены на нефть и газ ракетой летели вверх. Сейчас мы, напротив, имеем чрезвычайно низкие цены. Благодаря новым технологиям США, Австралия и Катар предлагают цены на газ, конкурирующие с ценами LNG. Поэтому многие прогнозы и бизнес-ожидания меняются. Я считаю, что для Эстонии и Финляндии важно быть соединенным с газовой трубой Balticconnector. Участники рынка нуждаются для этого проекта в поддержке Европы, поскольку нет уверенности, что запуск газового оборудования окажется возможным в экономических условиях. С точки зрения энергетической безопасности речь идет о важном объекте инфраструктуры.
- А разве проблема не в том, что один Balticconnector без LNG-терминала не сможет принести на рынок новый газ и не будет заполнен на сто процентов газом «Газпрома»?
- LNG-терминал в Клайпеде – это реальный источник, который в состоянии покрыть потребление всех стран Балтии. Судно было взято в лизинг до 2024 года. Я понимаю, что и у Эстонии есть интерес по возведению маленького LNG-терминала. Но с точки зрения бизнеса, возведение маленького LNG-терминала в Эстонии разумно только для заправки морского транспорта топливом, поскольку все больше судов используют вместо тяжелых топливных масле LNG.
Самым же важным является то, чтобы вы очень плотно работали вместе для разнообразия снабжения газом стран Балтии.
- Правильно ли я понял из сказанного вами, что решение регионального LNG-терминала заключается в том, что большой терминал будет в Клайпеде, а маленький – в Эстонии?
- Факт в том, что я и мои коллеги не даем финансовых советов тем, кто строит терминалы, но их решения должны быть экономически жизнеспособными. Мы, прежде всего, поддерживаем трансграничные решения, например, Balticconnector.
Инвесторы LNG-терминала должны сами решать, видят ли они в этой деятельности бизнес-возможности, особенно в ситуации, когда терминал в Клайпеде в состоянии покрыть нужны трех стран Балтии. Я считаю, что эстонцам стоит сосредоточиться в своей работе по LNG на покрытии потребностей в топливе морских перевозок и тяжелого транспорта.
- Nord Stream 2 – это, прежде всего, бизнес или политический проект? Как такие проекты повлияют на наших союзников – Украину или, например, на Словакию, если русские начнут качать газ через Турцию и Балтийское море?
- Влияние таких проектов плохое. Я не видел ни одного коммерческого проекта, вокруг которого происходило так много политических дебатов как вокруг Nord Stream 2. Речь идет о поляризующем проекте с очень большим политическим влиянием, который создает большое напряжение между странами-членами.
Удаление Украины из газотранзитной цепи принесет с собой негативные последствия как для экономики Украины, так и для энергетической безопасности.
С Nord Stream 2 создается ситуация, при которой вместо прежней большой трубы возникнет две альтернативные маленькие, что навредит экономике Украины, чья инфраструктура и так ослаблена войной.
Надеюсь, что во время председательства Эстонии страны-члены дадут Европейской комиссии мандат для ведения переговоров с Россией по данному вопросу. Это касается прозрачности оперирования, свободного доступа к этой трубе третьих участников. У нас есть консенсусное понимание, что транзит газа через Украину должен сохраниться. За этим стоят и потребности энергетической безопасности Центральной Европы.
Родился в 1966 году
Словак, женат, имеет троих детей
Образование:
Доктор права, Братиславский университет (1990)
Работа:
2014 - президент Энергетического союза ЕС
2014 - был избран членом Европейского парламента
2010–2014 - вице-президент администрации Европейской Комиссии
2009–2010 - уполномоченный по образованию Европейской Комиссии
2004–2009 - постоянный представитель Словакии при Европейском союзе
2003 - генеральный директор секции сношений с Европой Министерства иностранных дел Словакии
2002 - генеральный директор секции двустороннего сотрудничества Министерства иностранных дел Словакии
2000 - посол Словакии в Израиле
1997–1998 - заместитель директора и директор администрации Министерства иностранных дел Словакии
1996 - заместитель директора по сношениям между ЕС и НАТО Министерства иностранных дел Словакии
1990–1992 - различные должности в министерствах иностранных дел Чехии и Словакии