Вадим Штепа. Каталонский вопрос: европейская демократия или имперские дубинки?

Испанская полиция нападает на каталонцев. Фото: LLUIS GENE/AFP/Scanpix

Мадрид, исповедуя имперский принцип удержания территорий любой ценой, ступил на тот же скользкий путь, по которому шел СССР, пытаясь удержать в своем составе страны Балтии, считает колумнист Вадим Штепа.

Главный вопрос при оценке ситуации в Каталонии – уже даже не независимость этого региона. Воскресные события сделали результаты референдума не столь важными. Потому что, решив его сорвать, испанские власти поставили под вопрос базовые ценности европейской цивилизации.

Конфликт эпох

Одна из таких ценностей – демократическое право граждан на свободные выборы (референдумы в том числе), зафиксированное в Хартии ЕС об основных правах. Также эта Хартия прямо запрещает насилие как метод решения политических споров. Однако 1 октября в ходе каталонского референдума эти права были цинично растоптаны испанскими властями.

Привезенная из других регионов в Каталонию Гражданская гвардия (полиция особого назначения) избивала этих самых граждан дубинками, применяла резиновые пули и слезоточивый газ. Всего, по последним официальным данным, пострадало более 800 человек. Они не били витрины, не жгли покрышки и не строили баррикады. Вся их вина состояла в том, что они решили принять участие в референдуме, который испанская центральная власть сочла «незаконным».

Показательно, что местные полицейские, напротив, пытались выводить сограждан из опасных зон и оказывали нуждающимся медицинскую помощь. Все происходящее, судя по выложенным в Интернете видеороликам, напоминало давно забытую в европейских странах расправу имперских войск с какой-то непокорной провинцией...

В стандарты Западной Европы XXI века эта картина никак не укладывалась. Но видимо, мадридский двор и поныне живет каким-то своим славным прошлым – то ли имперским, то ли франкистским. В Барселоне, кстати, сравнивали эти уличные побоища с террором времен диктатора, когда Каталонская автономия была кроваво подавлена.

Зачем было устраивать силовое шоу? На деле оно продемонстрировало слабость мадридской власти, ее невладение современным политическим языком. Если вы не согласны с референдумом – просто и спокойно заявите о непризнании его результатов, и затем решайте вопрос в состязательном судебном порядке. Но махать дубинками и громить избирательные участки – это какая-то истерика из прошлых веков (из XXI века – разве что блокировка сайтов референдума). Попытка физического срыва голосования показала иррациональный страх власти перед мирным гражданским волеизъявлением. И это сегодня называется «демократическим государством»?

Сторонники «единой и неделимой Испании» утверждают, что большинство жителей Каталонии не хотят независимости. Ну так референдум – как раз и есть лучший способ это выяснить! Приходите и голосуйте против – как поступили в 2014 году жители Шотландии. Тогда противники независимости победили, пусть и с небольшим перевесом, в результате Шотландия осталась в составе Великобритании. (Хотя сейчас, после Брекзита, шотландцы собираются провести новый референдум, поскольку не хотят выходить из ЕС.)

Однако позиция испанских унитаристов удивляет антидемократизмом. Они выступают не за то, чтобы их сторонники в Каталонии имели возможность проголосовать против ее независимости на референдуме, но против референдума как такового, что означает отказ всем жителям региона в праве сделать свой выбор.

Попытки решать такие вопросы запретами и насилием приводят к обратному эффекту. Великобритания, очевидно, помнила трагический опыт войны в Ольстере – и поэтому согласилась провести референдум в Шотландии. Но вот не менее тяжелая история отношений Испании с Басконией, похоже, ничему не научила «мадридский двор». Если регион лишают демократического самоуправления, его сторонники переходят к более радикальным методам борьбы.

Каталонское движение за независимость в XXI веке весьма креативно и артистично – скажем, в Интернете есть множество клипов местных музыкальных групп. Однако своими имперскими дубинками испанская власть может добиться изменения этих настроений. И кого тогда надо будет винить в появлении на карте Европы новой горячей точки?

Почему Каталония добивается независимости?

Причин борьбы Каталонии за независимость несколько, но ни одна из них не объясняет проблему полностью.

Есть причина историческая: Каталония вошла в состав Испании лишь в 1714 году, а до этого несколько веков была одним из суверенных регионов обширного средиземноморского королевства Арагон. Однако память о столь давнем прошлом вряд ли может стать главным мотором современного массового движения за независимость, выводящим на улицы миллионы людей.

Есть причина культурно-лингвистическая – каталанский язык отличается от испанского, однако он является вполне официальным еще с 1979 года.

Наконец, причина экономическая: Каталония – один из самых развитых регионов Испании, он платит многомиллиардные налоги Мадриду, а взамен, как мы увидели в воскресенье, получает полицейские дубинки.

Исторические, культурные и экономические причины объединяются в главную – Каталония хочет стать самостоятельным политическим субъектом. Об этом мне говорила в интервью еще трехлетней давности каталонский политик Элизабет Небреда: «Для нас вопрос не в большем или меньшем количестве полномочий. Речь идет о нашем базовом праве – принимать политические решения, свободно и демократически определять наше собственное будущее».

Превращение регионов в политические субъекты – неотъемлемая составная часть процесса европейской интеграции. Эта диалектика была заложена еще при основании ЕС: одновременно со становлением общеевропейских структур во многих странах формировалось региональное самоуправление и возникали региональные политические партии. И сегодня эти партии представлены в Европарламенте. Поэтому, кстати, некорректно называть каталонцев (как и шотландцев) сепаратистами – они вовсе не хотят отделяться от ЕС.

Однако стереотипы у многих все еще слишком сильны. Эстонский политик Евгений Криштафович ничтоже сумняшеся сравнивает каталонцев с организаторами «референдумов об автономии» в Нарве в 1993 году. Хотелось бы порекомендовать Евгению открыть политологический словарь и уяснить разницу между борьбой за независимость и ирредентой. Нарвских «автономистов» начала 1990-х, как и организаторов «референдума» в Крыму в 2014 году, невозможно называть сторонниками независимости своих регионов. Это типичный ирредентизм – стремление присоединиться к другой стране (в обоих случаях – к России). Каталония же хочет не присоединяться к другой стране, а стать равноправным членом ЕС.

Регионалисты – за Европу. Слово – за ней...

Парадоксальным образом получается так, что борцы за независимость Шотландии и Каталонии больше стоят за единую Европу, чем официальные Лондон и Мадрид. Это отражается прежде всего в их требовании к столицам соблюдать общеевропейские хартии – об основных правах и о местном самоуправлении.

Действительно, с логической точки зрения непонятно, почему Каталония должна состоять в ЕС не напрямую, а «через Мадрид», платя свои налоги в испанскую казну? И подчиняясь испанским законам, которые запрещают региональные референдумы о независимости. Для того, чтобы «мадридский двор» признал каталонский референдум законным, нужны поправки в конституцию Испании, принятые квалифицированным парламентским большинством и утвержденные королем. Однако каталонцы вряд ли могут рассчитывать на такую любезность.

Кстати, похожая ситуация была в свое время в странах Балтии. Конституция СССР формально декларировала право свободного выхода республик, но закона, который бы обеспечивал этот механизм, не существовало. Поэтому Кремль всячески противился стремлению этих стран к независимости. Последней точкой стали трагические события в Вильнюсе в январе 1991 года – после них говорить о присутствии Балтии в составе СССР стало абсолютно невозможно. 1 октября в Барселоне, к счастью, не было ни одной жертвы. Но Мадрид, исповедуя имперский принцип удержания территорий любой ценой, вступил на тот же скользкий путь...

Сегодня каталонцы рассчитывают на то, что официальный Евросоюз осудит насильственные действия испанской полиции. Однако пока таких заявлений от официального Брюсселя не прозвучало. Глава МИД Каталонии Рауль Ромава отметил, что отсутствие реакции Евросоюза на насилие со стороны полиции Испании «подрывает доверие» к объединению и его институтам. И это, пожалуй, самый тревожный, вопросительный итог воскресных событий. Если ЕС не способен потребовать от стран-участниц соблюдения общих правовых Хартий – останется ли единая Европа столь же привлекательным проектом в будущем?