1 июля 2011 года в Эстонии вступает в силу новый Закон о языке. В новом Законе о языке принципы языковой политики Эстонии не изменены, однако сместились акценты — с надзора и контроля за выполнением языковых требований на защиту эстонского языка, пишет гендиректор Языковой инспекции Ильмар Томуск.
Принятый 23 февраля 2011 года Закон о языке вступит в силу с 1 июля. Новый закон не меняет принципов языковой политики Эстонии, однако с надзора и контроля за выполнением требований к знанию языка акцент переместился на действительную защиту эстонского языка и обеспечение его качества в предусмотренных законом сферах.
В связи с этим в новом законе содержатся некоторые дополнения, на которые имеет смысл обратить внимание до вступления закона в силу.
Новый закон начинается с четкого установления цели: развивать, сохранять и защищать эстонский язык, обеспечивать использование эстонского языка как основного языка общения во всех сферах публичной жизни.
В законе четко прописано, что эстонский язык является основным языком общения — это значит, что Эстония признает и другие языки общения, будь то английский или какой-нибудь другой язык.
Язык делопроизводства учреждений определяется статьей 10, в которой говорится, что в государственных учреждениях и учреждениях местных самоуправлений делопроизводство ведется на эстонском языке.
Существенное отличие от действующего закона состоит в том, что требование к ведению дел на эстонском языке теперь действует также для коммерческих объединений с основным участием государства, для целевых учреждений, учрежденных государством, и для недоходных объединений с участием государства.
В части 4 той же статьи говорится, что госслужащий или чиновник самоуправления в эстоноязычных СМИ Эстонии выступает на эстонском языке.
Во время обсуждения это положение вызвало жаркие споры. Это предложение происходит из стратегии развития эстонского языка, в которой имеются в виду выступления политиков и чиновников как в русско-, так и в эстоноязычных СМИ.
В конце концов, все-таки было решено, что негоже предписывать политикам язык общения, поэтому требование закона ограничивается чиновниками.
В первую очередь это касается чиновников местных самоуправлений, для которых родным языком является русский и которые отныне не имеют права давать интервью ETV или Vikerraadio на русском языке. В русскоязычных программах («Актуальная камера» на русском языке, Радио 4) они, естественно, могут выступать на своем родном языке.
В сравнении с действующим в новом законе больше всего изменилась область информационного языка (ст. 16).
Согласно части 1 статьи 16, установленные в общественных местах указатели, вывески, названия типа предприятия и наружная реклама, в том числе размещенная с целью политической агитации, а также сообщения юридических лиц должны быть эстоноязычными.
Требование эстонского языка в политической рекламе существенно уточняет действовавшую до сих пор регуляцию, которая давала возможности для толкования.
Проблемы с языком политической рекламы чаще всего появляются во время выборов, в связи с чем речь шла об установлении языка только для избирательной рекламы.
В конце концов, решили остановиться на более общем понятии, поскольку партии имеют право представлять себя народу и в промежуточные периоды между выборами, хотя делают это не слишком часто.
Таким образом, по новому закону, политическая реклама должна быть эстоноязычной, но ее можно дополнять переводом на иностранные языки. Выбор иностранных языков законом не установлен, поэтому политики могут вдобавок к эстонскому языку рекламировать свои идеи также на английском, русском и любом другом языке.
Поскольку в законе отдельно выделено требование, согласно которому сообщения юридического лица должны быть на эстонском языке, то отсюда следует, что сообщения физических лиц (например, о пропавшей кошке или продаже квартиры) можно писать на иностранных языках.
Сообщения юридических лиц (например, объявления на стенде информации квартирного товарищества, предупреждения об опасности в связи со строительными или копательными работами и т.п.) должны быть написаны на эстонском языке, но их можно снабдить переводом на другой язык.
На табличках и указателях, на вывесках и в рекламе эстонский текст должен находиться на главном месте и быть виден не хуже, чем текст на иностранном языке.
Точно так же все вывески с наименованием вида деятельности – café, restaurant, shop, bar, lounge, pub и прочие – должны быть снабжены эстонскими вывесками: kohvik (кафе), restoran (ресторан), kauplus (магазин), baar (бар) и т.п. Это положение не запрещает наличия иностранного наименования вида деятельности в названии предприятия, но требует добавления наименования вида деятельности на эстонском языке.
От добавления эстоноязычной информации не освобождает и регистрация названия места деятельности в качестве торгового знака (например, Candy Shop), поскольку по закону (ч. 3, ст. 16), иноязычную часть торгового знака, которая содержит важную информацию о месте деятельности, предлагаемом товаре или услуге, также следует представить на эстонском языке, не нанося при этом вред отличительной способности торгового знака.
Это значит, что эстоноязычная информация не должна быть на главном месте, кроме того, она не должна иметь аналогичное с иноязычной информацией оформление, и ее можно разместить у входа или в витрине предприятия.
Часть 4 статьи 16 гласит, что если зарегистрированное в Эстонии учреждение, коммерческое объединение, недоходное объединение, целевое учреждение или предприниматель — физическое лицо имеет предназначенный для общественности иноязычный веб-сайт, то там должна быть как минимум резюмирующая эстоноязычная информация о сфере деятельности или предлагаемых товарах и услугах.
На сайте необходимо дать на эстонском языке краткое пояснение по поводу того, для кого этот сайт предназначается и какую информацию он содержит. Если же через веб-сайт предлагаются товары и услуги, необходимо выполнить также требование о потребительской информации на эстонском языке, исходящее из Закона о защите прав потребителей.
В торговой интернет-среде, в которой люди сами размещают свои объявления, на главной странице должна содержаться исчерпывающая информация о том, на каких языках можно размещать объявления и кто отвечает за использование языка и содержание объявлений.
Частное лицо имеет право размещать свои объявления в веб-среде на удобном для него языке. Если же владелец интернет-портала считает, что объявления должны быть на эстонском языке, то это требование следует предъявить на корректном и понятном языке.
В связи с этим следовало бы воздержаться от использования автоматического перевода (например, Google Translator), поскольку исправление ошибок, допущенных переводческой программой, является куда более объемной работой, чем корректный перевод текста переводчиком.
Регуляции переводов иноязычных текстов в аудиовизуальных произведениях, теле- и радиопередачах и рекламе, в принципе, остались прежними, добавлено лишь требование перевода на эстонский язык иноязычных текстов, содержащихся в эстоноязычной радиопередаче (ч. 3, ст. 18).
Это значит, что если в эстонской радиопередаче выступает гость, говорящий на иностранном языке, суть его сообщения следует передать на корректном эстонском языке.
Совершенно новой по сравнению с действующим законом является статья 19. Поскольку Закон об обязательственном праве устанавливает языковые ограничения лишь для отдельных видов договоров, то предприятия, по мере расширения международной экономической деятельности, стали применять иноязычные договоры и для местных нужд, когда другой стороной договора является частное лицо или мелкий предприниматель (договор о страховании, договор о транспортной услуге, договор о купле-продаже), тем самым грубо нарушая право более слабой стороны договора на эстоноязычное делопроизводство, общение и информацию.
Требование составления договора на эстонском языке действует, в первую очередь, по отношению к трудовому договору и к таким заключенным на основании Закона об обязательственном праве договорам, которые для одной стороны договора не связаны с экономической или профессиональной деятельностью, а также по отношению к договору об оказании публичной услуги. В то же время, эта статья не запрещает заключать договоры на каких-либо других языках, если стороны договорились об этом.
Требования к знанию и владению эстонским языком, в принципе, остались прежними, однако и тут внесены некоторые дополнения и уточнения.
Согласно действующему закону, знание эстонского языка не требуется от человека, который работает в Эстонии по срочному договору в качестве зарубежного эксперта или специалиста.
В новый закон внесено дополнение (ч. 5, ст. 23), согласно которому к зарубежному преподавателю или научному работнику не применяется требование знания эстонского языка, если он работал в Эстонии меньше пяти лет.
В действующем Законе о языке записано, что экзамен по эстонскому языку не должны сдавать те работники, которые получили образование на эстонском языке. В новом законе уточняется это понятие: образование приобретено на эстонском языке, если не менее 60% учебной работы велось на эстонском языке (ч. 4, ст. 26).
Таким образом, тем молодым людям, которые через несколько лет закончат школу с русским языком обучения, в которой гимназическая ступень в объеме 60% перешла на эстонский язык обучения, поступая на работу, больше не нужно будет сдавать экзамен на уровень знания эстонского языка.
От экзамена на уровень знания эстонского языка, по новому закону (ч. 5, ст. 26) также освобождены лица, сдавшие на эстонском языке экзамен по специальности и работающие по профессии, отмеченной в свидетельстве о получении специальности.
Например, охранник или медсестра, сдавшие экзамен по специальности на эстонском языке, больше не должны будут доказывать свое знание языка на специальном экзамене. Если же охранник решит пойти работать продавцом, или наоборот, то он должен будет сдать экзамен по данной специальности или требуемый в месте работы экзамен на уровень эстонского языка.
Работодатели нередко обращаются к Языковой инспекции по поводу людей, имеющих документы о получении эстоноязычного образования, но не знающих эстонский язык. Причина может быть в том, что на бумаге учебное заведение показывает наличие учебной работы на эстонском языке, а на деле большая часть учебы все равно ведется на иностранном языке.
Разумеется, нельзя исключать и того, что человек, живя в русскоязычной среде, может просто забыть эстонский язык. Если в ходе работы выясняется, что человек не справляется со своими рабочими обязанностями на эстонском языке, работодатель или чиновник Языковой инспекции имеет право потребовать от работника улучшения знания языка или сдачи экзамена на знание государственного языка.
В течение многих лет мы получаем жалобы по поводу того, что уровень языковых курсов низок и, невзирая на высокую стоимость, они не выполняют свою задачу.
Согласно статье 29 нового закона, Министерство образования получит право контролировать качество курсов эстонского языка для взрослых.
Если до сих пор определенным требованиям качества должны были соответствовать только длительные курсы (начиная от 120 часов), то теперь министерство вправе предъявить требования по качеству также в случае краткосрочных курсов (например, 30-40 часов) и проверить их выполнение.