Партс: Eesti Energia стоит притормозить с тарифами

Министр экономики Юхан Партс затрудняется сказать, является ли ходатайство Eesti Energia о повышении тарифов обоснованным, это в компетенции Департамента конкуренции. Фото: Прийт Симсон

Даже если ходатайство Eesti Energia о повышении тарифов обосновано, фирме следовало бы взвесить возможность от него отказаться, поскольку это ограничивает его способность действовать на свободном рынке, считает министр экономики Юхан Партс.

Через каждую пару месяцев мы узнаем о том, что Eesti Energia собирается повысить тарифы. Нормально ли это?

Стоимость электроэнергии, базирующаяся на расходах, складывается в широком смысле из трех компонентов: производства электроэнергии, ее транспортировки и субсидиях на производство возобновляемой энергии.

Вопрос о том, обосновано ли ходатайство о повышении тарифов, находится в компетенции Департамента конкуренции. Центральным вопросом здесь остается компетентность и независимость Департамента конкуренции. Ходатайство, с которым неожиданно для всех и не слишком удачно выступила Eesti Energia, касается производства. По части производства серьезные изменения коснутся всех нас, то есть их почувствуют и люди, и мелкие предприятия, 1 января 2013 года, когда грядет переход от тарифов на основе расходов к тарифам на основе рынка.

Является ли это ходатайство обоснованным?

Я затрудняюсь ответить. Это экономическое решение, которое должен оценить Департамент конкуренции. Нет такого, чтобы Партс выдавал распоряжения. Но даже если ходатайство Eesti Energia по части производственной цены обосновано, следовало бы учесть, что формирование позиции Департамента конкуренции по данному вопросу потребует не менее шести месяцев.

По-моему, непосредственно перед открытием рынка это не должно бы быть приоритетом. Правильнее было бы сосредоточиться на том, чтобы представить потребителям ситуацию в связи с открытием рынка и после этого.
Департамент конкуренции вернул ходатайство и потребовал дополнительной информации. Теперь предприятие должно решить, что же делать. Продвижение ходатайства, по-моему, усугубит положение Eesti Energia и затруднит деятельность предприятия в условиях свободного рынка. Это удар по репутации, плюс ненужная шумиха. Если у клиента нервы на пределе, положения тех, кто приходит на рынок, значительно упрощается, поскольку у клиента возникает мотивация пойти к конкуренту и принять его предложение.

Почему вы не дали предприятию этот совет еще до подачи ходатайства о повышении тарифов?

Честно говоря, я так и сделал, высказал свое мнение. Решение о подаче ходатайства и теперешнее решение, продолжать ли работу с этим ходатайством, принимаются правлением предприятия.

Разве ходатайство о повышении тарифов не является составляющей подготовки рынка – тогда бы удорожание не было сразу настолько резким и в дальнейшем повышать стоимость производства в условиях рынка было бы все равно труднее?

Нет. Производственная цена формируется на рынке. Рынок электроэнергии является рынком производителей. Там не конкурируют розничные торговцы. Центральным вопросом Нарвских станций на рынке является конкурентоспособность. На рынке никто не запретит покупать у кого-то другого.

Следует также отметить, что независимо от вида энергии ее стоимость связана с ценой на нефть. Десять лет назад баррель нефти стоил 10 долларов, сейчас - около 100. Производственная цена у Eesti Energia удерживалась на том же номинальном уровне. Сейчас Департамент конкуренции должен проверить, исчерпан ли запас эффективности и есть ли возможности развивать внутреннюю производительность, поскольку иначе упадут показатели эффективности. Открытие рынка, безусловно, не должно стать великим потрясением.

Как удорожание электричества согласуется с обещанием IRL понизить расходы на жилье?

Обещая сокращение расходов на жилье, мы не обещали понизить цену на электричество. Мы не обещали путинской политики снижения цен. Мы обещали экономически обоснованное и с учетом монопольного положения предприятий жесткое регулирование тарифов. Главным в лозунге о снижении расходов на жилье был призыв инвестировать в свое жилище.

Премьер-министр заявил, что в отношении ходатайства о повышении тарифов ЕЕ он также ждет ясных обоснований. Это в некотором роде недовольство министром экономики?

Политика в Эстонии намного более искренняя и открытая, чем вам представляется. Ясно, что за портфель министра экономики отвечает IRL. Я полагаю, Ансип думал, что у общественности должно быть больше информации.

Как вы объясните недавние изменения в составе совета ЕЕ (Рейн Куусмик и Айвар Рейвик недавно были заменены в составе совета. – Ред.)?

Если вы обратили внимание, то за это время произошла смена правительства. Еще весной после выборов я сказал, что в советах госпредприятий необходимы изменения. Рейн Куусмик и Айвар Рейвик хорошо потрудились в совете предприятия. Это не стоит воспринимать как личный вопрос. В какой-то момент я внесу изменения в состав советов Eesti Raudtee, Eesti Post и Estonian Air.

У вас к ним нет конкретных претензий?

Нет. А если бы и были, то эти претензии следовало бы обсудить между собой, а не в СМИ.

Значит, противодействие этих людей возводимой при Werol станции по производству электрической и тепловой энергии или же направленное вам и министру финансов письмо с критикой в адрес правления ЕЕ и владельцев не стали поводом для такого решения?

Нет. Вместе с тем это письмо свидетельствует, что люди немного переработали.

Увеличение собственного капитала ЕЕ посредством IPO (первичная публичная эмиссия акций. - Ред.) уже запланировано?

Вопрос об увеличении собственного капитала ЕЕ, в общем, по-прежнему стоит на повестке дня. Сейчас действует соглашение, к которому пришли еще при прошлом правительстве, о том, что государство добавит средства в собственный капитал. Это можно будет увидеть уже в новом бюджете. В любой момент кто-то может встать и сказать, почему налогоплательщик должен брать на себя эти риски. Этот вопрос заслуживает рассмотрения в силу многих причин.
Мы должны создавать каналы для более крупных рынков капитала. Как же будет развиваться экономика Эстонии, если деньги не могут свободно вливаться и выливаться? Это очень просто, мы должны их создать. Это абсурд, что пенсионные фонды Эстонии не участвуют в эстонской экономике.

Новые члены совета ЕЕ работают у конкурентов…

У Андреса Сааме и Тоомаса Таутси никаких конфликтов интересов в связи с Eesti Energia несомненно нет. Это полная глупость. Конкурентами Eesti Energia по производству электроэнергии являются Latvenergo, может быть, в будущем Fortum и в перспективе, возможно, еще кто-то, кто попытается продавать российское электричество. Конкуренты должны быть одного масштаба, и конкурент тот, кто формирует цену. С небольшими производителями можно скорее наладить сотрудничество.
Конкурентом ЕЕ в части сланцевого ресурса является VKG. При этом VKG и ЕЕ должны сотрудничать, поскольку их настоящие конкуренты находятся в других краях, не в Эстонии.

Если в совете имеется представитель какого-то конкурента или же налицо существенный конфликт интересов, то такого человека заменят, если это решает министр экономики. Отвечать за других я не могу.

Примером здесь служит Урмас Сыырумаа, который входил в совет ЕЕ и в конце концов создал свою собственную электростанцию.

Всегда может возникнуть вопрос, располагает ли кто-то информацией, которой может воспользоваться. Таллиннскую электростанцию начали строить после того, как Сыырумаа покинул ЕЕ.

Я не могу сказать, располагал ли Сыырумаа какой-то информацией о ЕЕ. С такими обвинениями следует быть крайне осторожными.

Как участие политиков в деятельности советов госпредприятий согласуется с добрым традициями управления бизнесом?

Наша точка зрения такова, что выбранные в Рийгикогу от нашей партии парламентарии работать в советах госпредприятий не могут. Партия реформ и Центристская партия всегда придерживались иных точек зрения. Я надеюсь, что канцлер права смог бы сформулировать окончательную позицию через Государственный суд.

2 мысли

Если у клиента нервы на пределе, положения тех, кто приходит на рынок, значительно упрощается, поскольку у клиента возникает мотивация пойти к конкуренту и принять его предложение.

Канцлер права мог бы через Государственный суд сформулировать окончательную позицию по поводу участия политиков в деятельности советов госпредприятий.