У нас есть четкое представление о том, каким должен быть уход за пожилыми. Человек должен жить в своей домашней среде как можно дольше. Однако до этого нам еще идти и идти, пишет Хельо Пикхоф.
Хельо Пикхоф: Как провести закат жизни без унижений
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Весной всевозможные высшие чиновники рапортовали — с услугой длительного лечебного ухода у нас в стране все в порядке. Да, в один далеко не прекрасный день поднялась шумиха вокруг Кейлаской больницы. Но если до 2003 года у нас в отделениях длительного ухода было 976 койко-мест, то в прошлом году — уже 1557. Развивающее лечение-уход быстро объединили с другими услугами здравоохранения, и программа развития сети длительного лечебного ухода на период 2004-2015 идет по плану. Ну, а случай в Кейла — просто досадное исключение из правил.
Однако цифры ничего не говорят о том, как живет отведенное ему время человек из плоти и крови: получает ли он облегчающие именно его боли лечение и уход, проводит ли он закат жизни в заботливой обстановке или хотя бы без унижений.
Заметим: длительный лечебный уход — это не совсем то же, что попечительские услуги и дома престарелых. Финансирование здравоохранения и попечительской системы у нас отделено от финансирования оказываемых услуг. Точки соприкосновения состоят в том, что проживающие в домах престарелых, как правило, тоже нуждаются в медицинской помощи.
Дорогие услуги
В больнице нуждающийся в длительном лечебном уходе пациент может провести не более 60 дней. При этом он сам должен оплатить 15 процентов от предельной стоимости койко-места — 6,46 евро в день.
Но настоящий кошмар начинается, когда тяжелобольной почему-то не желает освобождать мир от своей персоны и продолжает нуждаться в уходе. Большинство домов престарелых находятся в ведении местных самоуправлений, и доля собственного участия в них составляет 65 процентов. Я взяла несколько прейскурантов и получила в качестве примерной стоимости 650-790 евро в месяц. Понятно, что можно найти и более дорогую (частную) услугу. Но и эта цена так велика, что не хватит и двух пенсий. Сравним: даже в Латвии и Польше какая-то часть дохода (соответственно 15 и 30 процентов) остается человеку на его личные нужды.
Вот здесь, под большими деньгами, как говорится, собака и зарыта: на это слабое место указывал и последний доклад ОБСЕ, который, правда, в рамках длительного лечебного ухода оценивал здравоохранение (семейные врачи, длительное лечение, услуги сестер) и попечительские услуги вместе. Как, видимо, и должно быть — мы явно остро нуждаемся в большей связанности этих двух областей.
Говоря конкретнее, в Эстонии системой управляет услуга. То есть у нас исходят не из нужд самого человека, а, напротив, человека подстраивают под имеющиеся услуги. Не деньги двигаются вместе с человеком, а человека направляют туда, где предлагается услуга. Местное самоуправление, с одной стороны, является крупнейшим центром оказания услуг по уходу — владельцем домов престарелых; с другой стороны, оно оценивает нужды людей по своим критериям.
В этом случае местное самоуправление может больше интересоваться наполнением бюджета подотчетной ему организации, чем реальными нуждами человека. Таким образом, нуждающихся в помощи используют, чтобы затыкать дыры — то есть, чтобы койко-места были заполнены.
Ситуация, когда у больного и членов его семьи нет особого права голоса, когда требования к услуге не установлены в законодательном порядке, чревата опасностью: действительно крайне нуждающемуся в помощи человеку могут предпочесть более кредитоспособного клиента или же уклониться от приема больного в попечительское учреждение, прикрывшись диагнозом «деменция».
Самый лучший уход — дома
Доля расходов Эстонии на здравоохранение и длительный уход от ВВП — одна из самых низких в Евросоюзе, но качество услуг по уходу объясняется не только нехваткой денег. Даже имеющиеся возможности разобщены, хромает сотрудничество как в системе здравоохранения и ухода, так и между самоуправлениями, отсутствует единая методика оценки нужд пациента.
Выбор и доступность услуг в разных самоуправлениях очень разные, и каждый тянет одеяло на себя. В тех местах, где работают крупные дома престарелых, где есть условия для оказания услуги и заключен договор с Больничной кассой, развитие ухода на дому может зачахнуть.
При этом у нас есть четкое представление о том, каким должен быть уход за пожилыми. Человек должен жить в своей домашней среде как можно дольше. Помогать ему в этом могли бы услуги первичного уровня, в том числе питание, услуги на дому, домашний уход; вся помощь при этом должна оказываться на основании индивидуальной оценки нужд человека. Однако до этого нам еще идти и идти.
Направление на домашний уход взято и в других странах Европы. Всего пять процентов пожилых нуждаются в койко-месте. Кстати, и обществу, и самому человеку (или его близким) такой вариант выйдет намного дешевле.