Какие бы способы, в конце концов, не были предприняты для спасения еврозоны и евро, общее направление действий ясно, как день: европейцам придется пойти на невиданное в последние десятилетия урезание государственных расходов, что подразумевает, прежде всего, массовое снижение зарплат и сокращение социальных выплат, пишет Александр Чаплыгин на портале "Столица".
Именно против этого протестуют греки, к которым постепенно присоединяются жители других стран, от которых все более настойчиво требуют жесткой экономии государственных средств. Греки и иже с ними не хотят затягивать пояса, считая, что отвечать за допущенные ошибки, результатом которых стал долговой кризис, должен не народ, а его правители.
Между тем, кто бы ни был виноват в сложившейся ситуации, это никак не скажется на состоянии европейского кошелька. У Европы действительно не осталось средств на то, чтобы и впредь обеспечивать своим жителям тот социальный рай, строительством которого Старый свет занимался на протяжении послевоенных десятилетий. Делая это, как оказалось, в кредит.
Протестуй не протестуй, но европейцам не миновать тотального сокращения государственных расходов, который неминуемо будет сопровождаться общим снижением уровня жизни. В более богатых странах, вроде Германии или Франции, откат окажется сравнительно небольшим, в более бедных или более задолжавших – более резким.
Мы, в Эстонии, это уже проходили. Последний кризис у нас сопровождался резким сокращением государственных расходов, со всеми вытекающими из этого последствиями. Народ стал жить хуже, зато состояние государственных финансов осталось на весьма высоком уровне, а долговое бремя, напротив, оказалось самым низким в Европе.
Так что, европейцам действительно можно поучиться у Эстонии финансовой дисциплине. А также терпению, поскольку мы, в отличие от тех же греков, безропотно соглашались с урезанием зарплат и социальных расходов. И это при том, что даже в предкризисный 2008 год наш уровень жизни составлял всего 65 процентов от среднего по Европе.
Судя по событиям в Европе, настает конец эпохе всеобщего благополучия, или, если хотите, капитализму с человеческим лицом. Тому самому, насладиться которым за последние двадцать лет мы так и не успели. Утешает лишь одно: скоро их жизнь станет более похожей на нашу. К сожалению, не потому, что мы станем жить лучше, а потому, что они – хуже.