Словно крушение поезда в замедленном повторе перед нами разворачивается геополитическая катастрофа. Европейский Союз, крупнейшее достижение Европы 20-го века, оказался в коме после того, как Великобритания сбежала от Европы, т.е. отказалась войти в бюджетный союз.
Не приходится особо надеяться на то, что новый бюджетный союз сумеет вывести еврозону на более надежную орбиту. Долговой кризис не пытались решить ни Испания, ни Италия, ни другие страны, для которых рецептом экономического роста стала жизнь в кредит. Впереди нас ждет черное Рождество, рынок в обличье волка снова сдует домишки латинско-европейских поросят.
Долговой кризис усугубился конституционным, который имеет все шансы стать губительным для ЕС. Великобритания является постоянным членом Совета Безопасности ООН, ядерной державой и одним из трех гигантов ЕС. Без нее немыслимы глобальные амбиции ЕС.
Бюджетный союз, каркасом для которого послужил ЕС, не может долго оставаться жизнеспособным. Ось Германия — Франция будет опасно выгибаться, поскольку Германия слишком сильна, а Франция слишком слаба. Тыл Парижа — в Латинской Европе, политический потенциал которой уничтожил кризис. Великобритания, выпав из бюджетного союза, оставила Францию без единого альтернативного противовеса Берлину.
Эстония лишается своего геополитического древа мира. Великобритания — единственная держава в ЕС, готовая прислушиваться к созданному нами мифу о Восточной Европе, как о месте, из которого можно вырваться с помощью самовнушения и калькуляторов.
В Германии и Франции такая метрическая мера в духе Мюнхгаузена не пройдет. Нас с ними не связывает разделенное (утопическое) будущее, а разделяет прошлое.
Для того чтобы хоть немного сравняться с ними, нужно время. Восточная Европа — это объективно культурно-географическая категория. Нам может казаться, что Берлин и Париж нас обижают — это их вина, но наша судьба.
Эстония, предвидя будущие события, отошла в этом году от Великобритании, выстроившись вместе с Польшей в один ряд с континентом. Это разумный выбор, но, к сожалению, ведущий к тому, что мы упускаем собственную судьбу из своих рук.
Мы входим в мир, где все меньше правил, которые делают всех равными.
Цена бюджетного союза — эмансипация на условиях Тевтона и Галлии.
Налоговая политика станет первой предполагаемой жертвой. Можно предположить, что со временем будут задействованы и другие аспекты солидарности (и поделенной стабильности), в том числе политика, касающаяся национальных меньшинств, и отношения с Россией.
Из России в направлении Европы дуют новые ветры, отсюда и недавнее напоминание Москвы, что «на самом деле» случилось в 1940 году.
Для Эстонии решающее значение будет иметь целостное и открытое взаимодействие общества, а не монолитность власть имущих любой ценой. Как показала история, в закрытом обществе кризис является самым слабым звеном.