/nginx/o/2022/03/07/14412109t1h16fe.png)
В Ида-Вирумаа Нарву можно назвать лидером интеграции. Эта оценка прозвучала на представлении результатов мониторинга интеграции эстонского общества за 2011 год, которая прошла в Нарвском колледже Тартуского университета вчера, 27 марта, из уст одного из авторов исследования, профессора Марью Лауристин, пишет «ВП».
Именно в Нарве, по сравнению с другими городами Северо-Востока, сформировалась наиболее многочисленная группа некоренных эстоноземельцев, которых исследователи интеграционного процесса условно назвали «русскоязычные патриоты Эстонии». Это люди, которые, несмотря на то, что демонстрируют не очень высокий уровень владения эстонским языком, очень активны в общественно-политической жизни страны, лояльны по отношению к Эстонскому государству. В целом к этой группе относится 16% опрошенных в ходе мониторинга, который прошел по всей стране.
По мнению Лауристин, причины такой концентрации «русскоязычных патриотов Эстонии» в Нарве, возможно, объясняются несколькими причинами: «локальным патриотизмом» нарвитян – то есть любовью к своему городу, возможностями, которые возникают здесь у человека для реализации своей активности, наконец, наличием творческой и научной интеллигенции в третьем по величине городе республики. Но это первенство, уточняет Лауристин, на уровне региона. Если же мы начнем сравнивать русских Тарту и русских Нарвы, то картина будет иная.
Русскоязычное население разделилось
Это вообще один из основных выводов нынешнего мониторинга: с точки зрения политики интеграции, иммигрантов, которые приехали в Эстонию в разное время, и их потомков невозможно рассматривать как единую группу. Русскоязычное население разделилось на довольно контрастные группы. И говорить об уровне интеграции, учитывая в качестве главного показателя уровень владения государственным языком, неправомерно.
Например, сегодня можно говорить о группе людей (13%), которые хорошо владеют эстонским языком, активно используют как русские, так и эстонские средства массовой информации, но очень критически и с недоверием относятся к политике и государственным институтам Эстонии (впрочем, и России тоже), у них очень высокое желание покинуть страну. В этой группе, указывают авторы исследования, тон задает молодежь. Так что языковая интегрированность автоматически вовсе не ведет к интегрированности гражданской, а может быть, даже, говорит профессор Марью Лауристин, иногда и мешает последней.
Лауристин считает чрезвычайно важным проведенный анализ внутреннего разнообразия той части общества, на которую направлены усилия интеграционной политики. «Сейчас будет создаваться новая интеграционная программа. Мы должны представлять, что конкретно надо изменить, на что конкретно тратить выделенные средства», - объясняет М. Лауристин.
По словам вице-канцлера Министерства культуры Анне-Ли Реймаа, данный мониторинг ляжет в основу предложений правительству по составлению программы развития в сфере интеграции на 2014-2020 годы.
В целом не хуже
Если за признаки интеграции принять такие параметры, как знание эстонского языка, наличие эстонского гражданства, отношение к Эстонии как к родине и отождествление себя с народом Эстонии, то, можно сказать, утверждают исследователи, что за последние три года ничего революционного не произошло, общая картина стабильная: процент интегрированных в большой степени составил 32 процента (в 2008 – 27,5%).
В то же время процент совершенно неинтегрированных жителей вырос с 7,5% в 2008 году до 13% в настоящий момент.
Сравнение результатов мониторинга 2008 и 2011 годов показывает, что характерная для 2007-2008 годов отчужденность среди русскоязычного населения стала отступать. Хотя настрой не такой позитивный, как прежде. Впрочем, можно предположить, что виной этому в большей степени – экономический кризис.
Вопрос из зала
«Изучали ли вы деятельность Языковой инспекции и ваше отношение к ней?»
Марью Лауристин: «Языковая инспекция – это действия из первого сценария интеграционной политики, которое мы определили в своем исследовании как «подчинение». Это нормативная интеграционная политика, мало учитывающая позиции меньшинств и реальные проблемы. Оценка результатов формальная. Она приводит к утрате человеческого ресурса. Такая политика была сформирована в 90-е годы прошлого века. Языковая инспекция так и осталась в том времени. Если бы я была министром, я бы направила туда людей помоложе».