Вице-мэр Таллинна Михаил Кылварт объяснил, что желание учиться на русском языке — это не борьба против эстонского языка, пишет Arvamus Postimees.
Кылварт: желание учиться на родном языке — это не борьба против эстонского языка
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Я думал, что на тему русскоязычного образования уже написано и сказано все, что стерпят бумага и монитор. Должен признать, что я ошибался. После решения Таллиннской горуправы создать фонд Таллиннский русский лицей посыпались мнения, которые в приличном обществе не высказывают вслух даже в том случае, если они выражают чью-то искреннюю точку зрения.
Например, депутат IRL Тармо Круузимяги заявил за пультом в Таллиннском горсобрании, что избирателям, на привлечение голосов которых направлено это решение, не нужны столь сложные ходы: достаточно снизить на 60 процентов стоимость водки в государственные праздники.
После этого вице-канцлер Министерства образования и науки Калле Кюттис сообщил, что абитуриентам муниципально-частной школы с русским языком обучения в Эстонии нет применения.
Неоднократно звучали призывы перевести дебаты на данную тему из политики в сферу образования. На фоне вышеприведенного это кажется очень непростым. И все-таки я на 100 процентов разделяю такой подход. Более того, я призываю подходить к вопросам образования с прагматизмом.
Право выбора
Русскоязычные родители, которые хотят, чтобы их дети учились на эстонском языке, беспрепятственно могут отправить их в эстонскую школу. Остается надеяться, что таким родителям хватит навыков и мудрости психологически поддержать детей, ассимилирующихся в чужой языковой среде.
Если руководство и попечительский совет школы хотят сделать русскоязычную школу эстоноязычной и гимназистов удовлетворяет получение знаний «в переходном процессе», то такая возможность тоже есть. Однако качество навязанного Министерством образования перехода оставляет желать лучшего: нет специально разработанной методики, адаптированных учебников, не хватает педагогов, прошедших соответствующее обучение.
На что можно надеяться, если заведующая отделом министерства Ирене Кяосаар предложила использовать для обучения русских детей на эстонском языке англоязычные учебники!
Повторю то, что говорилось уже сотни раз. Ученик основной школы должен владеть государственным языком на уровне В1, что, по сути, означает, что он может лишь спросить дорогу, заказать обед или поговорить о погоде.
Для учебы в гимназии необходим как минимум уровень С1. Значит, предполагается, что за три летних месяца, отделяющих основную школу от гимназии, ученик должен самостоятельно достичь требуемого уровня.
Сложный путь
Авторство идеи муниципально-частной школы принадлежит не Таллинну. Такие образовательные учреждения уже есть в Кейла и Сауэ. Это возможно, поскольку с 2010 года государство и местные самоуправления финансируют частные гимназии точно так же, как муниципальные школы. Так что изменение юридического статуса не принесет дополнительных расходов, все школьное имущество и здание останутся в муниципальной собственности.
Разумеется, образование не станет платным. Эти положения зафиксированы в уставе Таллиннского русского лицея. Зачем же тогда необходимы преобразования? Ответ прост: Закон о частных школах позволяет школе выбирать язык обучения.
Запасной план
У нас есть план действий на тот случай, если министерство не даст разрешение на обучение. В этом случае фонд создаст дополнительные предметные планы на русском языке. В данном случае муниципальная школа сохранит свой статус.
Почему детям позволяют учиться на немецком, финском и английском языках, а русскоязычное обучение считают уклонением от исполнения решения правительства?
СМИ внедряют в сознание эстонской общественности примитивную логику: если русские не хотят учиться на эстонском языке, это означает, что они против изучения эстонского языка. К сожалению, многие видят ситуацию именно так. Желание учиться на родном языке — это вовсе не борьба против эстонского языка. Это желание сохранить уровень своей культуры и образования.