Другая жизнь. На восемь лет уехал неформал Пеэтер Мянниксоо в Германию, чтобы «отдохнуть от Эстонии».
"Да, я был паразитом, жил в Германии за счет других"
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Многих читателей поразила статья латвийского журналиста Томса Анцитиса о паразитическом образе жизни в Берлине бездомных из Прибалтики (См. Postimees на русском языке от 31.05.2012). Однако в той истории речь не шла об эстонцах, поэтому я решил восполнить пробел и разыскать такого человека.
Этот мужчина не является обычным бездомным, поскольку в Эстонии его знают тысячи поклонников альтернативной культуры. Пеэтера Мянниксоо (43) называют и Мини-Петс, и Еще Одним Петсом с приставками и суффиксами, которые на страницах газеты опубликовать нельзя.
В 2003 году он покинул панк-группу Nyrok City, в которой пел, и сбежал от проблем в Эстонии, бесследно исчезнув. И лишь немногие знают, что восемь лет Мянниксоо скрывался в Берлине.
Я встретился с ним на площади Тыниссона перед тартуским офисом Postimees. Мянниксоо пожаловался, что из-за излишних возлияний в Германии заработал себе панкреатит и с ним может случиться приступ. Поэтому он заходит в аптеку и покупает болеутоляющее.
Отправляясь в Германию, вы вообще знали, куда именно ехать?
Сначала я поехал в Гамбург, где живут мои знакомые. Они предложили мне одно местечко. Там был такой автобус, вернее, это старая ментовская (полицейская. — Авт.) машина. Этот микроавтобус стоял пустым, вот так у меня и появилась крыша над головой. В Гамбурге я пробыл больше года.
Почему вы перебрались из Гамбурга в Берлин?
На пьяную голову поехал. Я ведь ехал в Германию пьянствовать, потому что алкоголь там намного дешевле и доступен 24 часа в сутки. Если умеешь воровать, то точно будешь этим заниматься.
Как воровали? В статье латвийского журналиста шла речь о том, что соскребали штрих-код, поэтому на выходе ничего не пищало.
Нет, у меня была своя система. Например, шел в магазин, отворачивал крышки примерно у десяти бутылок водки, немножко выливал на пол и ставил бутылки обратно на прилавок. Работники магазина выбрасывают такие бутылки в мусорный ящик.
Вечером я подходил к мусорке и забирал оттуда бутылки с водкой. Однако эта система долго не проработала, потому что я сдуру рассказал о ней другим. Но три-четыре месяца мне удавалось пользоваться таким приемом.
Ваша компания, с которой вы бродяжничали по Берлину, была большой? Были ли там эстонцы?
Я общался в основном с поляками. Были там и немцы, но большинство из них все-таки не жили под мостом — у них были какие-то комнаты, где они могли выспаться. Я говорю по-польски намного лучше, чем по-немецки. Состав компании постоянно менялся.
Кто-то уезжал, кто-то садился в тюрьму или… rest in peace (упокоился с миром. — Авт.). Если сейчас подумать, это было ужасно. За зиму 2009-2010 года из бездомных в нашей части города за пару месяцев умерли 13-14 человек. В основном от пьянки и наркотиков.
В Берлине вы жили на улице?
В принципе, да. Если было очень холодно, можно было пойти в приют. В этом отношении там порядок: если ты не очень пьян и в состоянии назвать свое имя и рассказать о себе, то можешь переночевать в приюте. Там накормят, можно вымыться, есть врач.
В лучшие времена мы жили в пустых домах. Открываешь ногой двери — и вселяешься. Живешь до тех пор, пока кто-нибудь не придет. Очень вежливо просили, мол, сворачивайте свой балаган. И мы отправлялись искать другой дом.
В одном доме у меня даже был в комнате кожаный диван и прочие удобства. Но однажды меня за такие дела забрали в полицию.
Иногда приходилось жить в спальном мешке прямо в кустах, но вообще-то мне больше нравится иметь крышу над головой. Жил я и в подъездах.
Вам когда-нибудь приходилось голодать в Германии?
Да. Но такого, чтобы я не мог где-нибудь раздобыть себе еду, не было. Это абсолютно исключено. В контейнерах около супермаркетов всегда можно найти пропитание.
Как немецкая полиция относится к таким, как вы?
Приведу один пример, как действуют полицейские. Они взяли наркодилера в тот момент, когда он продавал гашиш. Дилера в наручниках увезли, а покупатель остался с семью граммами гашиша.
Полицейский взял гашиш, в прямом смысле слова откусил кусок, а то, что осталось, вернул со словами, что нельзя иметь так много наркотика. В Германии можно иметь при себе до пяти граммов гашиша для личных нужд.
Или еще один пример. Дело было поздней осенью, я спал в парке на скамейке, подошли констебли, разбудили меня и поинтересовались, не холодно ли мне. Я ответил, что нет. Они не уходили и спросили, не нужно ли отвезти меня в приют для бездомных.
Я ответил, что все в порядке. Тогда один из полицейских сказал, чтобы я подождал. В киоске через дорогу он купил мне большой стакан кофе и четыре булочки.
Что для вас Германия с ее толерантностью — вырождающееся или замечательное западное общество? Может быть, другое общество заставило бы вас оставаться в определенных рамках, обзавестись жильем и семьей?
У меня всегда была возможность уехать из Эстонии, а о том, чтобы найти здесь жилье или создать семью, я никогда не думал. Я хочу жить в развитом капиталистическом обществе, а не в этой чертовой /.../ Эстонии.
Почему же вы вернулись?
Встретил одного типа из Эстонии, русского. Этот парень уверял, что Эстония в полной ж... Тогда как раз начался кризис, и я решил, что у людей вообще нет работы, и они умирают на улицах. Я решил съездить посмотреть, действительно ли в Эстонии полный бардак.
Думал, побуду здесь неделю-две. Когда приехал, то сначала показалось, что ничего страшного, все чистенько и пристойно. Довольно долго я пребывал в эйфории, пока не начал понимать, куда я попал.
Что же вам так не нравится на родине?
Хотя меня это уже не касается, мне не нравится, что алкоголь здесь продают только с десяти утра до десяти вечера. Больно смотреть, как страдают от похмелья друзья. А то, что в питейных заведениях нельзя курить, это, на мой взгляд, вообще нарушение прав человека. Такие мелочи очень выбивают из колеи.
Кстати, здесь я снова пошел учиться — поступил в Тартускую гимназию для взрослых, сначала в восьмой класс, который в свое время не закончил. Получу основное образование и поступлю в профтех, надо же какую-нибудь профессию иметь.
Ну и как вам далась учеба осле долгого перерыва?
Остался на второй год — никак не мог въехать в учебу, да и алкоголь с наркотой сыграли свою роль.
В 2010 году вы бросили пить.
Желудок заболел. Сначала не сильно, а потом все сильнее и сильнее. Стал глушить боль водкой, допился до провалов в памяти.
Потом и водка уже не помогала, да и денег на это «лекарство» не было. В конце концов мой социальный работник (так он зовет своего друга. — Авт.) вызвал «скорую», и меня увезли в больницу. Мне провели детоксикацию, полностью очистили организм.
Когда я угодил в больницу, то был такой (показывает мне ИД-карточку, на которой запечатлено совершенно незнакомое полное лицо. — Авт.), весил я тогда 72, а через неделю — всего 47 килограммов.
К таким, как вы, обыватели относятся не лучшим образом, считая вас паразитами.
Меня это вообще не волнует. Да, я был паразитом и жил за счет других.
Вы не думали о том, что если бы все были такими неформалами, как вы, на что бы они жили?
Неформалы и обыватели могут ненавидеть друг друга, но жить друг без друга не могут. Одним нужно жить за чей-то счет, другим — презирать их за это.
Не думал об этом. Вообще-то жить можно и без обывателей, натуральным хозяйством.
Думаете, неформалы станут работать на земле — выращивать зерно или свиней?
А почему нет, конечно, будут.
Летом поедете опять в Германию?
Да, но ненадолго, только чтобы отдохнуть от Эстонии в развитом капиталистическом обществе. Буду играть на гитаре перед одним банком. Люди будут снимать деньги с банкомата и бросать мне завалявшуюся в карманах мелочь. Так за час можно 30 евро заработать.
Пеэтер Мянниксоо уже два года не употребляет алкогольные напитки и сильные наркотики.