Мэр Риги: противостояние Латвии и России губительно

Эвелин Калдоя
Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Нил Ушаков.
Нил Ушаков. Фото: Сергей Трофимов/«День за Днем»

Мэр Риги Нил Ушаков считает, что большинство людей, проголосовавших     за второй государственный язык, на самом деле не думают, что русский язык должен иметь этот статус.

Мэр Риги Нил Ушаков сказал в интервью, что состоявшийся 18 февраля языковой референдум стал логичной реакцией народа на то, что осенью, после внеочередных парламентских выборов, политические партии Латвии сформировали коалиционное правительство, не включив «Центр согласия». Договор же о сотрудничестве своей партии с «Единой Россией» он считает экономически выгодным для всего государства.

Весной прошлого года, когда во время Рижского марафона вы потеряли сознание, вам потребовалась интенсивная терапия в Германии, и какое-то время вы даже были в коме. Изменило ли это для вас что-нибудь?

Это изменило некоторые вещи. Во-первых, пришло понимание того, что есть ситуации, в которых любой ценой нужно идти до максимума, и есть ситуации, в которых этот максимум не нужен, поскольку так ответственнее. Иногда нужно отдавать себе отчет в том, когда следует остановиться.

Сейчас ваше здоровье в порядке?

Я опять занимаюсь оздоровительным бегом, но не на такие длинные дистанции и не так быстро. Я занимаюсь спортом, но ограничиваю тренировки.

Довольно быстро после того марафона в политике тоже стали происходить серьезные вещи. В Латвии прошли внеочередные выборы. Они что-то изменили?

К сожалению, изменения в том смысле, как после выборов было сформировано новое правительство, имели весьма неприглядные последствия. Коалиция сложилась такой, какая она сейчас есть, только потому, что участвовавшие в процессе партии были заинтересованы в основном в том, сколько министерских портфелей смогут заполучить. Комбинация с «Центром согласия» означала бы, что значительная часть министерств отошла бы к нашей партии, в связи с чем, в конце концов, и было сформировано другое правительство.

При избирателях нельзя использовать такой аргумент: «Мы не пойдем с «Центром согласия» в правительство, поскольку тогда мы должны будем отдать им пять министерств».

Общественности было сказано, что существуют латвийские партии латышей и латвийские партии русских, и что коалиция и общество не готовы к вовлечению русских в правительство. Из-за этого решение, принятое по очень эгоистичным причинам, превратилось в национальный вопрос.

Для наших избирателей это стало в каком-то смысле шоком. Исследования по поводу парламентских выборов 2011 года показали, что примерно 70-75 процентов наших сторонников были русскоязычные люди и 25 процентов — латыши. Это значит, что наша партия в Латвии является единственной, за которую голосуют обе национальные группы. Другие партии получают только голоса латышей, а некоторые маленькие партии — только русские голоса. В Эстонии, пожалуй, Центристская партия, имеет примерно такое же распределение голосов избирателей, как мы.

Для меня очень важно было постараться объединить две национальные группы. Принимая во внимание демографическую ситуацию Латвии, совершенно ясно, что обе группы должны начать действовать сообща. Нас всего два миллиона, и даже с двумя миллионами трудно добиться грандиозных достижений. А если еще и существует раскол между 1,3 миллиона и 700 000, то ситуация еще хуже.

Тот способ, которым в прошлом году было сформировано правительство, разозлил народ. Важно и то, что «Центр согласия» не попал в правительство, а весьма экстремистским латвийским националистам удалось стать партнерами по коалиции. Это еще больше ухудшило положение.

Языковой референдум стал результатом всего этого. Это был логичный шаг: многие избиратели были недовольны, поскольку их депутаты не прошли в правительство, и поскольку открыто было сказано, что русские — неправильные. И коль скоро на фоне коалиционных переговоров уже шел сбор подписей для проведения референдума о втором государственном языке, то они решили: в таком случае мы пойдем и отдадим свои голоса за это.

Думаю, что большинство людей, проголосовавших за второй государственный язык, на самом деле не думают, что нам нужно два государственных языка. Это был протест против ситуации, сложившейся во время формирования правительства, а также против попытки латвийских националистов, которые летом прошлого года попытались провести референдум на предмет отмены государственного русскоязычного школьного образования.

Я считаю, что референдум не был причиной обострения национального вопроса, он стал результатом произошедших раньше событий. То, что 75 процентов проголосовали против второго государственного языка, а 25 процентов — «за», показало, что в обществе по-прежнему существует раскол. Не потому, что общество ошиблось, а потому, что политики 20 лет злоупотребляли ситуацией.

Во время прошлогодних коалиционных переговоров латвийские партии отметили две темы, которые усложняют сотрудничество с вами. Одна из них — это ваша позиция в вопросе об оккупации. Как с этим обстоят дела сейчас?

Во время коалиционных переговоров мы ни разу не поднимали этот вопрос. Мы обсуждали экономические вопросы, и был выдвинут аргумент, что мы слишком левые для того, чтобы работать в правой коалиции.

Теперь мы видим, то, о чем мы тогда говорили, случилось. Мы сказали, что для увеличения пенсий нужно 35-40 миллионов лат. В этом году эти деньги были израсходованы на понижение налога с оборота. Латвия понизила налог с оборота на один процент, но цены из-за этого не понизились. Государству это обошлось именно в ту сумму, которую мы хотели пустить на повышение пенсий!

Какова ваша позиция по отношению к тем событиям, которые происходили в странах Балтии с 1940-х по 1990-е годы?

Нет никаких сомнений, что если говорить об Эстонии, Латвии или Литве, то все три государства утратили свою независимость недемократичным способом, под угрозой военной силы. Военная сила не была применена, но совершенно очевидно, что существовала угроза ее применения — все видели это на примере Финляндии.

Ни в коем случае нельзя говорить, что присоединение стран Балтии к СССР было мирным и добровольным процессом. Эти государства были вынуждены присоединиться к СССР, у них не было выбора. Репрессии Иосифа Сталина, особенно в 1941 и 1949 годах, означали большие потери для обществ всех трех государств.

Вторая проблема, которая была приведена в качестве причины, по которой вас оставили в стороне, это договор о сотрудничестве с «Единой Россией».

Да, мы заключили договор о сотрудничестве с «Единой Россией». У нас есть договор о сотрудничестве и с китайской коммунистической партией, поскольку в Китае нет других партий, с которыми можно сотрудничать.

Мы очень практичны. Как мэр города я много езжу по России и рекламирую продукты питания, изготовляемые в Латвии, и Ригу как туристический объект.
Мы просто пытаемся привлечь деньги в город и страну в целом. А в разных регионах России в 90-100 процентах случаев губернаторы представляют «Единую Россию».

В этом году я был в Москве пару раз, и каждый раз мы открывали в больших магазинах отделы латвийских товаров, которые называются «Рижский дворик» и в которых продаются только продукты, изготовленные в Латвии, — выпечка, варенье, алкоголь и так далее.

И это очень хорошо. Во-первых, потому, что люди могут зарабатывать деньги. Во-вторых, это реклама для Риги, ведь когда люди видят красивую витрину с рижской символикой, это и есть хорошая реклама для государства в более широком смысле.

Нужно уделять время и прилагать усилия, чтобы использовать хорошие политические отношения в качестве инструмента, который может быть полезным для предпринимателей. Простите, но за последние несколько лет мы утроили количество приезжающих из России туристов.

Если говорить о Китае, то недавно мы к ним ездили, чтобы поговорить о доставке туристов и рассказать о проекте европейской культурной столицы 2014 года. Когда вы приезжаете в Пекин, вас встречают мэр Пекина и первый секретарь коммунистической партии, который в иерархии стоит выше мэра. Иначе говоря, договор о сотрудничестве с тамошней компартией разумен с практической точки зрения.

В следующем году у вас пройдут местные выборы. Некоторые партии, находящиеся сейчас в оппозиции, пообещали дать бой за Ригу. Вокруг чего, по вашему мнению, могли бы образоваться линии фронта?

Там могут быть две линии фронта. Одна из них может пролегать вокруг левых и правых взглядов, там правые попытаются перекроить нашу нынешнюю социальную политику. Что, по моему мнению, может стать грандиозной ошибкой с учетом последствий экономического кризиса и количества тех людей, которые столкнулись лицом к лицу с финансовыми затруднениями. Социальная политика, на мой взгляд, должна быть проактивной.

Мы делаем уже немало, но нам следовало бы эту деятельность еще больше расширить. Правые действуют с точностью до наоборот. Я думаю, что, если им доведется победить, такие вещи, как бесплатный транспорт для детей и пенсионеров уйдет в историю.

Во-вторых, у нас очень ясно обозначена такая политика, что в контексте выборов в Риге мы вообще не ведем речи о национальных или языковых вопросах. В отношении ремонта школ, детских садов и дорог, услуг общественного транспорта, улучшения среди не существует языкового или национального аспекта. Мы сосредоточены на жителях Риги.

Я полагаю, что правые попытаются использовать латвийско-русское противостояние, что является вредным, если мы говорим об улучшении отношений.

Вы неоднократно намекали, что ваши взгляды и позиция правительства в отношении экономической политики могут не совпадать. Кажется, что Латвия вскоре осилит Маастрихтские критерии. Какова ваша точка зрения по вопросу о переходе на евро?

Я думаю, что мы должны были бы провести референдум.

А вы сами голосовали бы «за» или «против»?

Будущее зоны евро сейчас крайне туманно. Соблюдение Маастрихтских критериев является приоритетом номер один: иногда его жертвой становятся социальные программы и даже экономический рост. Эти критерии очень четкие, и для их соблюдения время от времени приходится отказываться от других приоритетов, чтобы можно было войти в еврозону, которая в 2014 году, вероятно, будет уже не той конфигурации, что сегодня.

Эстонцы вошли в еврозону до событий в Греции, которые могут повториться в Испании, Португалии или Италии. Вы были последними, кто успел войти в еврозону в последний счастливый год.

Решение Латвии войти в еврозону не будет зависеть только от выполнения Маастрихтских критериев.

Это будет политическое решение, на принятие которого окажут влияние события в Греции, Испании и Португалии, а также общая позиция Франции и Германии по вопросу, смогут ли они позволить себе принять в эту компанию еще одно государство Балтии, учитывая, что в один прекрасный день и оно может столкнуться с экономическими трудностями.

Латвийская, литовская и эстонская экономики, хотя эстонская в меньшей степени, слишком уязвимы, поскольку они очень малы.

Нил Ушаков

• Родился 8 июня 1976 года в Риге.
• В 1999 г. окончил бакалавриат Латвийского университета по специальности «экономика», в том же году в порядке натурализации стал гражданином Латвии.
• В 2002 г. в Южно-Датском университете получил научную степень магистра по специальности «экономика и европейская интеграция».
• С 1999 по 2005 гг. работал журналистом NTV, Латвийского телевидения, TV5 и Первого Балтийского канала. За свою работу был награжден премией Цицерона Латвийского университета и Союза журналистов Латвии.
• С 2005 г. возглавляет левоцентристский Центр согласия, основным электоратом которого является русскоязычное население Латвии.
• С 1.07.2009 г. работает мэром Риги.

КОММЕНТАРИЙ

Андис Кудорс
Исполнительный директор Восточно-европейского центра политических исследований
В начале 2000-х годов в Латвии активной политической силой была другая партия — «За права человека в единой Латвии». Она действовала более радикально и непосредственно, что не способствовало достижению успеха в общении с латышами. В результате в пророссийски настроенном политическом крыле образовался «Центр согласия».

Примечательно, что на стадии создания этой политической силы московские политтехнологи наведывались в Ригу, а политики «Центра согласия» в Москву. У нас свободная страна, и каждый волен ездить, куда хочет, однако над этой политической силой продолжает витать тень Москвы.

Нил Ушаков, став мэром Риги, свой первый визит нанес в Москву. Юрий Лужков, занимавший тогда пост мэра Москвы и входивший в ряды «Единой России», приехал в Ригу. Они продемонстрировали, что поддерживают друг друга. У Риги немало городов-побратимов — около 20-30 — в том числе, например, Киев и Стокгольм. Но то, что Ушаков выбрал Москву, это политический знак.

Что касается Ушакова, то, на мой взгляд, примечателен тот факт, что до того, как сделать политическую карьеру, он работал на «Первом Балтийском канале». И хотя этот канал зарегистрирован в Латвии, его владельцами являются два частных лица в России. Де-факто речь идет не о местном, а о российском телеканале.

Это значит, что если человек там работает, он имеет определенные связи и разделяет определенные взгляды российской политической элиты. В противном случае он бы не работал на этом канале.

Поддержку латышей Ушаков потерял после того, как на референдуме о статусе русского языка он объявил о том, что поддерживает русский язык. Можно сказать, что это была политическая ошибка, но он боялся потерять русского избирателя.

Инициатор референдума о русском языке Владимир Линдерман, популярность которого выросла после референдума, является настоящим радикалом.
Он и Ушаков в определенной мере сотрудничают, и хотя не очень сильно, но, по крайней мере, «Центр согласия» и руководители созданного Линдерманом общества «Родной язык» общаются.

«Центр согласия» довольно популярен. Вопрос в том, получат ли он на выборах в следующем году более половины поддержки избирателей. Скорее всего, нет, но он все равно пользуется большой популярностью.

В мэрии Риги он действуют несколько популистски, поскольку расходы значительны, а доходов, которые бы их покрывали, нет. Кто оплатит социальную политику города? Откуда возьмутся деньги, если города столкнется с проблемой?

Сейчас горуправа Риги предпринимает несколько популистских шагов. Разумеется, Ушаков стремится продемонстрировать, что придерживается социальной ориентации и оказывает поддержку пенсионерам, детям и т.д.

Безусловно, они нуждаются в поддержке, но время выбрано не совсем правильно — мы только оправляемся от кризиса. Вероятно, социальной поддержкой следовало бы заняться через несколько лет, а не сейчас.

По моим данным, дефицит бюджета города Риги составляет сейчас свыше 12 процентов. Когда Домбровскис выступил с критикой  Ушакова за эти траты, последний отреагировал как истинный популист, обвинив премьер-министра в том, что он против социальных программ. 

Комментарии
Copy
Наверх