Тартуский художник, скульптор, медальер Станислав Нечволодов 2 августа отмечает свое 77-летие. Накануне он подал заявку на персональную выставку в местном городском музее.
Стоит одинокий Сократ у эстонской реки Эмайыги
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Станислав Дмитриевич Нечволодов встретил меня на автовокзале, и только мы направились к его машине, как он тут же приостановился, чтобы поприветствовать знакомого. «Меня тут каждая собака знает, — пояснил он. — Немудрено за сорок-то с лишним лет».
Несколько минут езды — и мы у него дома в спальном районе Тарту. Обычная типовая квартира, стены которой сплошь увешаны картинами. Все до единой принадлежат кисти Нечволодова. Впрочем, живопись — это лишь часть того, чем он увлечен.
Однофамильцев у него вряд ли много, по крайней мере в Эстонии. Не интересовался происхождением фамилии? «Родственники исследовали, — ответил Станислав Дмитриевич. — Род происходит из Черногории. От некоего воина, служившего у Суворова. Нечволодов — значит, владеющий ночью. Разбойник, короче говоря».
Революция рассеяла Нечволодовых, рссказал Станислав Дмитриевич, часть их осела на Украине, там и появился на свет будущий художник. Родился он в деревне в Донецкой области, а вырос в Киеве, включая годы немецкой оккупации, там окончил школу и инженерно-строительный институт.
Свободный художник
В Тарту, однако, Нечволодов прибыл прямо из Иркутска, где прожил десять лет, работая по специальности — архитектором. Несколько лет возглавлял Иркутское отделение Союза архитекторов СССР, то есть всей Восточной Сибири, повидал мир: «От Кубы до Сахалина», — уточнил Станислав Дмитриевич.
В какой-то момент Нечволодов от архитектуры устал и стал учиться искусству скульптуры в мастерской Олега Николаевича Ряшенцева. А потом решил и с Сибирью распрощаться. Собирался перебраться в Литву или в Эстонию, где были знакомства по архитектурной линии.
«Когда в Литве мне сказали, что теперь моя фамилия Нечволодовас, я понял, что этого не переживу, и подался в Таллинн — у меня там были знакомые архитекторы Март Порт, Дима Брунс».
В итоге перебрался Нечволодов в Эстонию, в Тарту. «Нашли объявление об обмене квартиры в Тарту на Иркутск — и рванули сюда, — рассказывает художник. — В Тарту сразу попали в веселую компанию университетскую, так и застряли здесь».
Нечволодов работал на предприятии Ars, выпускающем художественные изделия из металла, а с 1996 года считает себя свободным художником.
Если в университетском городе его знают, то в Таллинне, не говоря о других городах Эстонии, имя его не на слуху. В столице он редкий гость, участвовал здесь в двух коллективных выставках, и то уже очень давно.
Польша, где Нечволодов, сын польки, владеющий польским языком, в свое время несколько лет работал и преподавал в Королевской школе изящных искусств, знакома даже лучше.
В Тарту у Нечволодова тоже есть ученики, и обучает он их бесплатно. «Если у человека есть хоть крупица способностей к художественному творчеству, ее надо развивать, и делать это мне интересно», — пояснил Станислав Дмитриевич.
Все получается
Два года назад, к 75-летию Нечволодова, в Тарту был издан каталог его работ за последние 25 лет. Всего за этот период, по подсчетам художника, он создал 290 произведений, в издание включено 80.
Поражает разнообразие — тут и живопись, и графика, и медали, и скульптура. Материал — и дерево, и металл. Предпочтений, говорит Нечволодов, никаких нет. Все одинаково интересно и все хорошо получается. «Я всегда славно рисовал, это основа, а на ней можно созидать все», — поделился секретом художник.
Открывает каталог бронзовый 2,5-метровый бюст Пушкина, сделанный для греческого города Дельфы. Правда, по словам автора, он там пять лет уже пылится на складе, хотя сами же просили.
Другой нечволодовский Пушкин, поменьше, долго стоял в Пушкинской гимназии Тарту, более чем столетняя история которой, как известно, после объединения с другой тартуской школой была завершена.
«На новом месте скульптура стояла где-то за шкафом, я хотел уже выкупить ее, и тогда все же выставили в рекреацию, — рассказал Нечволодов. — А вообще, первоначально предполагалось установить бюст на территории университета. Но сказали, что, мол, Пушкин никогда не был в Тарту».
В тартуской квартире он в основном рисует, а скульптурой занимается в загородном доме. Двадцать минут езды на машине — и мы на месте. «Здесь стояла немецкая батарея, там, — махнул хозяин куда-то в сторону, — русская. Они палили друг в друга, так что купил я развалины, а строил сам».
Поодаль, внизу неспешно несет свои воды река Эмайыги. Задумчиво смотрят в сторону эстонской реки два великих сына человечества. Один из них — древнегреческий философ Сократ. Точнее, его гипсовая фигура.
«Думал, если не Пушкину, то уж этому-то интеллектуалу найдется место в университетском городе, — признался Станислав Дмитриевич. — Но не нашлось и ему. А вот во Вроцлаве, выполненная в меди, скульптура оказалась востребована».
По правую руку от Сократа стоит по колено в траве медный Эразм Роттердамский, выдающийся гуманист, просветитель, писатель эпохи Средневековья, еще один любимый персонаж Нечволодова.
Карманная скульпьтура
Мастерская в подвальном помещении забита готовыми и незаконченными скульптурными работами, а на стенах в доме — опять картины. Такое впечатление — чуть ли не круглые сутки напролет человек трудится годами. «Да, работал я интенсивно», — сдержанно говорит Нечволодов.
«Утро начинаю с молитв, — рассказал Станислав Дмитриевич, убежденный католик, по его словам. — Потом долго тупо смотрю на незаконченную работу, думаю, что там можно исправить, сделать лучше. Надумав, делаю это...»
А где медали? «Дома, конечно. Забыл показать. Едем обратно!» — скомандовал художник. «Пока, носатик!» — помахал он рукой Эрзаму Роттердамскому, и мы поехали в город. «Если жена дома, заодно по тарелке супа вжарим», — нашел Нечволодов дополнительный аргумент для возвращения домой. Нина Павловна оказалась дома, значит, суп будет, но сначала — медали.
Карманная скульптура — так Нечволодов называет свое любимое медальерное искусство, о котором знает все. Искусство, которого, по его словам, в Эстонии уже практически нет. Но лучшему медальеру страны есть что показать.
«Это Софочка Лорен, это Анечка Ахматова, это Юрий Лотман», — достает он одну за другой медали из коробок. «Подержите в ладони, ощутите тяжесть, вглядитесь в детали», — советует автор.
Как встретил утром, так и проводить потом меня захотел Нечволодов. Только теперь пешком, по дорожке вдоль реки. «А дальше — сам», — резко остановился он перед мостом. «Спасибо, было очень…» — начал было я. «Ладно, без лирики, — прервал Станислав Дмитриевич. — Пока. Будешь в Тарту — заходи в гости». И зашагал в обратную сторону.
Станислав Нечволодов
• Живописец, скульптор,
медальер
• Родился 2 августа 1935 года в Донецкой области
• Окончил Киевский инженерно-строительный институт
• Живет в Тарту с 1971 года
• Член Эстонского союза художников, Эстонского союза архитекторов, Международной федерации медальерного искусства
• Семь персональных выставок, участник многих коллективных выставок
• Лауреат премии имени народного художника Эстонии Антона Старкопфа (2002)