В августе текущего года новой независимой Эстонии исполнится 18 лет. Образно говоря, наша страна, наконец, станет совершеннолетней, а вместе с ней — и все те, кто родился в первый год независимости.
Подросло новое поколение русскоязычных молодых людей, не отягощенных глубокими ранами прошлого, получивших основное образование в независимой демократической стране, которая за последние годы смогла закрепиться на международной арене и совершить значительный рывок в развитии.
Однако, всматриваясь в русскоязычную молодежь Эстонии, порой я вижу в ней отражение старшего поколения. Выходит, что смена государственного строя, реформирование русскоязычного образования и многие другие изменения в нашем обществе натыкаются на давно прогнившие моральные ориентиры, которые и мешают русскоязычным молодым людям позиционировать себя как неотъемлемую часть эстонского общества.
В прошлом году было опубликовано масштабное исследование Эстонского института открытого общества, в котором указывалось на проблему отчуждения русскоязычных молодых людей от общественной жизни в Эстонии.
По данным этого исследования, лишь 51 процент молодых людей в возрасте от 15 до 29 лет связывают свое будущее с Эстонией. Важность наличия гражданства отметили лишь 50 процентов респондентов. Социологи остались довольны, однако я не нахожу в этих цифрах ни капли радости.
По сути, мы теряем половину русскоязычной молодежи, а это тысячи умелых рук и перспективных умов, которые могут и должны трудиться на благо своей страны, а не прибирать гостиничные номера в Лондоне или батрачить на стройках наших ближайших соседей.
Только удерживая молодых и перспективных русскоязычных в Эстонии, мы сможем через пять-десять лет, посмотрев вокруг, сказать, что живем в терпимом многонациональном обществе, опирающемся на демократические свободы и модель правового государства.
Выбирая свой дальнейший путь в жизни, выпускник русской школы должен быть уверен, что на родине созданы все условия для его дальнейшей учебы. Высшее образование в нашей стране и на эстонском языке должно быть доступным для всех. И нельзя забывать, что гимназии принадлежит особенно важная роль, так как именно она должна подготовить ученика к поступлению в вуз.
После известных событий 2007 года, когда произошли апрельские беспорядки и почти одновременно была запущена языковая реформа в гимназии, активизировались различного рода «народные движения», ратующие якобы за сохранение русского языка и культуры в Эстонии и при этом полностью отрицающие необходимость владения государственным языком как неотъемлемого условия успешности в эстонском обществе.
Идеология подобных движений, по сути, сводится к требованию предоставить всем русскоязычным такие условия для жизни в Эстонии, когда владение эстонским языком и знание эстонской культуры является чем-то лишним и ненужным.
Утверждается, что под маской интеграционной политики в нашей стране происходит принудительная ассимиляция русскоязычного меньшинства эстоноязычным большинством. Что же подразумевается под принудительной ассимиляцией? Реформа русскоязычного образования или, может быть, языковые требования к работникам?
Качество русскоязычного образования находится не на самом лучшем уровне. К сожалению, молодые педагоги не стремятся в школы, а если и решаются, то предпочитают эстонские школы русским. Количество учеников русских школ постоянно уменьшается, и причина кроется не только в демографии, но и в сознательном выборе, который многие русскоговорящие родители делают в пользу эстонских школ.
Прибавим сюда трудности в обучении государственному языку как учителей, так и учеников, и вырисовывается картина, при которой отсрочка преобразований в школах ведет к неуклонному снижению качества образования в русскоязычных школах. Эта тенденция становится заметной, например, при сравнении статистики результатов государственных экзаменов в школах с эстонским и в школах с русским языком обучения.
Требования к знанию государственного языка абсолютно обоснованы. Эстонский язык был объявлен государственным уже в 1989 году по решению Верховного Совета ЭССР. На всенародном референдуме 1992 года, когда более 70 процентов проголосовавших высказались за проект Конституции, народом был подтвержден этот выбор, и нет смысла спустя 17 лет говорить о том, что сегодня кого-то пытаются загнать в угол неожиданными требованиями.
Формирование восприятия окружающего мира и позиционирование себя происходит при активном участии СМИ как источника информации. В Эстонии абсолютное большинство русскоговорящих жителей, в меньшей мере молодежь, пользуются источниками информации, которые предлагает наш восточный сосед.
К сожалению, в нашей стране отсутствует качественный двуязычный телеканал, который был бы ориентирован на неэстонцев. Русскоязычная печатная пресса, за некоторым исключением, находится в удручающем состоянии.
Объективность и взвешенность статей во многих печатных изданиях отсутствует напрочь, причем за примерами далеко ходить не приходится. Одна из самых дешевых и продаваемых газет на русском языке финансируется из фонда Юри Вильмса, который, в свою очередь, находится в прямом подчинении у одной из политических партий.
О какой журналистской этике или объективности здесь можно говорить? Поэтому русскоязычные жители и делают выбор не в пользу местных СМИ, а целиком полагаются на иностранные. В апреле 2007 года все мы видели, какой объективной и беспристрастной может быть российская пресса, которая прилагала все силы для дестабилизации обстановки в критический момент.
Молодые люди в силу своей неопытности и неумения отличать правду от лжи впитывают, как губки, практически любую информацию, даже не подозревая, что их могут просто-напросто использовать.
Потеря нынешнего поколения русскоязычных «детей свободы», родившихся на заре восстановления независимости Эстонии, можно приравнять к упущению возможности создания полноценного мультикультурного общества.
Какими мы хотим видеть наших молодых представителей русско-
язычной диаспоры? Хотим ли мы, чтобы они чувствовали себя комфортно у себя на родине, знали государственный язык и имели желание работать и растить своих детей в Эстонии? Или общество готово отдать свою молодежь на растерзание носителей антидемократических и антигосударственных идей и нравов?
По-моему, первый вариант явно симпатичней, именно во имя его воплощения в жизнь и стоит прилагать усилия. Это зависит не только от государственных структур, но и от каждого из нас.
Нужно помнить, что нас, живущих на этой земле, не так много. И, как сказал президент Леннарт Мери, от каждого из нас зависит будущее Эстонии («Meist igaühest sõltub Eesti püsimine»).