Дашкова: Большевизм и нацизм — одного поля ягоды

, театральный и кинокритик
Copy
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
Первый же опубликованный в 1996 году роман «Кровь нерожденных» сделал Полину Дашкову знаменитостью, и теперь каждое ее произведение сразу становится бестселлером.
Первый же опубликованный в 1996 году роман «Кровь нерожденных» сделал Полину Дашкову знаменитостью, и теперь каждое ее произведение сразу становится бестселлером. Фото: ИТАР-ТАСС/SCANPIX

На прошлой неделе в Таллинне с частным визитом побывала прекрасная российская писательница, автор популярных детективных романов Полина Дашкова. Тогда и состоялась наша встреча.



Знаете, Полина, мне кажется, что вы пишете все лучше и лучше. Все интереснее. Масштабнее.


Слава богу, если это так. В профессии должно быть развитие. Надо самосовершенствоваться, открывать для себя новые темы и приемы композиции. То, что я сделала в «Источнике счастья», пересечение прошлого и настоящего, для меня в новинку.



«Источник счастья» — очень серьезная вещь. Но поскольку с современным читателем долго на серьезные темы говорить не получается и он устает, то вы выбираете авантюрный сюжет?


Для меня высший пилотаж — говорить просто о сложных вещах. И то, что Набоков называл многослойностью. Когда читатель одного уровня находит для себя  приключения, читатель следующего уровня — психологию, а тот, у кого философский склад ума, получает ответы на свои вопросы. Стараюсь никого не обидеть.



В вашем романе упоминается немецкий художник Альфред Плут, современник Дюрера, запечатлевший на холсте открытие, которое будет сделано только в начале ХХ века. Он существовал в реальности?


Я придумала его. Когда я начинала «Источник счастья», у меня на столе лежал альбом  мюнхенской Старой  пинакотеки. И когда я читала написанные главы мужу, он взял альбом, полистал его и сказал: «Дюрера вижу, а где же Плут?» Потом корректор спрашивала у меня, что это за художник, она не нашла его ни в каком справочнике. Придуманный Плут воспринимался как реально существовавший. И это для меня — тоже высший пилотаж.



Через ваши последние романы проходит мысль о неразрывной связи тоталитаризма с мистикой. Как вы вышли на эту тему?


Мистика от тоталитаризма в самом деле неотделима. Что касается Третьего рейха, то тут все понятно — всякое сатанинство, черная магия, «Аненербе»… С большевиками сложнее. Вроде бы грубый материализм несовместим со всем этим. Но на самом деле в нем мистики и изотерики было даже больше. Плакаты Агитпропа переполнены символикой, действующей на подсознание. Или, если брать терминологию Юнга (а он мне ближе Фрейда), на коллективное бессознательное. Помимо здравого смысла и вопреки ему. Нацизм — это мистика и танки. А большевизм — это мистика и еще больше танков. И самолетов, пушек и прочей военной техники…



...которая, тем не менее, в первые дни войны слишком часто оказывалась бесполезной: ее не умели применять…


Мой следующий роман — как раз о периоде с 1937-го года по 1941-й. Только историческое повествование — без мистики. Я изучала источники: там очень много наворочено о нашей неготовности к войне. Но все было гораздо сложнее.



Там столько загадок! Например, связанных с личностью Сталина. Обычно человек старается показать себя более образованным и знающим, чем есть на самом деле. Сталин — наоборот. Он скрывал свои знания. Он знал немецкий язык — неопровержимо доказано, что он читал в подлиннике не только Каутского, но и Гёте.



К тому же он некоторое вре­мя жил в Вене. Не на пальцах же он там объяснялся!


Да! И в феврале 1913 года он мог там встретиться с Гитлером. В романе я придумала такую встречу. Не я первая предположила такую возможность: Эдвард Радзинский считает, что в 1938 году они тайно встретились где-то в Альпах. Во всяком случае, какая-то связь между ними была! Об этом догадывались многие, хотя документов на этот счет, разумеется, остаться не могло.



Сталин никогда не ошибался. Он ошибся всего один раз. 22 июня 1941-го. По воспоминаниям уцелевших членов Политбюро, вся эта компашка впервые увидела его таким растерянным и убитым, именно в тот день, когда началась война.



Более того, Микоян уверяет, что когда они вошли, Сталин посмотрел на них так, словно спрашивал: «Вы пришли арестовать меня?» А ведь он имел столько информации о готовящемся нападении!



Не только от Зорге; в германском посольстве об этом говорили открытым текстом, а все оно — будьте уверены! — было напичкано установленной там НКВД подслушивающей аппаратурой.



Значит, Сталин имел какие-то конфиденциальные сообщения непосредственно от Гитлера, убедившие его, что в ближайшие дни Германия не нападет! Пакт Молотова-Риббентропа тут никакой роли не играл: в то время любые соглашения нарушались без зазрения совести…



Вы верите в гипотезу Виктора Суворова, согласно которой, Сталин готовился начать войну первым, но опоздал?


Я уважаю Суворова как историка и аналитика, но это весьма правдоподобно и помимо его версии. Идея мировой революции никуда не делась. Тоталитаризм не может существовать на отдельно взятой ограниченной территории. Он либо охватывает весь мир, либо исчезает.



Большевизм и нацизм по своему стремлению к мировому господству — одного поля ягоды. Отчего у нас гитлеризм всегда называли фашизмом, хотя фашизм — термин итальянский и его содержание несколько иное? Оттого, что термин национал-социализм довоенная советская цензура не пропускала, именно из-за слова «социализм».



Не любите вы большевиков…


Знаете, из этих трех фигур,определивших все катаклизмы ХХ века: Ленин, Сталин, Гитлер — самая страшная, на мой взгляд, Сталин!


Даже в Гитлере просматривается какой-то бледный-бледный отблеск человека. Мать Гитлера умерла от рака; она была обречена, умирала в страшных мучениях. Доктор, лечивший ее, был евреем. Гитлер дал ему и его семье возможность эмигрировать. Есть еще несколько свидетельств того, что его антисемитизм был каким-то иррациональным, мистическим…



Гитлер был соткан из противоречий. Нездоровый, мелкий, дико закомплексованный человечишка — и маг, подчинявший своей воле толпу. На трибуне он преображался, а сходя с трибуны, вновь становился ничтожным. Любовь к матери, страдания — все-таки это человеческие черты.



Ленин очень любил свою семью. Любил Крупскую, хотя их отношения не были супружескими. Очень любил Инессу Арманд. Мог быть великодушным. Уж какими врагами они были с Мартовым, но сколько Ильич ни кричал: «Перевешать всех меньшевиков!» — никого не повесил, выпустил их из России. «Философский пароход» — это был не один пароход, а много пароходов, поездов и т.д. Фактически Ленин спас цвет русской интеллигенции, выслав его за границу, — иначе мы бы сейчас не знали ни Бердяева, ни Ильина, ни Набокова…



Сталин никого не любил. Пальцем не шевельнул, когда умирала его первая жена Кетеван Сванидзе. Есть версия, что Надежду Аллилуеву он убил… А знаете, он мог! Плохо верится, что молодая женщина, мать двоих детей, даже будучи человеком неуравновешенным, могла покончить с собой из-за рядового и не первого оскорбления, которое нанес ей Сталин.



Для меня Сталин — уже не человек. Совершенно инфернальная оболочка. Без чувства привязанности, без раскаяния. И при этом абсолютно рационален. Он очень грамотно правил страной. В собственной системе координат…



У вас в «Источнике счастья» покушение на Ленина — инсценировка. Не только Фанни Каплан не могла ранить его, так как была почти слепой, но и самого ранения не было!


Я взяла официальные медицинские бюллетени о ранении Ленина и показала нескольким врачам. Не раскрывая, о ком речь. Все они смотрели на меня квадратными глазами: не могло такого быть!



Пуля не могла пройти всю грудную полость, не задев ни одного жизненно важного органа! И все дружно объявили рентгеновские снимки фальшивками.



Когда я сообщала, что это — покушение на Ленина, люди моего поколения испытывали шок. А те, кто постарше, начинали говорить что-то про чудо…


Кстати, в Музее Ленина висит пальто, в котором он был в момент покушения. В нем три дырки, но... никаких следов крови!



После того как вышел роман, на меня накинулись коммунисты: мол, как это я посмела отрицать покушение на Ильича? Но меня это совершенно не волнует. После романа «Вечная ночь» на меня накинулись педофилы и прочие маньяки.



Чего они только не выделывали на своих сайтах! И зажаривали меня живьем, и расчленяли! Я на эти сайты никогда не заходила, но ко мне пришел корреспондент НТВ и взял интервью на эту тему. А потом они показали, будто Полину Дашкову в самом деле расчленили. Моя бедная мама видела эту передачу — я потом долго ее успокаивала!



Вы не подумывали об экранизации «Источника счастья»? Какой роскошный сериал мог бы получиться!


С меня хватит приличненького, но серенького «Херувима» И тем более — «Места под солнцем», в котором так ужасно сыграла Анастасия Волочкова.



Которую вы вывели в образе Светика. Бездарная балерина становится не менее бездарной писательницей, но так как она связана с большими деньгами, ее роман некоторые критики называют шедевром…


Меня такие персонажи раздражают. Но это не конкретно Волочкова — это типичный гламурный персонаж, которого постоянно сжимает судорога соперничества. Такие люди теряют ориентиры. Они плавают в безвоздушном пространстве.



Для них нет добра и зла, можно и нельзя… Другие люди для них не существуют! Для меня был шок, когда я попала в одну передачу с некой гламурной писательницей, вокруг которой подняли волну, не знаю, называть ли ее…



Оксана Робски?


Ну вот, вы сами догадались. Я первый раз видела человека, от которого у меня просто мурашки по коже. Для нее никого не существует. Она гордо парит в вакууме и поплевывает на простых смертных. Это пластиковая кукла. А в мире пластиковых кукол жить страшно.



Вы читаете такую литературу?


Она мне неинтересна. Мне интересны Люся Улицкая, Сережа Лукьяненко. Есть очень интересный детский писатель Валера Воскобойников… А всякая пена — это не литераторы, это персонажи. Через несколько лет никто не вспомнит ни Оксану Робски, ни Минаева с его «Духless». Гламур перестал продаваться год назад, когда начался кризис.



Сейчас из-за кризиса тиражи снизились?


У кого как! У меня — нет. У Лукьяненко — нет. Отсеивается шелуха. Время все ставит на свои места.



Полина Дашкова


• Настоящее имя — Татьяна Поляченко. Литературный псевдоним писательница выбрала по имени младшей дочери Даши (Дашкова) и по производной от своей фамилии (Полина).


• Родилась в 1960 году.


• Окончила Литературный институт им. Горького.


• Печаталась в журналах «Сельская молодежь», «Юность», «Истоки», альманахе «Молодые голоса».

Комментарии
Copy
Наверх