Мне бы хотелось начать с констатации того, что кураторы Катрин Кивимаа и Кяди Талвоя подготовили славную выставку, посвященную образу эстонской женщины в искусстве Эстонии.
Образ советской женщины в эстонском искусстве
Обращаем ваше внимание, что статье более пяти лет и она находится в нашем архиве. Мы не несем ответственности за содержание архивов, таким образом, может оказаться необходимым ознакомиться и с более новыми источниками.
В экспозицию вошло более 80 работ художников, каждый из них уже известен в нашем искусстве: Адамсон-Эрик, Николай Кормашов, Лейли Мууга, Вольдемар Меллик, Рихард Сагритс, Эвальд Окас, Вольдемар Вяли и др. Эти художники сформировали облик эстонского искусства в послевоенные десятилетия.
В сокрытый мир
Труд кураторов заслуживает признания уже в силу того, что многие из представленных работ уже давно не экспонировались, а картины некоторых художников (например, Феликса Рандела) даже, возможно, не выставлялись вообще.
Одной из установок кураторов является убежденность в том, что этот период в истории эстонского искусства нынешняя публика знает преимущественно по стереотипам: «В своей коллективной памяти мы отождествляем образ советской женщины преимущественно с отображением политико-идеологических лозунгов и узнаваемых советских символов.
Перед глазами встает относительно ограниченная иконография: женщины-рабочие, трактористки, партийные активистки и, может быть, участницы ратующих за мир маршей с красными флагами».
По-моему, в данном случае кураторы несправедливы по отношению к «коллективной памяти» — она все-таки не настолько однобока в восприятии искусства советской эпохи; такие стереотипы нельзя использовать даже по отношению к искусству 1940-х — первой половины 1950-х годов.
Подобное утверждение имеет определенное основание — таким образом достигается эффект вторжения в открытую дверь, в результате чего вроде как открывается новый мир, который до сих пор оставался недоступен аудитории.
После этого нетрудно утверждать, что «представленная экспозиция работ действительно подтверждает, что изображение советской женщины было намного многообразнее и, наряду с типичным воспеванием советской женственности, имеется множество совершенно иных образов».
Таким образом, в данной экспозиции мы можем наблюдать женщин в самых разных жизненных ипостасях — учительниц, актрис, писательниц или же самих художниц. Ведь наряду с рабочими и крестьянами, они были частью советского общества.
Мне почему-то кажется, что именно таких работ, «символизирующих типичную советскую женственность», у нас не так много. Они, несомненно, есть, и мы видим их на этой выставке, однако их оказывается гораздо меньше, чем это предполагают «стереотипы коллективной памяти».
Было бы упрощением полагать (и вряд ли кто-то действительно это делает), что эстонские художники, чьи работы сейчас экспонируются на выставке, изображали женщин исключительно по канонам советской иконографии.
Знакомый соцреализм
Следует иметь в виду, что большинство тогдашних художников достаточно хорошо знали, что для участвующих в выставках работ действуют определенные нормативы — их соблюдение гарантировало государственные заказы и официальное признание, а художник в качестве визуального пропагандиста советской идеологии был высокооплачиваемым и почитаемым.
Но наряду с этим создавалось и иное искусство, в том числе и портреты близких женщины и акты, которые не экспонировались на выставках и которые не несут печати советской эпохи.
Некоторые из них даже более интересны, поскольку здесь над художником не довлела заданность художественных решений — профессиональный художник способен преодолеть строгий внешний норматив силой своего мастерства, он может наделить свое творение многоплановостью и вдохнуть в него свободную от высокого пафоса внутреннюю жизнь. Свидетельством этого на выставке являются графика Айно Бах, эскизы Эдуарда Эйнманна и многие работы других художников.
На самом же деле — если уж воздавать должное стереотипам — весь наш социалистический реализм 1940-1950-х годов в целом не столь уж и убедителен. В 1940-х художники еще как-то стремились попасть в заданный канон, но когда у них, наконец, стало получаться, непосредственная необходимость в этом отпала.
У большинства работ этих лет отсутствуют должный пафос и созидательная сила нового общества, не говоря уже о внутренней убежденности художника.
В результате экспозиция не воссоздает идеализированный портрет советской женщины той эпохи, а передает художественно переработанные фрагменты тогдашних реалий.
Выставка
«Советская женщина в эстонском искусстве»
Кураторы: Катрин Кивимаа и Кяди Талвоя Музей Kumu
8 апреля — 26 сентября