Военные чудеса под маркой «Made in Estonia» часто оказываются пшиком

Фирма Eli получила 11,7 млн крон на создание беспилотного самолета-разведчика. Глава фирмы Тыну Вахер, демонстрирующий самолет, уверяет, что это отличное устройство, но армия больше в нем не нуждается. По мнению Вахера, у СО нет четкого представления о том, что им нужно на самом деле. Фото: Тоомас Хуйк

За последние десять лет Министерство обороны потратило на различные оборонные проекты более ста миллионов крон, но только четвертая часть денег была потрачена с умом и приносит пользу военным.

Сотрудники министерства в приватных беседах не скрывают, что значительная часть средств была израсходована напрасно, во всяком случае практической пользы военным проекты не принесли.

Если поинтересоваться у майора Расмуса Липпура, занимающегося научно-исследовательскими и опытно-конструкторскими работами (НИОКР), результаты каких проектов нашли активное применение, то список получится довольно коротким.
Правда, как отмечает Липпур, результаты некоторых проектов, осуществленных за счет грантов, военные ожидают в будущем году.

Критика военных
В последнее десятилетие в прессе появлялось немало публикаций, посвященных армейским разработкам. Например, симуляторам стрельбы, беспилотному самолету-разведчику или чудо-ткани, которая словно шапка-невидимка прячет солдат от противника. Две недели назад Postimees обратился в Минис­терство обороны с вопросом, как сложилась судьба этих проектов.

Чиновникам потребовалось довольно много времени, чтобы выяснить, на что конкретно потратили сто миллионов крон за прошедшие десять лет. Обзор финансирования проектов, который мы получили, нельзя было назвать развернутым. И мы задали вопрос, какую пользу принес государственной обороне тот или иной проект.

По мнению ушедшего в прошлом году в отставку бригадного генерала Урмаса Роозимяги, потраченные сто миллионов крон не принесли армии практически никакого толку. «Скажите мне, где та конечная продукция, которая была бы взята на вооружение?» — задается вопросом Роозимяги.

Если деньги, вложенные в научные проекты и разработки, не принесли пользу армии, то кому они были выгодны, продолжает он. «Лично я считаю, что это было в интересах некоторых чиновников Минобороны», — таково его мнение.

Министр обороны Яак ­Аавиксоо согласен с тем, что в вопросе финансирования научных разработок Минобороны в прежние годы можно усмотреть конфликт интересов. До 2008 года у Минобороны отсутствовала какая-либо стратегия НИОКР, и деньги получали те, кто умел, так сказать, просить. Аавиксоо решил установить четкие правила, что и с какой целью следует финансировать.

Как сказано, в частности, в стратегии, при финансировании научных разработок первоочередное значение имеют нужды армии, а также рентабельность. Это значит, что финансово поддерживать проекты следует только в том случае, если нет возможности приобрести более дешевые или качественные устройства.

Кроме того, по решению Аавиксоо, прекращено финансирование некоторых проектов, на которые уже потратили значительные средства, как, например, проект профессора Яана Ярвика по созданию нейтрализатора мин, на который было потрачено семь миллионов крон.

Речь идет об устройстве, которое устанавливается перед бронетранспортером и посылает электромагнитное излучение, нагревающее землю и тем самым дистанционно уничтожающее взрывные устройства.

«Вы учили физику? — интересуется Роозимяги. — Можете себе представить, каким должен быть источник электромагнитного излучения для такого нейтрализатора?»
Как показали проведенные испытания, нейтрализатор оказывается бесполезным, стоит только его установить иным способом.

Как отметил Роозимяги, во всем мире военными разработками занимаются крупные предприятия. «Армия не может выпускать приборы или оружие кустарным способом, — сказал он. — Многими вещами начинают заниматься, не поинтересовавшись у военных, нужно ли им это».
Вот тут Роозимяги ошибается, научные проекты и разработки оценивает специальный научный совет при Минобороны, в который входят представители министерства, университетов и армии. Правда, деятельность совета носит рекомендательный характер.

Изобретаем велосипед
По словам подполковника запаса Лео Куннаса, на мировом рынке предлагается немало беспилотных самолетов-разведчиков и устройств для обнаружения взрывных устройств. Между тем, Минобороны потратило на эти разработки более 16 млн крон.
«Нам нужно заниматься практическими разработками. Мы не крупная держава, и имея скромный оборонный бюджет, нужно заниматься тем, что мы можем производить сами», — считает Куннас, добавляя, что необходимы простые и надежные решения, которые в случае военного положения можно реализовать в Эстонии.

«Деятельность в области НИОКР не может отвечать потребностям оперативного планирования армии, поскольку планы разрабатываются по меньшей мере на 7-15 лет вперед», — говорит Дмитрий Теперик, курирующий с этого года в Минобороны НИОКР. Теперик отмечает, что ранее при финансирования научно-исследовательских проектов допускались ошибки.

Среди профинансированных проектов Куннас отмечает и проекты, нашедшие практическое применение, как, например, технология изготовления легких бронированных пластин, которую разработал старший научный сотрудник ТТУ Юри Пирсо.

«Такая дополнительная броня, устанавливаемая на грузовиках, может спасти многие жизни», — сказал Куннас.
Отметил Куннас и учебные наземные мины, которые использует армия. На их создание фирма Dojoco потратила всего 320 000 крон.

Postimees не берется оценить, насколько соответствуют суммы, выделенные на тот или иной проект, объему научных разработок. Военные добрым словом вспоминают лишь единственное созданное в результате научных разработок устройство, которое спасает жизни солдат. Это разработанный профессором Андресом Таклая джаммер (глушилка), подав­ляющий сигнал, взрывающий радиоуправляемые бомбы. 

Фирмы и ученые*, получившие наиболее значительные суммы на научные разработки

* Деньги были выделены университету, однако основным исполнителем проекта является конкретный ученый. Нередко за ученым стоит фирма, связанная с проектом.

1. Профессор ТТУ Андрес Таклая получил для четырех проектов 18 млн крон (значительную часть для проекта IRIS — устройство, препятствующее срабатыванию самодельных взрывных устройств).
2. Семь проектов OÜ Eli получили 13,6 млн крон (в т.ч. 11,7 млн крон на беспилотный самолет-разведчик, остальное — на имитаторы и мишени).
3. Профессор ТТУ Михкель Калью­ранд получил 9,9 млн крон на разработку портативного анализатора для обнаружения химического оружия нападения.
4. Профессор ТТУ Яан Ярвик получил 7,1 млн крон на разработ­ку нейтрализатора само­дель­ных взрывных устройств (IED).
5. Профессор ТУ Мерик Меристе получил для трех проектов
6 млн крон (проекты в области инфотехнологий, в т.ч. один проект с Юрго-Сореном Преденом).
6. Профессор ТУ Вахур Ээпик получил 5,7 млн крон на проект, направленный на оптимизацию физической и духовной трудоспособности в условиях жары.
7. Марек Страндберг из ТТУ полу­чил 5,3 млн крон на изготовление прототипного устройства из текстильных материалов, проводящих электричество.
8.–9. Профессор ТУ, а затем ТТУ Мати Карелсон получил 4,4 млн крон на один проект (основанные на органических электропроводниках покрытия и композитные материалы, позднее проект перерос в проект Марека Страндберга — т.н. чудо-ткань).
8.–9. Профессор ТТУ Март Тамре получил 4,4 млн крон на создание универсальной самоходной платформы (UGV).
10. Профессор ТТУ Ильмар Арро и научный сотрудник Иво Мюйрсепп получили 3,4 млн крон на разработку дигитального радара.
11. Вахур Коткас из института кибернетики ТТУ получил 3 млн крон на разработку программного обеспечения для киберзащиты.
12. Профессор Объединенных учебных заведений Сил обороны Пеэп Уба получил 2,4 млн крон на использование GPS-навигационных устройств для получения метеоданных.
• В общей сложности ученые и фирмы получили 83,2 млн крон. В целом расходы Мин­обороны на научные исследования составили 102,2 млн крон, включая вклад Европейского оборонного агентства в программу инвестиций в размере 8,3 млн крон.
Источник: Министерство обороны